Период больших ожиданий, однако, длился недолго. Публично объявленное решение Совета министров иностранных дел в Париже 7 мая 1946 года о восстановлении границ 1939 года между Венгрией и Румынией подействовало как холодная вода на венгерскую общественность и политиков. Ференц Надь попытался объяснить ситуацию, заявив, что это не окончательное решение великих держав по данному вопросу (конечно, это было так) и что оно может быть изменено позже в рамках мирной конференции.
Ракоши, должно быть, был еще больше удивлен таким неожиданным поворотом событий. Тем не менее, благодаря своему большому опыту в коммунистическом движении, он быстро понял, что у него нет другого выбора, кроме как подчиниться советскому решению и быть достаточно изобретательным, чтобы найти свой собственный путь выхода из кризиса. С тех пор он продолжал утверждать, что решение Парижа было принято по вине западных великих держав (что, конечно, не соответствовало действительности) и что именно венгерские реакционные силы следует винить в ухудшении международного положения страны.
Сами венгерские коммунисты выступали в роли марионеток в игре, где единственной целью Советов было использовать как своих союзников, так и врагов, чтобы создать более благоприятные условия для будущего захвата власти. Эта история - хороший пример того, как Советы использовали не только коммунистические партии в этих странах, но и все возможные средства, включая некоммунистические политические силы, то есть самих политических противников, для достижения своей главной стратегической цели: создания наиболее благоприятных политических и экономических условий для будущего коммунистического захвата власти.
Включение Венгрии в советский блок
Сталинское "стимулирование" в апреле 1946 года ускорило процесс советизации не только в Венгрии, но и во всей советской зоне. Впоследствии действия, направленные на устранение политических оппонентов, стали более интенсивными практически повсеместно в регионе. В духе тактики "салями" этот процесс начался с правых сил и закончился насильственным слиянием социал-демократических партий в Коммунистическую партию в 1948 году.
В Венгрии левый блок против Партии мелких землевладельцев послужил политической основой для устранения оппозиции, особенностью которой было то, что ХКП всегда управляла страной в коалиции с мелкими землевладельцами. С конца 1946 года традиционная политическая борьба вышла на новый уровень, а разоблачение "заговора против республики" послужило отличной платформой для смещения некоторых ключевых лидеров мелкобуржуазных партий. В феврале 1947 года арест советской тайной полицией Белы Ковача - генерального секретаря и сильного человека партии мелких землевладельцев - уже ясно указывал на то, что теперь коммунисты, при необходимости сотрудничая с Москвой, могут использовать любые средства против своих оппонентов. Вынужденная отставка премьер-министра Надь в июне 1947 года окончательно открыла путь для полного захвата власти ГКЧП: на основании ложного признания Ковача Надь был заподозрен в том, что сам знал о заговоре; поэтому, чтобы избежать ожидаемого ареста, он не вернулся домой из отпуска в Швейцарии и подал в отставку.¹⁹ Это был первый случай в регионе, когда некоммунистический (и открыто дружественный Западу) премьер-министр был снят "законными средствами". Кроме того, мы знаем о личной роли Сталина в этом деле, как это описано в мемуарах Матьяша Ракоши. По словам Ракоши, после того как он предложил советскому руководству арестовать Ференца Надь, по указанию советского посланника в Будапеште ему пришлось срочно ехать в Арад, расположенный недалеко от границы с Румынией. В Араде председатель Союзной контрольной комиссии в Румынии Иван Сусайков передал ему запечатанный конверт с посланием Сталина, в котором тот предупреждал Ракоши, что, по информации советских властей, Надь отправился в Швейцарию не на отдых, а для переговоров с "врагом" об исключении коммунистов из правительственной коалиции.²⁰ Хотя достоверность описания Ракоши некоторыми ставится под сомнение, именно на основании почти невероятно авантюрных обстоятельств можно предположить, что в рассказе описываются реальные события, не говоря уже о том, что Москва часто вмешивалась в вопросы венгерской политики гораздо меньшего масштаба; поэтому крайне маловероятно, что столь серьезная акция была бы предпринята без консультации с Советами.
Сильно ослабленное состояние Партии мелких землевладельцев, лишившейся своих непримиримых лидеров, а также все более неограниченный характер советского влияния хорошо характеризует тот факт, что Советы даже не доверили Ракоши избрание преемника Надь; вместо него В. П. Свиридов, глава Венгерской союзной контрольной комиссии, предложил отдать этот пост Лайошу Диньешу из Партии мелких землевладельцев, которого справедливо считали коммунистической марионеткой.
Все это подготовило почву для выборов в августе 1947 года, на которых благодаря новому избирательному закону, различным ограничительным мерам и фальсификации выборов ХКП стала крупнейшей партией с 22 процентами голосов, но левый блок смог набрать лишь 45 процентов голосов.І³ Таким образом, для создания правительственной коалиции им по-прежнему требовалось большинство от Партии мелких собственников.
