Потребовалось меньше двух часов, чтобы собрать твердолобых, засевших в своих домах, но теперь, наконец, все были в пути: два длинных каравана, один из которых состоял из повозок, запряженных лошадьми, и зачарованных водных транспортных средств, направлявшихся к лей-линии, а другой, в основном из пеших и конных людей, направлялся к замку Бэйле. Они были вооружены.

Теперь он столкнулся с оборванным ополчением. Треть его была слишком старой, треть — слишком молодой и зеленой, а оставшаяся треть выглядела готовой сбежать. Ему пришлось заставить их считаться, потому что защита Абердина была дерьмовой. Из двух баллист, установленных на стенах, первая проржавела насквозь, а вторая развалилась, когда они попытались протестировать стрельбу из нее. Времени на создание защиты не было. Теплые тела — это все, что у него было.

— Армия приближается, — сказал он. — Они бронированы, организованы и обучены. У них есть монстры, которые служат им, как собаки. Им не нужны ваши деньги, ваши коровы или ваши дома. Им не нужно то, что принадлежит вам. Они хотят вас. Ваши кости. Вашу плоть. Ваше мясо. И они будут возвращаться, пока не получат это.

Они слушали его, наблюдая за ним затравленными глазами.

— Это не битва за ваш город. Это борьба за выживание. Некоторые из вас сражались раньше. Некоторые из вас убивали существ. Некоторые из вас убивали людей. Это будет совсем не то, что вы видели раньше. Это будет бойня. Это будет тяжело, уродливо и долго.

Прямо напротив Хью парень примерно того же возраста, что и Сэм, нервно облизал губы.

— Ты напуган, — сказал Хью. — Страх — это хорошо. Используй его. Мало что может быть опаснее злобного труса на его родной территории. Убивай и не проявляй к врагу милосердия. Если тебе захочется пощадить одного из этих ублюдков, он убьет твоего друга рядом с тобой и проткнет тебя насквозь при последнем издыхании. Убей его прежде, чем он убьет тебя. Это твой город. Заставь их платить за каждый фут земли в нем.

Линия плеч слегка приподнялась, когда некоторые из них выпрямили спины.

— Вы будете разбиты на команды. Каждая из ваших команд получит Железного пса. Эти мужчины и женщины — обученные убийцы. Они уже участвовали в подобных битвах и выжили. Повинуйтесь своему Железному псу. Держитесь вместе. Не убегайте. Деритесь грязно, делайте то, что вам говорят, и вы тоже сможете это пережить.

Он поднял руку и щелкнул пальцами. Первый Железный пес, Эллисон Чемберс, отделилась от очереди. Крепкая, широкоплечая, с белой кожей и светлыми волосами, убранными с лица.

— Ты, ты, ты, ты, ты и ты! — рявкнула она. — Со мной.

Первые шесть бойцов отделились и побежали за ней по улице.

Аренд Гарсия занял его место и указал на грубоватого, на вид, мужчину и на двенадцать защитников в конце линии.

— Все, вплоть до этого человека — за мной.

Хью повернулся и подошел к Дугасу. Друид оторвал взгляд от котла. Пот выступил у него на лице. Он снял повязку с глаза, и его больной глаз выделялся на загорелом лице, как осколок лунного камня.

— Как долго? — спросил Хью.

— Теперь мы готовы, — ответил мужчина.

— Хорошо. Сколько времени потребуется, чтобы погрузить деревню?

— Тридцать секунд.

— И он останется внутри стены?

— Верно, — пообещал Дугас. — У тебя будет примерно двадцать минут на прикрытие.

Должно хватить двадцати минут.

— Будьте готовы погрузить нас.

Дугас кивнул.

Хью прошел мимо него к металлической лестнице сбоку от пожарной части, снял шлем и поднялся по ней на крышу, где Стоян сидел на корточках у невысокой колокольни рядом с Ником Бишопом. Бишоп, атлетически сложенный чернокожий мужчина лет сорока, поправил очки. Он был начальником полиции города, сержантом Национальной гвардии и офицером по борьбе с дикой природой, что ставило его во главе одних и тех же шести человек. Он был спокоен и держался так, словно знал, что делает, а это очень даже устраивало Хью.

Отсюда Хью мог видеть западные ворота и поля. Он бы поставил на западные ворота. Их восточный близнец был обращен к горе и лучше защищен, и укреплен. Именно такой подход он выбрал бы, если бы приехал в Абердин.

В поле группа берсерков Бейла, одетых в гражданскую одежду, увлеченно ковыряла землю сельскохозяйственными инструментами.

— Как колокол? — спросил Хью.

Стоян ухмыльнулся ему. Колокол, висящий в искусственной башне на крыше, выглядел таким же декоративным, как и сама башня.

— Он работает, — сказал Стоян. — Я позвонил.

Бейл воткнул мотыгу в землю. Должно быть, она застряла, потому что он дернул ее. Мотыга оторвалась, щелкнула и подбросила в воздух ком земли. Бейл уклонился.

— Ваш парень раньше хотя бы держал мотыгу? — спросил Бишоп.

Стоян поморщился.

— Не такого рода.

В центре поля появилось жуткое свечение, едва заметное, скорее мерцание, чем свет. Началось.

— Дугас, — крикнул Хью вниз. — Сейчас.

