Во время шторма футбольная тренировка была не такой веселой, но Монро все равно оставался гребан ...

Во время шторма футбольная тренировка была не такой веселой, но Монро все равно оставался гребаным диктатором, даже когда сезон официально был отложен на неопределенный срок. Тренировочные игры были всем, чего можно было ожидать в этом году, и поскольку мы были старшеклассниками, я действительно не видел смысла тренироваться в любую погоду. Мы больше никогда не сыграем по-настоящему в команде. Хотя я не так уж сильно возражал против победной части тренировок. Что и сделала моя команда. Снова. Стандартно.

В кои-то веки мы пропустили душ в спортивном зале, решив вернуться в Храм, поскольку шел чертовски сильный дождь. В любом случае, на обратном пути мы бы просто замерзли, промокли насквозь и снова были бы забрызганы грязью, и даже ритуалу Сэйнта пришлось бы прогнуться, чтобы приспособиться к этому. К счастью, он признал, что домашний душ был меньшим потрясением для него, чем необходимость дважды принимать душ и переодеваться.

Монро отклонил наше предложение потусоваться с нами сегодня вечером и направился обратно к себе, а мы втроем побежали домой. Он не тусовался со всеми нами вместе с тех пор, как мы заманили его тем секс-видео, и его капризные манеры быстро надоели. Мы бы скоро отчитали его, если бы он не перестал ныть, но сегодня был не тот вечер.

Мы добрались до тропинки, ведущей к Храму, и изнутри до моих ушей донеслись громкие звуки музыки, достаточно громкие, чтобы быть услышанными сквозь шторм.

Киан подошел прямо к двери и вставил в нее свой ключ. Мы взяли с Татум обещание держать дверь запертой, пока нас здесь не будет, позволив ей остаться, вместо того чтобы пойти с нами и стоять под дождем и наблюдать за нашей тренировкой. Но мне было неловко оставлять ее одну, пока мы все еще не выяснили, какой ублюдок в этой школе преследовал ее.

Сэйнт окончательно сошел с ума, набрасываясь на любого, кто хотя бы взглянул в ее сторону, с тех пор как узнал об этом, а Киан уже избил пятерых разных парней на этой неделе. Но пока нам не удавалось выяснить, кто, черт возьми, проявлял такой интерес к нашей девушке. И что еще хуже, у нее снова украли ее гребаные трусики на физкультуре, и она получила еще одну жуткую записку.

Так что, в общем, я был бы рад вернуться к ней, и даже больше, потому что сегодня вечером она собиралась спать в моей постели. И я был полностью готов принять любое наказание, которое она хотела мне назначить, чтобы я мог в безопасности держать ее в своих объятиях всю ночь.

Киан разочарованно хмыкнул, толкая дверь, и я нахмурился, когда она приоткрылась всего на дюйм, прежде чем ее заклинило. Он уронил свой футбольный шлем на землю и снова попытался толкнуть ее.

— Что, черт возьми, происходит? — Спросил Сэйнт.

— Ее заклинило, — ответил Киан. — Я думаю, что по ту сторону нее что-то есть.

— Что? — Мое сердце бешено заколотилось, когда я тоже бросил шлем и двинулся вперед, чтобы помочь толкнуть дверь, но, как он и сказал, она не сдвинулась ни на дюйм. — Ты же не думаешь, что преследователь…

Я даже не успел закончить предложение, как Сэйнт рванул от меня прочь, выкрикивая имя Татум, когда он обошел здание и начал заглядывать в окна.

Я обменялся обеспокоенным взглядом с Кианом, и мы побежали в другую сторону, обходя церковь и обнаруживая, что жалюзи на всех гребаных окнах закрыты.

— Татум! — Заорал я, настоящий страх пронзил меня, когда я представил ее запертой там с каким-то психопатом.

Киан остановился у витражного окна, выходившего на фасад здания, и попытался заглянуть через него, но это было чертовски бессмысленно. Стекло было слишком расплывчатым, и казалось, что единственный свет внутри исходил от камина.

Над головой прогремел гром, и ледяной дождь обрушился на меня. Я наконец нашел единственное окно в здании, где не были задернуты жалюзи, и бросился к нему, чтобы заглянуть внутрь. Я приложил ладони к глазам, наклонившись поближе к стеклу, выходящему из мини-кухни в сторону главной гостиной, и замер, когда звук No Scrubs от TLC донесся до меня из внутренней аудиосистемы.

Татум была там. Одна. Танцевала посреди комнаты и пела во всю силу своих легких.

Я стукнул кулаком по окну, и она огляделась с озорной улыбкой, глядя мне прямо в глаза, произнося одними губами слова песни и хохоча во все горло.

— Я нашел ее! — Крикнул я, прежде чем кто-то из остальных начал разбивать окна, чтобы попасть внутрь.

Сэйнт появился первым, его глаза сверкали от страха, и я отошел в сторону, чтобы позволить ему тоже заглянуть в окно.

— Какого черта она делает? — Потребовал ответа он.

— Танцует, — ответил я, указывая на очевидное.

Следующим из-за угла показался Киан, его зубы яростно оскалились, когда он заметил ее.

— Что за черт? — Прорычал он.

— Она опрокинула обеденный стол перед этой чертовой дверью, — сказал Сэйнт, вытягивая шею, чтобы посмотреть.

Он стукнул кулаком по стеклу, и Татум снова огляделась, показывая нам, чтобы мы уходили, прежде чем отбросить волосы и вернуться к своему танцу.

