Я не больна!

Я не больна!

Я лежала на изысканно мягких простынях кровати Сэйнта, глядя на изогнутую деревянную крышу, и облегчение разливалось по каждому уголку моего тела. Период карантина закончился. И я жива. Каким-то невероятным образом, несмотря на все шансы, сложившиеся против меня, я не подхватила вирус.

Эти сорок восемь часов в карантине дали мне много времени подумать. О Ночных Стражах, о клятве, об убийстве. У меня в голове крутилось так много мыслей, а поделиться ими было не с кем. Я подумывала отправить сообщение Миле, но, когда собралась это сделать, заколебалась. Это была моя битва. Я против них. И я должна была решить, как то, что они помогли мне в туннелях, изменило ситуацию. Или было ли это вообще.

Как они вообще собирались теперь себя вести? То, что они сделали для меня… означало ли это, что они больше не ненавидят меня? Означало ли это, что я была свободна уйти в ту же секунду, как все это закончится?

Нет… Каким-то образом, нутром я понимала, что так легко отсюда не выберусь. Но, может быть, они, наконец, будут относиться ко мне с уважением. Или я возлагала на это слишком много надежд?

Невероятный прилив облегчения, который я испытала, узнав, что я не больна, был омрачен осознанием того, что я все еще была заключенной. Но, по крайней мере, я не была больна. На самом деле, я была полной противоположностью этого, я кипела жизнью, энергия жужжала в моих венах, как пчелиный рой в поисках пыльцы. Но я понятия не имела, куда все это направить.

— Может, мне стоит разбудить ее? — Донесся до меня голос Блейка снизу, и я затаила дыхание, прислушиваясь.

— Нет, — прорычал Сэйнт. — Она может отдохнуть от своих домашних обязанностей это утро, а потом, все вернется в нормальное русло.

Мою кожу покалывало от жара, а верхняя губа приподнялась. Жар разлился по позвоночнику, когда ярость окунула меня в яму с лавой. Конечно, Сэйнт ожидал, что все вернется на круги своя. Мне не дали права голоса. Но я не оставлю это так просто. Хотел он признавать это или нет, все изменилось. Необратимо. Я просто еще не была уверена, как это сделать. Они убили ради меня, потому что заботились, или сделали это, потому что увидели другой способ привязать меня к себе?

— Ты думаешь, она вот так просто вернется в строй? — Блейк усмехнулся.

— Да, — отрезал Сэйнт. — Именно так. И я не собираюсь тратить ни секунды на разговоры об этом. — Они замолчали, и я медленно вздохнула, пытаясь успокоить свое разгневанное сердце. Похоже, я получила ответ.

Я еще немного полежала в постели, прежде чем откинуть одеяло и отправиться в душ. Я потратила уйму времени, перебирая комнату Сэйнта в поисках неизвестно чего. Возможно, мне просто было любопытно, что дьявол хранит в своих ящиках. Оказалось, не так уж много. Но все, что он хранил, было аккуратно разложено, идеально выровнено. В его шкафу был небольшой металлический сейф, в котором, как я догадалась, он хранил наличные, и это было примерно так же интересно, как и его места хранения. Если у Сэйнта и были секреты, то они не были спрятаны в ящиках или шкафах. Нет, они были надежно заперты в его голове, и только чудо могло дать мне ключ от этого ящика. И я все равно не была уверена, что это то место, куда я хотела бы когда-нибудь попасть.

Ванная Сэйнта была безупречно чистой. Стены и пол были выложены белой плиткой, и все блестело. Его яблочный гель для душа был аккуратно выложен рядом с шампунем и кондиционером, в то время как мои средства для душа стояли у подножия шкафа, половина из них опрокинулась. Потускнение его совершенства вызвало улыбку на моих губах. Вчера вечером я потратила изрядно времени, наводя по-своему порядок в его комнате. Я поменяла местами абажуры на его тумбочках, затем поставила каждый из них немного не по центру, поменяла местами содержимое обоих прикроватных ящиков, хотя и в точности имитируя то, как он хранил вещи в каждом, и потратила приличное количество времени, перепутывая порядок расположения его пластинок на полке под его навороченным проигрывателем. Я могла бы просто разгромить всю комнату, но Сэйнт просто приказал бы своей горничной прибраться в ней. Таким образом, ему пришлось бы искать каждое внесенное мной изменение, поскольку оно доводило его до безумия, вгрызаясь прямо в сердце его неуверенности. Ему нужно было привести все в порядок. Так что я превратила все в хаос.

Умывшись, я направилась к его шкафу, бросив влажное полотенце в корзину для белья и промахнулась, прежде чем натянуть серое шелковое нижнее белье, белый укороченный топ и пару джинсов с высокой талией.

Затем я направилась на балкон, собираясь окликнуть их и сказать, что срок моего карантина истек, когда заметила их всех, стоящих у подножия лестницы. Блейк оперся плечом о плечо Киана, в то время как Сэйнт вцепился в перила, костяшки его пальцев побелели от того, как крепко он их сжимал.

Мое сердце дрогнуло, а губы приоткрылись, но я быстро сменила выражение лица, прежде чем они прочитали мои эмоции по моему лицу. Они выглядели обеспокоенными, полными надежды, отчаявшимися. И самая безумная часть меня хотела броситься в их объятия. На какое-то вечное мгновение мне захотелось оказаться в окружении их плоти и мускулов, как волку, вернувшемуся в свою стаю после того, как заблудился в лесу.

