В конце 1799 года Наполеон захватил власть в результате переворота. За предыдущее десятилетие он создал себе репутацию блестящего полководца, успешно защищавшего революцию от внутренних и внешних угроз. Первый консул жаждал восстановить французский контроль над Сен-Домингом, который, хотя формально и оставался частью Франции, при Туссене Лувертюре становился все более независимым. Наполеон надеялся вновь ввести рабство и возродить плантации рабов, которые затем были бы распределены между его верными сторонниками. Завоевание Сен-Домингю было также частью грандиозной стратегии: использовать колонию в качестве базы для расширения Французской империи в Северной Америке. Номинально Франция владела огромной, но малонаселенной территорией Луизианы, которая простиралась от Мексиканского залива до канадской границы и от Миссисипи до Скалистых гор. Но в действительности французский контроль не простирался дальше Нувель-Орлеана, население которого в то время составляло около 8 000 человек. Наполеон хотел освоить этот регион, чтобы выращивать зерно для пропитания населения Сен-Доминга, а также чтобы одержать верх над своим заклятым врагом - Великобританией, которая двумя десятилетиями ранее потеряла большинство своих колоний в Северной Америке.
Когда стало известно, что Франция планирует вторгнуться на Сен-Доминг, в военное министерство в Париже посыпались желающие принять в этом участие. Как и Наполеон, они полагали, что победа будет предрешена и откроет возможности для накопления огромных богатств. В декабре 1801 года экспедиционный отряд из 30 000 солдат отправился на Карибы под командованием Шарля Леклерка, шурина Наполеона. Наполеон и Леклерк знали, что их солдаты будут сильно страдать от желтой лихорадки на Сен-Домингю - даже если они считали, что угрозу представляют "миазмы", а не вирус, переносимый комарами. Экспедиция отправилась зимой, чтобы у французской армии было несколько месяцев на отвоевание колонии и восстановление рабства до того, как наступит сезон дождей и популяция Aedes aegypti взорвется. Французские командиры были настолько уверены в том, что смогут одержать быструю победу, что не планировали затяжной кампании, которая растянулась бы на лето. Эта гордыня обойдется очень дорого.
Французы добились первого успеха в мае 1802 года, когда захватили Туссена Лувертюра во время, как предполагалось, переговоров между ним и французским генералом. Лидер повстанцев был перевезен во Францию и заключен в замок в горах Юра, где и умер в следующем году. Но если не считать этого позорного эпизода, усилия французов по отвоеванию Сен-Домингю закончились неудачей. После десятилетнего конфликта повстанческая армия представляла собой дисциплинированную, хорошо вооруженную боевую силу, возглавляемую блестящими полководцами, особенно Жан-Жаком Дессалином, который принял на себя руководство после того, как Туссен Лувертюр был взят в плен. Aedes aegypti был важнейшим оружием в их арсенале. Повстанцы знали по опыту, что новоприбывшие европейцы умирали толпами каждое лето в сезон дождей, когда процветали комары, и они планировали в полной мере использовать преимущество, которое давал им иммунитет к желтой лихорадке. Когда в марте 1802 года Дессалин готовился к первому нападению на французов, он напомнил своим войскам: "Белые из Франции не смогут выстоять против нас здесь, на Сен-Домингю. Сначала они будут хорошо сражаться, но вскоре заболеют и умрут как мухи".
Повстанцы сделали все возможное, чтобы избежать обычного сражения, которого ожидали французы. Они использовали пересеченную местность в своих интересах, совершая внезапные нападения, а затем исчезая в горных районах. Это не только сводило на нет любое тактическое или технологическое превосходство колониальной армии, но и позволяло повстанцам выиграть время до наступления сезона желтой лихорадки. Это оказалась дико эффективная стратегия. Когда пошли дожди, французы заболели в ужасающем количестве. В письме Наполеону, написанном летом 1802 года, Леклерк сокрушался: «Колония потеряна... Какой генерал может рассчитывать на смертность четырех пятых своей армии и бесполезность оставшихся?» Сам Леклерк умер от желтой лихорадки в ноябре. В начале следующего года из Франции прибыло двенадцать тысяч подкреплений, но и их постигла та же участь. По данным Джона Макнилла, всего на завоевание Сен-Домингю было отправлено 65 000 французских солдат. Более 50 000 человек погибли, в подавляющем большинстве от желтой лихорадки. Повстанцы, разумеется, почти не пострадали от болезни. Казалось, что Макандал действительно продолжает жить в виде комара и вернулся, чтобы наконец-то осуществить свой план по отравлению французов.
