ЧАНДНИ

Сендхил вошел в хижину, сняв с головы капюшон. Без него на его черепе были видны участки, покрытые мхом. Он опустился на колени, держа свои шишковатые руки перед собой.

"Ты должен был убить ее".

"Мм."

"Надо было позволить мне сделать это, если ты не мог".

"В этом не было бы смысла", - ответила Чандни. "Ничто из того, что мы сделали, уже не может положить этому конец. Кроме того, она не единственная, кто выжил".

Сендхил хмыкнул в ответ. Когда-то он был так красноречив. Таким язвительным. Она вспомнила, как все еще шла рядом с ним и со всеми своими старшими товарищами - детьми, выросшими рядом с ней, и людьми, которые их вырастили, одетыми в тонкие шелка, с ветром, пронизывающим Хирану насквозь.

Теперь все они исчезли.

Она посмотрела вниз на свои руки. Кончики ее пальцев были изогнуты, как сердцевина дерева. В ее жилах тек ихор, ядовитый сок, и скоро он убьет ее. Скоро ее лицо перестанет быть ее собственным.

Она подумала о лице Прии, искаженном в гримасе ненависти.

Ты можешь родить ребенка, прижать его к себе и вырастить.

Ты можешь предать себя и свои ценности ради этого ребенка. Ты можешь позволить ребенку сбежать, хотя ты знаешь, что он должен умереть - знаешь, независимо от того, насколько сильна и тверда его рука в твоей, что он - отброс и должен быть изгнан из мира, чтобы дать миру шанс выжить.

И этот ребенок может посмотреть на тебя с яростью и презрением и оставить тебя умирать".

Они с Сендхилом долго сидели без слов. Потом Сендхил выдохнул, медленно и неторопливо, и сказал: "Я слышу, как идут люди".

Чандни подумала о том, как мучительно она будет стоять, заставляя все свои измученные корой суставы скрипеть. Поэтому она не встала. Когда мужчины и женщины вошли в хижину, она все еще сидела на полу. Она слышала, как снаружи их окружало еще больше. Она сосчитала шаги. Не меньше двадцати.

Она подняла голову и встретилась взглядом с Ашоком.

"Она давно ушла", - сказала она ему. "Но ты это знаешь".

Он опустился на колени. "Итак. Ты жива".

Чандни склонила голову. Ей было интересно, ударит ли он ее тогда или просто проткнет ей шею тонкой косой в правой руке. Позади него его люди осматривали хижину, некоторые выходили наружу и направлялись к коварному саду и дереву плоти. Среди них не было детей, которых она учила или воспитывала.

По крайней мере, она была этому рада.

"Что ты с ней сделала?" спросил Ашок.

"Я выхаживала ее после того, как она заболела", - ровным тоном сказала Чандни. "И когда она поправилась, она ушла. Больше я ничего не знаю".

"Мы должны были перерезать ей горло", - сказал Сендхил. "Но эта глупая женщина не сделала этого".

Ашок бросил на него острый взгляд. Затем он снова обратил свое внимание на Чандни.

"Куда она пошла?"

"Я не знаю".

"Ты, должно быть, видела, куда она пошла, когда уходила".

Чандни медленно покачала головой. "Я думаю, возможно, ты плохо о ней отзываешься". Она вздохнула. "У тебя всегда были сильные страсти, Ашок. Я надеялась, что они оставят тебя со временем".

"Странно, когда ты намеревался сделать так, чтобы у меня не было времени. Но неважно - я все еще живу, а ты умираешь. Так скажи мне, где моя сестра, старейшина", - сказал он дрожащим голосом, ядовитым и детским в своей печали, шаткой, зыбкой ярости, рожденной разбитой любовью. "Скажи мне, или я буду вынужден взять ответ у тебя".

Внезапно он, казалось, вспомнил, что вокруг него люди, и выражение его лица снова стало твердым. Гораздо более ровным голосом он повторил свой приказ. "Скажи мне, где найти Прию".

Она ничего не сказала.

"Ашок." заговорила женщина, снова входя в хижину. "Тебе нужно кое-что увидеть".

Он поднялся на ноги и вышел из хижины. Когда он вернулся, его рот приобрел торжественный вид. Он снова опустился перед ней на колени, разглядывая гниль на ее коже, резкую крапинку меняющихся костей на фоне корявой плоти.

"Если бы я знал, что ты жива, я бы давно убил тебя", - сказал Ашок. "Теперь я вижу, что жизнь показала тебе справедливость. Но я все еще могу причинить тебе боль, старейшина. И я могу убить тебя - быстро или медленно. Я не хочу причинять тебе боль, но я сделаю это ради того, чтобы найти ее. Она сейчас важнее тебя. Она мне дороже любого правосудия, которого ты заслуживаешь".

"И все же у меня нет для тебя ответа", - сказала Чандни. "Причини мне боль, если хочешь. Убей Сендхила. Убей нас обоих. Мы не можем отдать ее тебе".

Ашок кивнул.

"Расскажи мне", - сказал он. "Она была на Хиране задолго до всех нас. Она была там в младенчестве. Она твоя?"

"Это не имеет значения", - сказала Чандни. "Сделала ли ее моя плоть, осталась ли она подкидышем у основания Хираны, и на ней все еще течет родовая кровь - какая разница? Я думала о ней как о своей собственной. В этом была моя ошибка".

Ашок снова кивнул. Поднялся на ноги.

"Привяжите ее к дереву", - сказал он. " Привяжите их обоих. Посмотрим, что с ними будет".