Я издала насмешливое фырканье.

— На самом деле нет, это нихуя не нормально. Я не собираюсь спать в одной постели ни с кем из вас. Вы можете заставить меня спать в ваших постелях каждую ночь, если хотите, но приготовьтесь к самому беспокойному сну в своей жизни.

Брови Киана изогнулись, а Блейк издал веселый смешок, как будто все это было какой-то шуткой. Выражение лица Сэйнта стало расчетливым, оценивающим, как будто он обдумывал каждое слово, которое я только что произнесла, и прогонял его по какому-то алгоритму в своей голове.

— Хорошо, — согласился Сэйнт, и я бы упала со стула, если бы сидела.

Что он имеет в виду под «хорошо»?

Он пересек комнату, достал из ящика блокнот и ручку, прежде чем вернуться к столу, положить его на стол и выдвинуть стул перед ним.

— Сядь, — приказал он, и я нахмурилась, не двигаясь ни на дюйм. — Сядь, Барби, — прорычал он. — Или ты предпочла бы, чтобы я оставил тебя в этом гробу до конца дня?

Я взвесила свои варианты, решив, что не хочу умирать сегодня. Я подошла к стулу, подозрительно глядя на него, когда опускалась на него. Он взял ручку, протягивая ее мне, и я взяла ее, нахмурившись.

— Ты можешь установить правила, которые позволят тебе чувствовать себя достаточно комфортно, чтобы придерживаться наших правил.

— Как великодушно, — выплюнула я, швыряя ручку на блокнот в знак отказа.

— Это самый компрометирующий поступок, на который я способен, Чума. Так что либо пользуйся возможностью, либо нет, но я не позволю тебе тратить впустую еще одну минуту моего утра, — прорычал он.

Я уставилась на Сэйнта, переводя взгляд с него на Блейка, чьи темно-зеленые глаза казались почти черными, когда он наблюдал за мной, затем на Киана, который наблюдал за всем этим со смутным безразличием.

Я снова повернулась к блокноту, мой разум обдумывал эту ситуацию.

— Итак, если я установлю правила…что произойдет, если вы все их нарушите? — Я прищурилась, глядя на Сэйнта, зная, что он был бы единственным, кто обеспечил бы соблюдение моих правил, если бы это было закреплено.

Он мгновение рассматривал меня, проводя языком по зубам, и я заметила, что его клыки были острее, чем у большинства людей. Даже его генетика превратила его в хищника.

— Ты можешь наказать нас так, как сочтешь нужным.

Мои глаза расширились, и Блейк с Кианом обменялись многозначительными взглядами.

— Ты уверен, что это хорошая идея? — Блейк бросил Сэйнту вызов, расправив плечи.

— Да, — немедленно ответил Сэйнт. — Если ты не хочешь быть наказанным, Блейк, тогда не нарушай ее гребаные правила. Все очень просто.

— Я могу устанавливать любые правила, какие захочу? — Я прищурилась, глядя на Сэйнта.

— Да, пока они соответствуют нашим предыдущим правилам, — согласился Сэйнт.

Ладно… Добро пожаловать в город Долбанутых, Татум Риверс. В одну секунду ты в гробу, а в следующую тебе делают подарок. Хотя, возможно, это было больше из-за того, что Сэйнт не хотел, чтобы я слишком сильно бунтовала против его правил. Конечно, я никогда не соглашалась с этим. Так что это было всего лишь его предположение. Это не моя проблема.

Я подняла ручку и почувствовала, как они втроем столпились позади меня, их совместное дыхание на моей коже вызывало покалывание.

Я уставилась на чистый лист бумаги передо мной, держа ручку над ним и облизывая губы. Эта страница была оливковой ветвью, протянутой мне самим дьяволом. Можно ли было даже предположить, что какие бы правила я ни придумала, они действительно будут их соблюдать?

— Почему ты позволил мне это сделать? — Спросила я, снова колеблясь, когда посмотрела на Сэйнта справа от меня. Даже если бы я боролась с ними всю дорогу до их спален, я действительно не думала, что угрозы было достаточно, чтобы заставить его сдаться. Так в чем же заключалась его точка зрения?

Он положил ладонь на стол, образуя своим телом клетку, и наклонился ближе. Руки Блейка переместились на мои плечи, и он откинул мои волосы в сторону, отчего по моей спине пробежала дрожь. Я почувствовала, как Киан теснится ко мне с другой стороны, внезапно утонув в их тени, когда они окружили меня.

— Это кажется справедливым, — сказал Сэйнт с чем-то вроде улыбки на лице. Только в ней не было ничего светлого, а только бесконечная тьма.

Что-то в написании этих правил напоминало подписание контракта с ними. Я соглашалась остаться здесь. И, конечно, теперь я хотела сделать это по своим собственным причинам. Обрушить на них адский дождь за то, что они сделали со мной, но чего это мне на самом деле будет стоить?

Я снова опускаю взгляд на ослепительно белую страницу, мое сердце бешено колотится.

Что я готова отдать за свою месть?

Мое дыхание стало прерывистым, и я закрыла глаза, вспоминая тот момент на пляже Сикамор, когда я оказалась в плену у этих трех темных богов, которые пытались покарать меня. Которые толкали и кусали меня, пока я не истекла кровью из-за них, затем они лизали мои раны, наслаждаясь моей болью в тот же момент, когда исцеляли меня. Между нами все было беспорядочно и неясно. Но единственная зияющая истина, за которую я могла ухватиться, заключалась в том, что я отдала бы почти все, чтобы заставить их страдать так, как страдала я.