Летом 1803 года в Европе вновь началась война между Наполеоном и его государствами-клиентами, с одной стороны, и Третьей коалицией, в которую входили Британская империя, империя Габсбургов и Романовых, с другой. Королевский флот возобновил блокаду французских портов, что сделало невозможным для Наполеона отправку новых подкреплений в Карибский бассейн. Учитывая трудности, с которыми французские войска столкнулись за последние пару лет, это, вероятно, было бы бесполезно в любом случае. Тем не менее, именно в этот момент Наполеон понял, что победа недостижима. Предполагается, что он пробормотал: "Проклятый сахар! Проклятый кофе! Проклятые колонии!" Если бы он лучше понимал конечную причину поражения своей армии, то, возможно, тоже проклял бы Aedes aegypti и РНК-вирусы.
В Новый год 1804 года повстанцы провозгласили рождение нового государства - Гаити, название которого происходит от таинственного термина, обозначающего остров Испаньола. Поражение французов от гаитянских повстанцев и комары острова помогли сформировать современный мир. Без базы на Сен-Домингу Наполеону оставалось только отказаться от своего грандиозного плана создания империи в Западном полушарии. В декабре 1803 года Франция продала свои североамериканские колониальные владения Соединенным Штатам за 15 миллионов долларов. Покупка Луизианы стала важнейшей вехой в развитии новой страны, удвоив ее размеры и расширив границы от реки Миссисипи до самых Скалистых гор. Из приобретенных у французов земель в итоге было образовано 15 новых штатов. Экспансия США на запад была катастрофической для коренных американцев, но она во многом способствовала формированию огромной страны, ставшей мировой сверхдержавой в двадцатом веке.
Disunion
Гаитянская революция потрясла весь атлантический мир. Бывшие рабы Сен-Домингю восстали и победили европейскую державу с населением в сорок раз больше своего собственного. Это показало, насколько уязвимы были белые владельцы плантаций в Карибском бассейне: их не только значительно превосходило по численности разъяренное порабощенное население, но и противостоял невидимый враг, который уничтожал силы, посланные из Европы, чтобы спасти их.
Не случайно Британия запретила атлантическую работорговлю в 1807 году, через три года после провозглашения независимости Гаити. В то время этот шаг не рассматривался как первый шаг к отмене рабства, скорее это была попытка сохранить институт. Британцы надеялись, что запрет на торговлю людьми перекроет дешевые поставки африканской рабочей силы и заставит владельцев плантаций лучше заботиться о "своей собственности", что снизит риск распространения восстаний с Гаити на другие колонии в регионе. Эта стратегия провалилась. В 1816 году произошли восстания на Барбадосе, в 1823 году - на Демераре (современная Гайана), а затем на Ямайке в 1831-32 годах. Несмотря на то что карибские рабовладельческие плантации продолжали приносить огромную прибыль и становились все более важной частью экономики Британской империи, правительство в Лондоне приняло решение полностью отменить рабство в 1833 году. История Гаити служит важным дополнением к самодовольному повествованию, которому меня учили в школе и в котором подчеркивалась роль Уильяма Уилберфорса, просвещенного белого спасителя. Порабощенные африканцы сыграли решающую роль в завоевании собственной свободы, сделав риск возникновения еще одного Гаити слишком большим для британского правительства.
В США Конгресс также отменил ввоз рабов в 1807 году, хотя это решение вступило в силу только в следующем году, и контрабанда продолжалась. Гаитянская революция усилила опасения североамериканских владельцев плантаций, что рабство может быть отменено и там, как это сделало французское революционное правительство в 1793 году. Эта тревога повлияла на их чрезмерную реакцию на угрозу, исходящую от движения против рабства на севере, что, в свою очередь, способствовало поляризации, которая уже раскалывала страну на части. Появление в конце XVII века фальципарумной малярии вывело колонии на юге и севере на разные траектории, и к началу XVIII века различия между двумя регионами стали разительными. Порабощенный африканский труд был важнейшей частью экономики южных плантаций, в то время как растущий производственный сектор Севера опирался на свободную рабочую силу из Европы; это привело к совершенно различному пониманию свободы. В северных штатах свобода подразумевала сопротивление южным рабовладельческим штатам, которые доминировали в национальной политике со времен революции. Для белых южан она означала отсутствие федерального вмешательства в дела штатов, особенно когда речь шла о рабстве.
Хрупкий союз между Севером и Югом был разрушен в 1860 году после избрания Авраама Линкольна, лидера новообразованной Республиканской партии, которая выступала против распространения рабства на запад. Он стал президентом, не получив ни одного голоса в Коллегии выборщиков Юга. Статистический анализ Елены Эспозито показывает, что малярия сыграла важную роль в поляризации американской политики в это время. На президентских выборах 1860 года Демократическая партия, которая в то время выступала за рабство, получила наибольшую поддержку в округах с самым высоким уровнем заболеваемости малярией - предположительно потому, что рабский труд афроамериканцев и оправдывающая его расистская идеология были наиболее прочно укоренены в этих охваченных болезнью районах. Почувствовав, что их образ жизни находится под угрозой, и не имея возможности решить свои проблемы в рамках демократического процесса, южные штаты отделились.