— Я думала, ты не трахаешь девчонок из школы? — Прорычала она, и я понял, насколько сильно это мое маленькое правило ее взбесило.

— Я могу просто наклонить тебя и представить кого-то другого, — ответил я с дразнящей ухмылкой, которую, как я надеялся, она тут же сотрет с моего лица.

— Пошел ты.

— Да, пожалуйста.

— Я бы не прикоснулась к твоему члену, даже если бы это была бузинная палочка, а Волан-Де-Морт преследовал нас сквозь гребаные деревья.

— Еще раз, — сказал я.

— Что? — Спросила она.

— Ты хочешь сказать, что не стала бы снова прикасаться к моему члену, даже если бы это была бузинная палочка и…

Кулак Татум врезался мне прямо в челюсть, и я рассмеялся, когда боль пронзила кость. Девушка действительно знала, как нанести удар, и если это не было самой горячей еблей, которую я когда-либо видел, то я не знал, что это было.

Она попыталась приблизиться, но я оттолкнул ее, используя грубую силу, чтобы прижать спиной к дубу.

— Я не хотел тебя обидеть, детка, — поддразнил я, когда она зарычала на меня. — И я бы на самом деле не стал притворяться, что ты кто-то другой, пока я трахал тебя. Я с радостью нарушу все твои и свои правила, только чтобы увидеть выражение твоих глаз, когда я наполню тебя и заставлю кричать о моем…

— Это ты будешь выкрикивать мое имя, придурок. И как только я получу от твоего тела то, что хочу, я оставлю тебя в твоем одиноком маленьком существовании и совсем забуду о тебе.

Ой.

Она снова замахнулась на меня, и я поймал ее кулак своей хваткой, оскалив зубы, одновременно схватив и другую ее руку.

Она позволила мне поймать его, а затем ткнулась лбом мне в нос. Я выругался, когда удар застал меня врасплох, отступая на шаг назад и давая ей пространство, необходимое, чтобы схватить меня.

Моя спина сильно ударилась о землю, и я выругался на нее, когда она вырвала свои руки из моей хватки и начала наносить удары. Она не сдерживалась, и ее удары были чертовски жестокими, когда они врезались мне в ребра. Я был совершенно взбешен, тверд как камень, в ее власти и не мог позволить ей победить.

Крякнув от усилия, я перенес свой вес вперед и перевернул нас. Ее зубы впились в мое плечо, как гребаное животное, и я выругался, когда уложил ее на спину и попытался поймать ее дергающиеся конечности.

Она снова попыталась ударить меня головой, но я поддался назад, чтобы избежать этого, схватив ее за запястье и получив еще один жестокий удар в бок, прежде чем перехватил и это запястье.

Она продолжала брыкаться подо мной, когда я прижал ее к земле, сжав ее руки в своей хватке, и прижал к грязи по обе стороны от ее головы.

— Ты настоящий мастер своего дела, ты знаешь это? — Прорычала она, когда, наконец, успокоилась, свирепо глядя на меня в тусклом свете.

— Я думаю, это то, что тебе во мне нравится, — бросил я в ответ.

— Мне в тебе абсолютно ничего не нравится.

Я просунул свои бедра между ее бедер, и у нее вырвался стон, когда твердый член дразнил ее клитор.

— У тебя забавный способ показать это, — поддразнил я. — Если ты хотела, чтобы я доминировал над тобой, тебе нужно было только попросить, детка. Тебе не нужно было проходить через весь этот фарс борьбы со мной. Хотя я скажу, что ссора с тобой, вероятно, одна из лучших прелюдий, которые у меня когда-либо были, так что я не жалуюсь.

— Ты серьезно заблуждаешься, — отрезала она, ее грудь тяжело поднималась и опускалась между нами, когда она пыталась отдышаться.

— Конечно. Но когда ты будешь готова перестать притворяться, просто скажи «пожалуйста», и я заставлю тебя стонать в мгновение ока. Ты же знаешь, я могу быть по-настоящему щедрым с тобой, когда ты умоляешь.

Рычание чистой ярости вырвалось у нее, и она вырвала руку из моей хватки, ударив меня прямо в горло, так что я отшатнулся в удивлении. В тот момент, когда мой вес переместился с ее бедер, она ударила меня коленом прямо по яйцам, и я захрипел от боли, свалившись с нее, а она отползла в сторону.

— Я ни о чем не стану тебя умолять, Киан, — прорычала она, когда я схватил свое барахло и зарычал от боли и ярости. — И тебе серьезно нужно взять себя в руки.

Она умчалась в лес, и к тому времени, как я снова поднялся на ноги, ее уже давно не было.

— Вау, — сказал Блейк, выходя из-за деревьев, как какой-нибудь гребаный преследователь, когда я поднялся на ноги, начиная медленно хлопать в ладоши, как придурок. — Отличная работа по улаживанию ваших с ней отношений.

— Ты что, просто смотрел, как мы деремся? — Раздраженно спросил я.

— Ага. На минуту я подумал, что вы начнете трахаться и устроите мне настоящее шоу, — пошутил он.

— Пффф. Думаю, она скорее кастрировала бы меня прямо сейчас. И, безусловно, она приложила бы к этому все усилия. — Мы отвернулись от остатков вечеринки и направились вниз по склону к дому, даже не обсуждая это.

— Ты собираешься спать сегодня с ней? — Спросил он.

— Нет, — пробормотал я.

— А я-то думал, что ночь выпивки и драк снова сведет вас вместе, — сказал он, разочарованно качая головой.

— Ну, зато никто никогда не сможет сказать, что свидание со мной было неинтересным, — с горечью сказал я.

— Это так, — согласился он со смехом, и я закатил глаза, глядя на него, пока мы продолжали идти в тишине.

Татум Риверс была самой приводящей в бешенство, опьяняющей девушкой, которую я когда-либо встречал. Я должен был радоваться, что снова оттолкнул ее, но, конечно, я не был рад. Она быстро становилась моей зависимостью. И я задавался вопросом, как долго еще смогу продержаться без дозы.