Я прижала ручку к бумаге и открыла глаза, погружаясь в темное и тревожно спокойное место внутри себя, план кружился в моей голове и освещал меня, как фейерверк.

Блейк наклонился вперед, прижавшись губами к моему уху. Долгое время я не могла дышать, мои бедра сжались, когда электричество заплясало под моей кожей. Я ненавидела то, как мое тело реагировало на него. На всех них.

— Давай посмотрим на эти правила, Золушка.

Я кивнула, когда он отстранился, глубоко вдохнула и начала писать, чувствуя, как дрожь пронзает мое тело. Потому что, если бы кто-нибудь из них нарушил мои правила, я наказала бы их так же сурово, как они наказали меня, заставила бы их столкнуться с гневом отвергнутой королевы и посмотреть, как им понравится вкус их собственного мерзкого лекарства. Этот список стал бы оружием, которым я могла бы воспользоваться против них в любой момент, когда они попытаются обойти или нарушить мои правила.

1. Никаких поцелуев.

2. Никаких предварительных ласк.

3. Никакого секса.

4. Никаких прикосновений, пока мы в одной постели.

5. Не входить в ванную, пока я голая или на унитазе.

6. Мне разрешено два часа заниматься в библиотеке без помех каждый будний день.

7. У меня есть один друг, с которым нельзя быть мудаком.

8. Раз в неделю мы ВСЕ будем есть пиццу на ужин без столовых приборов.

Я бросила взгляд на Сэйнта, который выглядел более напуганным этим последним, чем чем-либо еще. Но он ничего не сказал, и я ухмыльнулась, записывая свое последнее правило.

9. На занятиях мне разрешается сидеть там, где я хочу.

Я откинулась на спинку стула, скрестив руки на груди, и все они склонились надо мной, чтобы прочесть список. Их кожа касалась моей, и мне становилось слишком жарко, когда они продолжали сжиматься вокруг меня. Я едва могла дышать из-за всего этого тестостерона в воздухе.

— Пицца действительно необходима? — Проворчал Сэйнт, и моя ехидная ухмылка стала шире.

— Так и есть, — твердо сказала я, и Киан с Блейком рассмеялись.

— По-моему, выглядит неплохо, — сказал Блейк, отступая назад и освобождая меня от своего удушающего жара.

Киан отошел следующим, затем Сэйнт опустился на стул рядом со мной, его рука коснулась моей, и по моему телу пробежало небольшое землетрясение, когда он взял ручку и бумагу, положил их прямо перед собой и дополнил нижнюю часть правил. Я ненавидела его всем сердцем, но жаждала его всей душой. Это было самое жестокое наказание, которое он когда-либо мог мне применить.

1. Ты будешь спать в постели Ночного Стража каждую ночь по очереди, и он будет иметь приоритет над тобой в течение 24 часов (с 18:00 до 18:00 следующего дня).

2. Ты должна готовить завтрак каждый день.

4. Ты будешь носить все, что мы решим, в тот день, когда окажешься в нашем распоряжении.

5. Ты будешь делать то, что мы говорим, без жалоб, если это не противоречит твоим правилам.

Он поднял голову, придвинув его ко мне, чтобы я могла прочитать, затем поставил подпись внизу и передал ручку Блейку. Он двинулся вперед, нацарапывая на нем свою подпись, прежде чем Киан выхватил его у него и добавил свое имя неряшливыми каракулями. Затем он протянул мне ручку, его глаза жадно заблестели, когда я взяла ее.

У меня перехватило горло, когда я прижала кончик ручки к нижней части страницы, на мгновение поколебавшись, удержав руку. Я уже была связана с ними сильнее, чем когда-либо хотела. Но я знала, что делаю, подписывая это. Я соглашалась не на их условия, я соглашалась на свои. И это была гораздо более страшная перспектива, потому что кто знал, какой частью себя я собиралась пожертвовать в погоне за местью? Но когда я перевела взгляд на их самодовольные лица и подумала о разрушениях, которые они мне причинили, моя рука пришла в движение, и я написала свое имя идеальными, извилистыми штрихами.

Сэйнт взял листок бумаги, подошел к новому холодильнику, который он установил после того, как они втроем ушли, и заменил его на тот, что был вчера в учительской. Он закрепил его на месте двумя черными магнитами, одним вверху и одним внизу. Окончательность этого акта была простой, но мощной, весомость этих правил связывала нас всех.

***

Пришла уборщица Сэйнта и убрала Храм сверху донизу, хотя он и без того был безупречно чистым. Он настоял, чтобы мы все пошли прогуляться вокруг озера после ужина, и когда мы вернулись, я поняла, что это было только потому, что Киан пошутил о том, что она «леди Ребекка, призрак склепа». Я бы даже не удивилась, если бы Сэйнт мог нанимать мертвых.

Я сидела в кресле и полировала чертово столовое серебро, как слуга из восемнадцатого века, пока Блейк и Киан играли в видеоигры. Сэйнт сидел за обеденным столом со своим ноутбуком, набирая какое-то задание с единственной морщинкой на лбу. Мой пристальный взгляд продолжал скользить к нему, изучая черты его лица, в то время, когда он не знал, что я наблюдаю, очарованная тем, как расслаблялась его напряженная челюсть каждый раз, когда он погружался в яму сосредоточенности.