Друид поднял голову к небу. Его здоровый глаз закатился назад, став таким же мертвым, молочного цвета. Туман вырвался из котла спиралевидными гейзерами, расширяясь, затопляя улицы и заворачивая за углы, чтобы распространиться.

Свечение превратилось в полосу яркого золотого света.

Бейл и его берсерки попятились к воротам.

Свет вспыхнул, образовав арочные ворота, и словно из-под земли поднялось маленькое второе солнце.

Внутренняя сторона стены теперь стала молочной, густой туман скрывал контуры зданий на высоте семи футов. Напротив них, на крыше «Долларового генерала», лучники заняли позиции за деревянной баррикадой, сколоченной из упаковочных ящиков и фанеры. У западных ворот крыша банка «Уэллс Фарго» выросла на три фута из-за импровизированной стены, построенной из кусков бетона и камней. Темноволосая голова на мгновение высунулась из-за стены и нырнула обратно.

Свечение резко прояснилось. Хью увидел солнечный свет сквозь дыру в ткани существования, а затем из портала неровной ордой хлынули мроги.

Позади них выступил в унисон строй воинов, по двадцать человек в шеренгу. Плечо первого человека в шеренге сияло золотом.

— Первая, — сосчитал Стоян.

Вторая шеренга последовала за первой. Еще один лидер с золотым погонами. Офицеры.

— Вторая.

При таком количестве людей должен быть командир.

— Третья. Четвертая.

Берсерки развернулись и побежали к воротам. Мроги бросились в погоню, промчавшись через поле на двух ногах.

Бейл колебался.

— Что он делает? — пробормотал Бишоп.

— Пытается получше разглядеть, откуда они взялись, — сказал ему Хью.

За четвертой шеренгой выехал мужчина верхом на белом коне, его доспехи были тяжелыми и богато украшенными, наплечники сверкали золотом.

Вот ты где, придурок.

Свечение исчезло.

Бейл развернулся и пулей помчался к воротам. Мроги отставали едва ли на сотню ярдов.

Семьдесят шесть воинов, четыре офицера, один командир и, по меньшей мере, триста мрогов. Закованные в броню шеренги ждали, не двигаясь, в четком строю. Каждый был вооружен мечом и щитом. Длинным прямоугольным щитом.

Пятьдесят ярдов отделяли мрогов от Бейла.

Тридцать.

Двадцать.

Бейл проскочил через ворота и, крутанувшись вправо, исчез в тумане.

Мроги высыпали на главную улицу. Туман клубился, пока звери рыскали в нем.

— Людей мало, — сказал Бишоп.

— Восемь берсерков достаточно, — сказал Стоян. — Бейл знает, что делает.

Зазвенел металл, и тяжелые ворота опустились на место. Стена на крыше «Уэллс Фарго» задрожала, как готовый выпасть гнилой зуб, и рухнула. Валуны и куски старого бетона, некоторые с еще торчащей арматурой, посыпались на улицу, на клубящийся туман и толпы мрогов внизу. Вой и визг разрезали тишину.

Следы в тумане расходились, убегая от падающих камней. Основная масса устремилась вглубь города, по главной улице. В воздухе свистели стрелы, лучники на крышах вслепую стреляли в туман. Масса мрогов рассыпалась, отдельные звери разбежались по боковым улицам, пытаясь спастись от заградительного огня.

Оставшиеся мроги повернули обратно к западным воротам. Они не успели уйти далеко, как сквозь туман пробилось ярко-красное зарево, преграждая им путь к отступлению. Туман расступился, его сдуло по кругу, открыв Бейла и массу рычащих мрогов перед ним. Берсерк, окруженный красной аурой, стоял, расставив ноги, с булавой в одной руке. Он стоял спиной к воротам, и улица здесь сужалась, направляя на него мрогов по четыре или пять за раз.

Красная аура, окутывающая Бейла, вспыхнула ярче. Чудовищные, набухающие, увеличивающиеся в размерах мускулы вздулись на его теле. Его руки утолщались, мускулы нарастали, превращая его в неповоротливое человеческое чудовище.

Звери колебались. Они были ближе к животным, чем к людям, и их инстинкты подсказывали им, что это первобытная сила, с которой нельзя шутить. Они распознали превосходящего их зверя, когда увидели его.

— Что это, черт возьми, такое? — прошептал Бишоп.

— Боевой варп, — сказал ему Хью.

Глаза берсерка выпучились, лицо исказилось от ярости, превратившись в гротескную маску. Бейл взревел.

Первый мрог бросился на берсерка. Бейл размозжил ему голову одним ударом. Брызнули кровь и мозги. Второй мрог атаковал. Первый удар сломал ему плечо, второй раздробил череп, как яичную скорлупу. Брызнула кровь.

Бейл проревел что-то, что не принадлежало ни к одному языку, используемому человеком.

Мроги бросились в атаку. Мохнатая темная масса врезалась в Бейла и разбилась о его булаву, как штормовой прилив о волнорез. Берсерк выл, рычал, как бешеный зверь, и колотил их булавой, ломая кости, круша черепа, разламывая плоть. Тела разлетались и разбивались о здания.

Туман покрывал все, но красное свечение Бейла пробивалось сквозь него, как маяк ярости. Улица перед зданием была забита телами. Крики и завывания переросли в грохот. По периферии туман прорезали вспышки оружия — берсерки Бейла рубились по краям орды, сосредоточившейся на Бэйле.