Однако на тот момент она уже не являлась серьезным препятствием для полного захвата власти коммунистами. Осенью 1947 года при активном использовании тактики "салями" оппозиционные партии были либо дисквалифицированы, либо ликвидированы, а весной 1948 года произошла полная нейтрализация Партии мелких собственников. В своеобразном соответствии с ожиданиями Сталина, даже осенью 1947 года против оппозиции пришлось применять "законные" средства. Важно отметить, что с апреля 1946 года по сентябрь 1947 года углубление процесса советизации по-прежнему оставалось целью; ускорение и завершение этого процесса было предписано на учредительном заседании Коминформа. Но вскоре стало ясно, что полное поглощение должно быть завершено во всех странах региона как можно скорее. В Венгрии это произошло в июне 1948 года в результате насильственного слияния двух рабочих партий: ВКП и СДП.
К лету 1948 года в регионе произошел полный захват власти коммунистами. После этого непрерывное военно-политическое сотрудничество было обеспечено сетью двусторонних договоров о дружбе и взаимопомощи между Москвой и государствами Центральной и Восточно-Центральной Европы, непосредственно вошедшими в сферу советских имперских интересов. Стороны обязывались оказывать военную помощь в случае нападения на одну из них Германии или союзных ей государств и обязывались не участвовать в союзе против стороны, подвергшейся нападению. Советский Союз уже заключил подобное соглашение с Чехословакией в 1943 году и с Югославией и Польшей в 1945 году, поскольку эти государства считались союзниками во Второй мировой войне. С бывшими вражескими государствами - Болгарией, Венгрией и Румынией - договоры были подписаны только в 1948 году. Государства-члены советского блока, возникшего в 1947 году, также должны были заключить аналогичные соглашения друг с другом, так что в общей сложности пятнадцать таких двусторонних соглашений образовали созданную таким образом особую систему безопасности.
Образование НАТО в апреле 1949 года бросило серьезный вызов советскому блоку, однако при жизни Сталина не возникло мысли о создании аналогичного военно-политического многостороннего органа в восточно-центральноевропейском регионе. Логично возникает вопрос, почему такая организация не была создана в 1949 году, сразу после образования НАТО. Логика холодной войны диктовала бы это, и во многих других случаях модель "действие-реакция" была ответом: за планом Маршалла в 1947 году последовало создание Коминформа, а в 1949 году - Совета экономической взаимопомощи (Comecon); в 1948 году за провозглашением государства Южная Корея последовало создание Корейской Народно-Демократической Республики; а на основание Федеративной Республики Германия в мае 1949 года последовал ответ в виде Германской Демократической Республики в том же году. В большинстве случаев советская реакция занимала не более пары месяцев. В 1949 году, за восемь лет до западноевропейской экономической интеграции и создания общего рынка, был создан Комекон - организация экономического сотрудничества Советского Союза и стран Центральной и Восточно-Центральной Европы. Иными словами, идея интеграции как таковой была не чужда сталинскому руководству, но отношения между центром в Москве и его союзниками в эту классическую эпоху холодной войны характеризовались прямым ручным управлением и в основном строго централизованной военной экономикой. Многосторонний механизм принятия решений, даже в формальном варианте, несомненно, внес бы путаницу в работу этой машины. Поэтому создание многосторонней военно-политической организации, регулярно проводящей встречи и состоящей из государств-членов, теоретически обладающих равным статусом, не вписывалось в политическую философию Сталина. Таким образом, отношения, регулируемые двусторонними отношениями с союзниками, больше соответствовали реальной иерархии между центром и государствами периферии.
Созданный в январе 1949 года, Комекон стал первой интеграционной организацией государств советского блока, но во времена Сталина он фактически не работал. Вместо этого каждая страна проводила автаркическую экономическую политику, а существовавшая незначительная двусторонняя торговля характеризовалась бартером. Таким образом, создание Коминформа на раннем этапе было скорее символическим шагом, свидетельствующим об объединении советского блока. Коминформ также не сыграл той координирующей роли, которая была отведена ему на учредительной конференции в сентябре 1947 года. Во-первых, это была организация коммунистических партий, а не государств, но, что более важно, с конца 1949 года и до своего роспуска в апреле 1956 года Коминформ не провел ни одного значимого мероприятия, за это время не состоялось ни одного заседания. После инаугурационного заседания было созвано всего две конференции: первая, в Бухаресте в июне 1948 года, была посвящена критике югославской партии, а на последней, в ноябре 1949 года, задачей было окончательное исключение Тито и Югославии из советского блока. Правда, секретариат Коминформа в принципе существовал в Москве, но о его работе до сих пор известно не так много. Самым заметным проявлением организации стал журнал "За прочный мир, за народную демократию! Это был официальный орган организации, издававшийся во всех странах блока на местном языке, а также на английском, французском и испанском, и вскоре он стал одним из главных рупоров международной пропаганды, направляемой из Москвы.