Киан расхохотался, и я тоже ухмыльнулся, но Сэйнт выглядел готовым убить ее.

— Она выходит из-под контроля, — прорычал он.

— По-моему, это горячо, — ответил Киан.

— Мы не можем так оставить это, — настаивал Сэйнт. — Давайте пойдем и научим ее, что именно происходит, когда она ведет себя вызывающе.

— И как же? — Спросил я.

— Я работаю над этим, — проворчал он, отходя от окна и направляясь обратно к входной двери.

Сэйнт поднял шлем Киана с того места, где он бросил его у двери, и прижал к его груди.

— Выломай дверь, если понадобится, — прорычал он, и Киан злобно ухмыльнулся, натягивая шлем на голову.

Сэйнт тоже бросил мне шлем, и я мрачно рассмеялся, натягивая его.

Киан отступил на несколько шагов, затем с воплем бросился на дверь, целясь плечом в тяжелое дерево.

Он врезался в нее с оглушительным грохотом, и дверь сдвинулась на несколько дюймов.

Татум что-то прокричала изнутри, но из-за рева бури и громкости музыки, которую она включила, было невозможно разобрать, что именно.

Киан снова бросился на дверь. И еще раз.

Когда он ударил в четвертый раз, вся конструкция сдвинулась на фут вперед, и он мгновенно протиснулся через образовавшуюся брешь.

Сэйнт шел прямо за ним, а я последовал последним, быстро заперев за собой дверь, чтобы убедиться, что она не сможет сбежать от нас.

В Храме было темно, и мы прошли в открытую гостиную, где Татум отошла назад и встала перед камином, прикусив нижнюю губу.

— О, привет, ребята, — крикнула она сквозь музыку. — Я не знала, что вы вернулись.

— Там был стол, загораживающий дверь, — прорычал Сэйнт, придвигаясь ближе к ней, и я двинулся влево, в то время как Киан обошел справа, убедившись, что она окружена.

Было что-то одинаково волнующее и враждебное в том, что мы вот так окружали ее. Как будто мы были охотниками, а она нашей добычей. Мне нравилось, что она была в нашей власти. Что мы держали ее следующий ход на ладони, и ей оставалось только ждать, чтобы увидеть, в какую сторону упадет топор.

— Это было сделано для того, чтобы остановить преследователей, если они появятся, — сказала она.

— Ты посмотрела мне в глаза и вывела меня из себя, — добавил он опасным тоном.

— Это был ты? Я подумала, что там был злой призрак…

— Брось это, детка, мы знаем, во что ты играешь, — сказал Киан.

— Это потому, что мы оставили тебя одну как в прошлый раз в шторм? — Спросил я. На самом деле я был очень впечатлен тем, что она все еще была готова противостоять нам вот так. Даже после всех гребаных наказаний и жестоких розыгрышей, которым мы ее подвергли.

— О, я почти забыла об этом, — сказала она, отступая на шаг, когда мы приблизились.

Мы оставляли огромные грязные следы на ковре, и тот факт, что Сэйнт в данный момент не сходил с ума и не нашептывал всякие нежности аппарату Vax, должен был достаточно сильно предупреждать о том, насколько он зол.

— Я собираюсь предупредить вас еще раз, чтобы вы не прикасались ко мне, — сказала Татум, вытягивая руку перед собой, как будто это могло остановить нас.

На ней были спортивные штаны и черная футболка, завязанная узлом. Это определенно было не то, что Сэйнт сказал ей надеть этим вечером, и я был готов поспорить, что именно это бесило его больше всего.

Сэйнт бросился на нее, и она выхватила другую руку из-за спины, ударив большим пальцем по крышке перцового газового баллончика, который сжимала в кулаке, и выстрелила ему прямо в лицо.

Он взревел от боли и ярости, и я отскочил назад, когда она описала дугу распылителем, умудрившись наградить им и Киана, когда он бросился на нее.

Киан не замедлился, несмотря на проклятия, слетевшие с его губ, когда его лицо обдало обжигающими брызгами, и его руки сомкнулись вокруг нее, прежде чем она смогла вырваться.

Они упали на землю, и перцовый баллончик выпал из ее рук и покатился ко мне. Я прыгнул вперед, чтобы схватить его, пока она пыталась вырваться от Киана.

Ей не удалось попасть мне в лицо, но воздух был густым от гребаных паров, и я боролся с кашлем, когда мои глаза начали гореть.

Сэйнт сорвал с себя шлем, рыча и ругаясь, пока тер глаза, на мгновение ослепленный ее атакой.

Я бросил перцовый баллончик в огонь, и Киан застонал, когда Татум удалось пнуть его по яйцам и вырваться из его хватки.

Она метнулась вокруг Сэйнта, ее дикий взгляд упал на меня, когда она обнаружила, что я преграждаю ей путь, и я отпустил ее с мрачной улыбкой.

— Три… — Крикнул я ей вслед, протягивая руку к панели управления, чтобы выключить музыку. — Два…

Она взвизгнула и бросилась в мою комнату, перепрыгивая через ножки обеденного стола, который все еще стоял у двери.

— Один! — Я прыгнул в движение, опустив голову, приготовив плечи к удару и все еще держа шлем на голове.

Татум снова закричала, когда я погнался за ней, перепрыгивая через ножки стола, как раз в тот момент, когда она захлопнула за собой дверь в мою спальню.