Я стряхнула с себя эту осознанную фантазию и скрестила руки на груди, холодно глядя между ними, вспоминая каждое из их преступлений и игнорируя единственное, что они сделали для меня, чтобы искупить свою вину. Одно доброе дело не отменяет тысячи плохих. Эти люди были злыми до мозга костей. И причины, по которым они помогали мне, могли быть порождены только грехом.

— Вы хотите, чтобы я осталась здесь, — заявила я, потому что это было очевидно по их собственническим выражениям лиц, даже если бы я не подслушала разговор Сэйнта и Блейка. Я пыталась сдержать гнев в своем голосе, но он просочился в него, как яд.

— Все, чего я хочу прямо сейчас, это чтобы ты спустилась вниз, детка, — прорычал Киан, его глаза были голодными и требовательными.

Мое горло сжалось, когда мой взгляд скользнул вниз по его обнаженной груди, испещренной чернилами, прежде чем скользнуть на Блейка и то, как его мышцы перекатывались под обтягивающей футболкой, затем на Сэйнта, чьи короткие рукава и черные джинсы делали его похожим на адскую версию модели «Abercrombie and Fitch».

— Не заставляй нас ждать, Золушка, — сказал Блейк грубым голосом, его взгляд пронизывал насквозь.

Мои зубы впились в нижнюю губу, зависнув в напряжении, нарастающему между нами четырьмя. Я обнаружила, что частичка моей души тоскует по пятому участнику нашей кровно связанной группы. Я не видела Монро с той ночи, когда это случилось, но он писал мне каждый день, проверяя, не заболела ли я. Помимо этого, я понятия не имела, о чем он думал. А мне отчаянно нужно было знать. Он отвечал на мои вопросы простыми ответами, которые вообще ничего не значили. Я в порядке. Я в порядке. Просто отдохни и дай мне знать, если что-нибудь изменится.

Я сделала шаг вниз по лестнице, и они все переступили с ноги на ногу, напрягая мышцы, сгибая пальцы, как будто пытались удержаться от того, чтобы подойти ближе. Хотя могли бы. Они знали, что я не больна. Но по какой-то причине они позволяли мне командовать. Это означало одно, и только одно: уровень власти между нами всеми изменился. Хотя я еще не была уверена, как этим воспользоваться. Поэтому мне нужно действовать осторожно. Но я была чертовски уверена, что использую это в своих интересах. Как бы долго это ни продолжалось.

— Итак, я полагаю, вы все хотите, чтобы всё просто вернулось на круги своя? — Спросила я, позволив здоровой доле льда проскользнуть в свой тон, оставаясь над ними на лестнице.

— А чего ты ожидала? — Ледяным тоном спросил Сэйнт.

— Она знает, что все изменилось, — проворчал Блейк. — Разве нет, Татум? Ты можешь это почувствовать. — У меня перехватило горло, а волосы на затылке встали дыбом. На секунду я не могла оторвать глаз от золотого мальчика с его темно-зелеными глазами, похожими на два озера жидких изумрудов.

Я прекрасно это чувствую.

Но что именно я чувствовала, я не могу быть уверена. Мне казалось, что моя душа покидает тело, и я задавалась вопросом, будет ли она принята в рай или в ад.

Возможно, я недооценила их. Возможно, я действительно им небезразлична. Возможно, все действительно изменится…

— Да, — подтвердила я, и спина Сэйнта выпрямилась.

— Ты все еще наша, — сказал он сильным голосом, который пронзил меня до глубины души.

Я позволила этому факту осесть во мне, и один простой ответ ясно засиял в моем сознании. Что-то, в чем я была полностью уверена, было правдой и в то же время казалось невозможным.

— Я знаю, — сказала я, вздернув подбородок. — Но теперь, вы тоже все мои.

Никто из них этого не отрицал, и я позволила кривой улыбке расползтись по моим губам, подтверждая это.

— Спускайся сюда, — потребовал Киан, выражение его лица говорило мне, что он собирался прийти и забрать меня сам, если я не сдвинусь с места.

Я попыталась унять бешеное сердцебиение, спускаясь по лестнице босиком, и от прикосновения прохладного дерева к моим ступням меня пробрала дрожь.

Я спустилась на первый этаж и была удивлена, когда Сэйнт шагнул мне навстречу. Его рука обвилась вокруг моей талии, и он притянул меня к своему твердому телу, его рот приник к моему уху, заставляя каждую частичку моей плоти покалывать от страха и пульсировать от возбуждения.

— С возвращением, Барби. — В этих словах было что-то вроде угрозы, от которой мое сердце сжалось, а колени подкосились, когда я вспомнила все, что этот зверь сделал со мной. Вещи, которые я не собиралась забывать. Вещи, за которые я хотела справедливости.

Блейк выдернул меня из его объятий, прижимая к своей груди, и я потерялась в знакомстве с его мускулами, обвивающими меня, его пряный одеколон возвращал меня к той невероятной ночи, которую мы провели вместе. Я практически задыхалась, когда мои руки скользнули по его мощному телу, прошлись по широким плечам и коснулись татуировки на задней части шеи. Мое сердце билось в такт с его, пульс подскакивал повсюду под моей кожей при воспоминании о том удовольствии, которое он мне доставил, о том, как хорошо было находиться в его объятиях той ночью. Но потом я вспомнила, как смотрела в дуло пистолета, то же самое красивое лицо, искаженное ненавистью, и кинжал страха пронзил меня.