Выбросив из головы все, кроме серии движений, которые мы разучивали, я кивнула, давая ей понять, что готова начать снова. Мы стояли лицом друг к другу, и на этот раз, когда она нанесла удар, я блокировала точно так, как она показывала. Лекси все еще замедляла удары, но это было явное улучшение. Моя работа ногами оставалась неуклюжей во второй части, но, по крайней мере, я не споткнулась.

— Лучше, — сказала она. — Теперь ты можешь попробовать с Микой. Он выше и шире в плечах. Будет лучше, если ты будешь ожидать нападения со всех сторон.

Когда он встал напротив меня, то взъерошил свои кудри, сверкнул мальчишеской улыбкой и пожал плечами.

— Заранее извини, если я тебя шлепну, но обещаю не бить сильно.

— Я выдержу, — солгала я. Я абсолютно не могу этого вынести; я плакала, когда ушибала палец на ноге. Боль, которую я испытывала больше всего, была душевной. Я могла справиться со многим из этого, но с физической — практически нет.

Мика рассмеялся, потому что он уже достаточно хорошо знал меня, чтобы понять, что я самая большая лгунья.

Когда его улыбка исчезла, я приготовилась. Теперь я тоже знала его, и он всегда объявлял о своей атаке легким прищуром глаз. Когда он нанес удар в первый раз, это было намного быстрее, чем у Лекси, но на этот раз я предвидела это и чисто заблокировала его.

Я подавила крик, когда наши конечности столкнулись, ударная волна срикошетила вверх по моей руке. Беспокоиться об этом не было времени, поскольку я развернулась, блокировала следующий удар и даже вернулась в позицию для удара. Мика легко блокировал меня, будто прихлопывал муху, но я была очень горда собой.

Я сделала это, и против фейри, двигавшегося намного быстрее, чем Лекси. Без сомнения, она изо всех сил пыталась ударить своего лучшего друга, хрупкого человека. Мика, с другой стороны, не испытывал подобных угрызений совести.

— Еще раз, — сказал он в тот момент, когда я мысленно поздравляла себя. — На этот раз не позволяй боли останавливать твои движения. Ты замерла, когда наши конечности столкнулись. Используй боль, затащи ее внутрь и укрепи свою защиту.

Я кивнула и вернулась в исходное положение, но на этот раз я не могла отвести взгляда от бога, стоящего в стороне. Он остался таким, каким был раньше, одна рука на голове Астры, взгляд сосредоточен на мне, выражение лица нечитаемо.

Его присутствие вызывало у меня беспокойство, но не такое, как от Драгера, и как только Мика пошел в атаку, я подняла руку.

— Одну секунду, — сказала я. — Мне нужно задать вопрос, и тогда я смогу сосредоточиться.

Развернувшись, я подошла и встала перед Захаком, запрокинув голову, чтобы встретиться с ним взглядом.

— Ты убил Грету и ее семью? — Мне нужно было подтверждение этого от самого бога.

Тишина позади нас была абсолютной, будто трое фейри боялись даже дышать.

— Да.

Я подождала, но, по-видимому, это был единственный ответ, который я получу.

— Почему?

Он наклонился ближе ко мне, спускаясь со своих высот, пока наши лица не оказались в нескольких дюймах друг от друга. Я никогда не была так близко к нему и сделала глубокий вдох, его запах заполнил мои чувства. Он был темнее, наполнен пряностями, в отличие от солнечного света и лета Драгера. Захак — это ледяные дожди в сочетании с яростью огня, когда ты отчаянно цепляешься за его тепло.

— Потому что они пытались убить тебя, ла мойар, и за это им пришлось умереть.

Ла мойар… Это вызвало воспоминание о том первом разе с Драгером, когда мне показалось, что я слышала, как он произнес эти слова. Однако больше он их никогда не произносил, и мне вдруг отчаянно захотелось узнать, что это значит. Прежде чем я успела спросить, Захак наклонился и еще раз провел рукой по Астре.

— Не позволяй им причинять тебе боль, даже на тренировке, — предупредил он, выпрямляясь. — Я не буду отвечать за свои действия, если они это сделают.

С этими словами он повернулся и пошел прочь с поля, исчезнув за углом академии. Астра осталась там, где была, наблюдая за мной, как мне показалось, понимающим взглядом.

Что делало меня одинокой, потому что я ни хрена не понимала, что происходит.