ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ЛУКА

Мои глаза распахиваются, когда солнце бьет мне в лицо.

В чем дело?

Слишком ярко и громко для 5 утра. Я вскакиваю с кровати и ищу телефон на тумбочке. Незакрепленное зарядное устройство сидит на своем месте.

Я срываю одеяло со своей потной плоти. Мое сердце бьется в грудной клетке.

Что. Происходит?

Я поднимаюсь с кровати и ступая ногами по полу.

Я распланировал весь свой день до минуты. Я не могу позволить себе спать. У меня слишком много дел сегодня.

Ни один человек не сможет добиться успеха, если будет проводить утро впустую, бездельничая.

Ладно, что у меня в списке дел? Это моя ежедневная утренняя пробежка.

Может быть, я могу пропустить это сегодня?

Мой парикмахер ровно в 7 утра, но, судя по солнечному свету, я, наверное, пропустил. Мой желудок сжимается при мысли о том, что я не уведомил Эндрю должным образом. Мне нужно позвонить ему немедленно. Я провожу пальцами по отросшим прядям волос, расстроенная их длиной.

Я срываю одеяло с кровати, но телефона по-прежнему нигде не вижу.

Где я его положил?

Мне нужно пойти на почту, чтобы отправить подарок на годовщину моих родителей. Это последний день, когда я могу отправить его, поэтому он прибудет вовремя.

Поход в продуктовый магазин я могу пропустить. На этой неделе мне придется жить без протеиновых батончиков. Нико продолжает есть их, несмотря на то, что я много раз предлагал купить ему его собственные упаковки.

Если бы все это было сделано до 9:00, у меня было бы достаточно времени, чтобы добраться до офиса и подготовиться к собранию по обновлению Ellington Grant в понедельник.

Мое сердце грохочет в грудной клетке. Прошло три дня с момента объявления Уиллы, и команда, которую мне поручили составить предложение, испытывает технические трудности, которые необходимо решить как можно скорее.

У меня также есть час, зарезервированный для проверки международных команд ORO. Затем, конечно же, было несколько звонков инвесторам, которые я хотел сделать сегодня днем, и все это мне теперь нужно будет сделать.

Я иду в ванную и роюсь в туалетном столике. До сих пор нет телефона.

Черт .

Я смотрю в окно своей спальни и вижу людей, заполняющих тротуары. Должно быть, уже больше семи утра. Напряжение напрягает все мое тело.

Я выбегаю из комнаты, сильно толкая дверь. Ручка ударяется о мою только что перекрашенную стену.

— Ах !

Еще одна вещь, которую мне нужно исправить. Добавь это в мой чертов список дел.

Когда я иду по коридору, мои мышцы тяжелеют от сна. Из кухни доносится тихий стук.

Нико в порядке?

Он дома?

Он имел какое-то отношение к тому, что я сплю?

Я мчусь по коридору. Моя нога за что-то цепляется. Я упираюсь ладонями в ближайшую стену, чтобы не упасть. Еще один чертов кабель. Я был слишком рассеян, чтобы заметить провод, идущий из комнаты Нико на кухню. Мое раздражение достигает пика, когда я вижу еще одну пару скомканных носков, валяющихся в конце коридора.

Я собираюсь убить его.

Я добираюсь до кухни, и неожиданный запах масла пробуждает ноющий голод в моем желудке. Нико громко мычит под музыку, которая играет в его огромных наушниках. Он стоит над плитой. Расслабляющее покачивание его плеч соответствует мелодии; это абсолютная пощечина.

Я проснулся в какой-то альтернативной вселенной? Мой брат просыпается раньше меня и готовит завтрак. Часы на плите показывают три часа после того, как я должен был начать свое утро.

Я делаю глубокий вдох. Половина моего дня уже позади.

— Нико?

Я кричу, чтобы привлечь его внимание, пробираясь по обширному острову. Раковина переполнена посудой.

Это место было безупречным, прежде чем я лег спать прошлой ночью. У нас есть посудомоечная машина. Почему, похоже, восемь человек решили устроить здесь конкурс?

Я вдыхаю, пытаясь сохранить спокойствие.

Он стоит спиной ко мне, пока работает у плиты. Я хлопаю рукой по его плечу. Нико визжит, как растерянный кот от моего прикосновения.

— Смотрите, кто наконец проснулся.

Он смеется над реакцией.

— Где это находится?

— Что?

Нико играет застенчиво, но я был свидетелем этого с тех пор, как мы были детьми. Он ответственен за нарушение моего графика. Я просто знаю это.

— Мой телефон! — Я вспыхиваю.

Нико поворачивается ко мне лицом. — Лука, в последнее время ты слишком много работаешь. Мы все беспокоимся о тебе.

— Беспокоишься за меня ? У меня есть реальная работа. Где мой телефон?

Я просматриваю прилавки в поисках устройства, перебирая вещи потными ладонями.

Что, если бы кто-то из правления позвонил мне?

— Ладно, ладно, успокойся. — Он переворачивает блин на сковороде. — После вчерашнего разговора с тобой мама позвонила мне и сказала, что ты выглядишь более напряженным, чем обычно. Мы подумали, что ты мог бы использовать остальное.

Я ответственный.

Наши родители не должны беспокоить Нико моим благополучием, особенно когда не о чем беспокоиться. Я его старший брат. Я забочусь о нем .

