— Улыбался? — спросила Финли сквозь слезы.

Я кивнул.

— Я предложил ему отправить тебе е-мэйл. Знаешь, дать тебе знать, что он чувствовал. Но Коул был старой закалки и написал письмо от руки.

Финли едва проговорила:

— Какое письмо?

Я откинул голову назад.

— Ты его не читала?

Она покачала головой.

— Я не знала.

Я закрыл глаза, ругая себя за то, что не справился в тот день.

— Поэтому я улыбался. Я собирался отдать его тебе на поминках, но там было так много людей, и тебе было так больно. Я знал, что было не подходящее время. Но я видел, как ты убирала платок в карман платья. Поэтому, когда тренер обнял тебя, я положил его тебе в карман.

— В карман?

Я кивнул.

— Я думал, ты найдешь его, когда останешься одна. Форестер тогда поздравил меня только потому, что знал, что я отдал тебе письмо Коула.

Глаза Финли стали дикими, мысль о непрочитанном письме от мертвого брата ошеломила ее. Но осталось ли это платье? Я видел, как она ломала голову, вероятно, обдумывая этот же вопрос.

— Платье все еще у тебя?

Финли кивнула и поднялась на колени, готовая встать.

— Мне нужно домой. Я должна прочесть его.

— Финли, уже поздно.

Финли замерла, ее плечи поникли, и она опустилась обратно на траву, ясно понимая, что у нее нет машины, заполучить платье прямо сейчас возможности нет. В этот момент я испытал ненависть, что у меня не было сейчас письма, чтобы отдать его ей. Финли заслужила того, чтобы найти успокоение.

— Вот почему ты всегда была так категорична и холодна со мной, — сказал я, впервые осознав это. — Ты думала, я был рад, что Коул умер.

Финли сморщилась.

— Я хотела, чтобы ты был ужасным парнем. Хотела ненавидеть тебя, но ты продолжал подкидывать мне причины не делать этого… по крайней мере так было несколько недель назад.

— Мне так жаль. — Слова были совершенно ненадлежащими, особенно учитывая извинения, которые я должен был ей.

— Я провела много времени ненавидя тебя.

Я поднес большие пальцы к щекам Финли, чтобы вытереть слезы, но она отстранилась, вытирая их сама.

— Прости, что все время даю тебе повод. Коул был потрясающим парнем. Вы так похожи.

Она фыркнула сквозь слезы.

— Я серьезно. Не понимаю, как я не догадался. Вы оба прекрасно знаете игру «Спортивные мелочи Алабамы». Оба — умные задницы. Даже внешне похожи. — Финли ничего не ответила, что не только было отстойно, но и заставило задуматься, не разозлил ли я ее еще больше. Все, что осознавал: я не мог больше выносить мысль о ее ненависти ко мне. — Прости меня. Дай мне еще один шанс. Дай нам еще один шанс.

Финли долго молчала, следя взглядом за рукой, скользившей по траве.

— Это вызов или вопрос? — спросила она без тени юмора.

— Это я, говорящий тебе, что облажался. Это я, говорящий, что ты лучшее, что пришло в мою жизнь за чертовски долгое время. И я признаю, что был неправ. — Я смотрел, как Финли обдумывала мои слова и то, что они значат для нас. К сожалению, она не выглядела убежденной. — Что скажешь, Финли?

— Мне нужно время.

— Хорошо. Сколько?

Она пожала плечами.

Я хотел бы, чтобы она этого не делала. Хотел бы, чтобы она смотрела сквозь это. Хотел, чтобы она простила меня прямо сейчас. Но не хотел рисковать всем, подталкивая к решению. Особенно теперь, когда выяснил, сколько времени она ненавидела меня. Я встал и протянул Финли руку.

— Пойдем. Я провожу тебя домой.

Финли встала, так и не приняв мою руку. Не стану лгать. Это было больно. Но, с другой стороны, это была бы не моя упрямая девочка, если бы приняла помощь.

Пока мы молча шли по темной дорожке от стадиона к общежитию, я ломал голову, о чем бы поговорить… о чем угодно, что нарушит неловкое молчание. Но, в таком случае я рисковал напомнить, почему Финли не должна прощать меня, если я скажу что-то не то.

У входа в общежитие Финли просканировала свою ключ-карту и открыла дверь.

— Увидимся на тренировке, — сказала она, на мгновение оглянулась через плечо и вошла внутрь.

Финли разбивала сердце, уходя от меня. Не простив меня. Я знал, что облажался и не заслуживал прощения, но все равно это было отстойно. Дверь начала медленно закрываться. Я просунул ногу, останавливая ее и снова открывая.

— Позволь мне отвезти тебя завтра домой.

Финли резко обернулась.

— Что?

— Я хочу быть рядом, когда ты прочтешь письмо.

Она уставилась на меня, изучая мое лицо.

— Почему?

— Потому что хочу быть рядом с тобой.

Она долго кусала нижнюю губу, изучая узор на кафельном полу.

— Я не уверена.

Я подошел к Финли, обхватил ее руки и провел по ним вверх-вниз большими пальцами. Она не отстранилась, что дало мне лучик надежды.

— Позволь мне сделать все возможное, чтобы исправить.

Она закрыла глаза, явно страдая от моих слов и боли, которую я ей причинил.

— У тебя тренировка.

— У тебя тоже. Мы можем поехать, как только она закончится.

Финли открыла глаза, несомненно, стараясь найти другую отговорку.

— Могу я сообщить тебе позже?

Мне хотелось сказать «нет». Хотелось решить сейчас. Но это не срабатывало до сих пор. Было бы неловко вернуться к тому, на чем мы остановились. После того, как поверил в ложь, прощение не бывает легким. Не было и гнева, который сопровождал такое предательство, как мое. Поэтому в тот момент я сделал единственное, что мог. Я кивнул.

Финли снова скривила губы, отворачиваясь от меня.

— Финли, — позвал я.

Она оглянулась через плечо.

— Я сожалею о Коуле.

Она кивнула.

— Я тоже. — Потом пошла по коридору и исчезла за углом.

Я вышел из общежития и направился по дорожке к своему дому. За исключением нескольких фонарей, рассеянных у общежитий, кампус покрывала темнота. Это резко контрастировало с оживленной атмосферой, что царила здесь в течение дня. Но сейчас я предпочитал медленный темп, особенно когда мои мысли были в таком беспорядке от вечерних событий. Как я мог не заметить связи между Коулом и Финли? Конечно, я не знал ее настоящей фамилии, но глядя на фотографию команды — глядя на Финли — я видел так много сходств между ними.

Думаю, мы с Финли многого не знали друг о друге, но это не отменяло того, что мы идеальная пара. Тем более теперь, когда мы разделили Коула. Одна эта связь должна что-то значить.

Через десять минут после возвращения домой в кармане завибрировал телефон. Я достал его. На экране светилось сообщение от Финли.

«Хорошо».

Я остановился, как вкопанный, и закрыл глаза, с облегчением опустив голову. Это слово значило гораздо больше, чем я вообще себе мог представить. Это означало, что я могу поехать с ней домой. Это означало, что она не списала меня со счетов окончательно. И это означало, что у нас все еще есть надежда.

Я посмотрел на ночное небо, теперь затянутое тучами и беззвездное.

— Я не облажаюсь, Коул. Даю тебе слово. Я буду хорошо к ней относиться.

И я сделаю это.

Так долго, сколько Финли будет со мной рядом.