— Хочешь посадить нас?

— Что? Я?

— Ага. Возьмись за штурвал. Поставь ноги на педали. — Она улыбается, глядя в мое застывшее лицо. — Все в порядке. Будь это уроком, то в свой первый раз ты бы делал так же.

Я подчиняюсь, слегка нервничая от страха, что могу убить нас, но доверчивая Стелла знает свое дело.

— Педали самолета соединены с рулями, которые поворачивают самолет влево или вправо. Штурвал контролирует тангаж и крен. Вверх и вниз, из стороны в сторону. Потяни штурвал немного назад. Нужно чтобы нос чуть приподнялся. Хорошо. Теперь слегка надави на левый руль, чтобы противостоять ветру.

Под моими неуклюжими движениями самолет покачивается, а затем стабилизируется. Стелла возится с закрылками и дроссельной заслонкой, все время ровным тоном инструктируя меня. У меня же вспотели ладони, а сердце бьется как сумасшедшее.

— Спокойно. Немного назад на штурвале. Еще чуть-чуть. Держи.

Хотя мы замедляемся, все равно кажется, что земля мчится нам навстречу. Затем мы на секунду зависаем. С небольшим толчком и подскакиванием колеса ударяются о бетон. Стелла берет управление на себя, тормозит. И мы выруливаем на взлетно-посадочную полосу.

Так сюрреалистично снова оказаться на земле, как будто там, наверху, мы были чем-то другим, а теперь вернулись, но уже слегка не такие. Или, может, перемены коснулись только меня. Я не чувствую себя тем же, кем начал этот день. Я изменился... что-то внутри меня сместилось или треснуло. Не представляю, что именно, но знаю, что я теперь другой.

Я храню тишину, когда Стелла паркует самолет. Молчу, когда она делает послеполетную проверку и наводит порядок. Молчу, когда она поворачивается ко мне с широкой, немного дрожащей улыбкой на красивом лице.

— Все. Ты готов?

Да. Да, я готов. Тогда-то я и набрасываюсь на нее.