Это не имело значения.

Это не могло иметь значения.

Но то, что она сделала выбор, не означало, что нужно безропотно принимать любые попытки сватовства, предпринятые её монархом и двумя его консортами.

Ноэми осторожно поставила стакан. Истерика подорвёт её точку зрения, а она не могла себе этого позволить. Она разгладила платье и посмотрела на причёску в зеркало, висящее на стене. Идеально, как и всегда. Когда-то давно она позволяла себе ходить с распущенными волосами, но вместе с её отношениями с Исааком канула в лету и безопасность.

Она направилась к двери, демонстративно игнорируя гигантского мужчину, занявшего слишком много места.

Естественно, это не сошло ей с рук. Исаак встал перед ней и вытянул руку, останавливая её, но она не была в настроении подчиняться. И продолжила двигаться, пока его большая ладонь не прижалась к центру её груди.

— Если ты не потрудился предъявить более убедительные аргументы, то это придётся сделать мне. — Может, если бы она продолжала поддерживать охватившую её ярость, то не потерялась бы в удовольствии, когда его грубая ладонь скользнула по её груди, а пальцы провели дорожку до её ключицы, едва касаясь кожи над полушариями. Он должен был почувствовать, как её сердце начало бешено колотится от его прикосновений, но будь она проклята, если уступит. — Уйди с дороги, Исаак.

— Думаешь, что можешь просто войти и начать кричать, и все будут преклоняться и давать то, что захочешь? — он резко засмеялся. — Ты же знаешь это лучше меня.

Да, она знала, но это её не остановило. Лучше уговорить Галена, чем иметь дело с ним. Всё было лучше, чем он. Она вздёрнула подбородок.

— Если ты не собираешься разорвать это платье пополам, убери свои грёбаные руки от меня, Исаак.

Он не колебался. Секунду назад она стояла уверенная, что он рассмеётся ей в лицо, а затем её платье шелковыми лохмотьями упало на пол.