— Не говори мне успокоиться. У меня есть расписание. Тщательно спланированный график. Ты не имеешь права решать, когда мне проснуться.

— Лука, сегодня пятница! Голос Нико разносится по кухне. — Твоя первая встреча не раньше чем через час. Я проверил.

— Мой телефон.

Он пытается протянуть мне тарелку с блинами. — Я собирался разбудить тебя завтраком.

— Я не хочу этого. — Я отталкиваю еду. — Просто скажи мне, куда ты положил мой телефон, чтобы я мог начать свой день.

— Позавтракай со мной, чувак. Тебе нужно охладиться. Ты был таким напряженным в последнее время. Это настоящий облом.

— Облом ? Обломок просыпается с опозданием на три часа в чертовом грязном доме и отстает от графика. — ¡No haces nada!3

—Привет, я убирался на прошлой неделе.

—No mames4. Ты нанял кого-то, чтобы он убирал за тобой, потому что у тебя было свидание.

Раньше я даже никого не приводил к себе.

—Но он был чистым! Лука, ты можешь взять выходной на один день…

—То, что ты небрежен, не означает, что ты можешь испортить и мою жизнь.

Он вздрагивает от заявления. Сразу сожалею о словах.

В то время как я вписывался в модель успеха в учебе, Нико бросил колледж через два года, чтобы кататься на мотоциклах в Индонезии и плавать в Черном море. Я не понимаю его образа жизни; может быть, я завидую тому, как легко к нему приходит счастье.

— Лука, ты не спал и не возвращался домой по вечерам. — В его голосе звучит напряжение, и я ненавижу то, что я тому причина. Нико вытаскивает из кармана мой телефон и протягивает мне. — Я просто хотел сделать что-то хорошее.

— Было бы здорово убирать за собой, а не брать мои вещи. О, и не брать мой чертов телефон.

Я выдергиваю устройство из его рук и врываюсь в свою комнату, захлопывая за собой дверь. Тревожное чувство покрывает мой гнев, как горячий гравий, когда я пытаюсь собрать воедино то, как я наверстаю потерянные часы своего утра. Первые несколько недель, когда Нико был здесь, были хороши, но если он продолжит проделывать эти трюки, мы не сможем жить вместе.

Если я пропущу пробежку, то смогу добраться до офиса к полудню, но мое тело слишком возбуждено волнением.

Мне нужно выпустить часть этого пара, или я проведу день, не в силах сосредоточиться.

Я надеваю свою черную беговую футболку и пару беговых шорт в тон, прежде чем завязывать шнурки на своих новых белых кроссовках. Я выбегаю из квартиры, не обращая внимания на извинения Нико.

Туристы заполняют тротуары, а велосипеды мчатся сквозь пробки. После бега длиной в милю по Центральному парку беспокойство в моем теле начинает рассеиваться.

В отличие от моих пробежек на рассвете, сегодня парк кипит энергией. Звуки лая собак и бесконечные разговоры помогают мне отвлечься от беспокойного утра.

Мои ноги несут меня по беговой дорожке Водохранилища, и я нахожу свой привычный ритм вдоль водоема.

Чувство вины поселяется во мне. Я не должен был кричать на своего брата.

Он не вписывается в структуру, в которой я существую, — гордый, решительный трудоголик. Что-то в истощающей реальности моей работы помогает мне чувствовать себя живым.

Для Нико это чувство материализуется иначе. Он разделяет мою трудолюбивую этику, в первую очередь учится создавать серверную систему API. В первый же год работы в Viggle он получил повышение, но мысль о расписании всегда беспокоит его. Я сознательно стараюсь не сравнивать его путь с тем, который выбрал я.

В последний раз я так расстраивался из-за Нико, наверное, когда ему было восемнадцать, и он потерял паспорт во время путешествия по Риму. К счастью, у нас обоих есть паспорта США и Мексики. После нескольких часов поисков я, наконец, нашел того, кого он не взял с собой в поездку, и вылетел, чтобы найти его. Мои рейсы задержали, и к моменту приземления я не спал уже два дня.

Он тусовался в каком-то баре на крыше недалеко от Ватикана. Мне потребовалось три часа, чтобы вернуть его в номер отеля. Как только я добрался туда, усталость взяла верх, и я мгновенно заснул. Тринадцать часов спустя я проснулся от письменной записки от Нико.

Надо жить настоящим, спасибо за паспорт, братан!

Он оставил меня одну в Риме ради прохода за кулисы музыкального фестиваля в Берлине. По пути домой я чуть не стиснул зубы в пыль от гнева.

Я не разговаривал с ним неделю, пока он не появился в моей квартире в Беркли с бутылкой виски и своими фирменными щенячьими глазами. Я простила его на месте.

Как всегда.

Может быть, он прав насчет того, что я слишком много работаю.

Рабочая нагрузка в ORO начинает имитировать мои ранние годы в юридической фирме, и стресс, связанный с моей должностью, становится все более пагубным.

А теперь я выместил это на единственном человеке в мире, который терпит меня каждый день — на моем младшем брате.

В течение нескольких недель я намекал, что скучаю по завтракам с ним, и Нико, наконец, взял на себя ответственность, даже если его подход резко отличается от моего.