Глава 12

ДЭИР

Она такая упрямая. Упрямая, страстная и неотразимая, ее темно-карие глаза сверлят меня взглядом, когда я не даю ей нужную информацию. Ее суровый взгляд и уверенность заставляют меня захотеть рассказать ей все, снять маску и показать, почему она должна меня бояться, но я не могу.

Я должен придерживаться плана.

Держать ее на расстоянии — единственный выход, как бы сильно я ни хотел провести языком по каждому сантиметру ее тела, почувствовать ее под собой, исполняя каждое желание, что я испытываю с первого взгляда. Вонзить свои члены в ее тугую киску, пока не залью ее спермой. Я хочу завладеть каждым дюймом, оставить свой след на ее коже. Ее возбуждение наполняет воздух, кружится вокруг меня, и требуется вся моя выдержка, чтобы не сорвать с нее одежду.

Она бы позволила мне. Я в этом не сомневаюсь.

Если бы я опустился перед ней на колени, она позволила бы мне слизать каждую каплю возбуждения с ее бедер. Она бы умоляла меня продолжать, пока я не заполню все ее отверстия, пока она не разлетится на части. От одной мысли о том, как она выкрикивает мое имя, умоляя трахнуть ее, у меня заныли члены, и я сделал все возможное, чтобы выкинуть этот образ из головы.

Я буду дрочить всю ночь, чтобы избавиться от этой мысли. И даже тогда я не уверен, что это ослабит мое желание полностью поглотить эту женщину.

Чего бы я только ни сделал, чтобы воплотить эту фантазию в реальность.

Она продолжает сверлить меня взглядом, и я вижу, как работают шестеренки в ее голове. Она хочет получить от меня больше информации, надавить на меня, пока я не сломаюсь. Она может пытаться сколько угодно, но я не дам ей больше ответов, чем нужно. Ставка слишком высока, чтобы раскрывать наши секреты этой женщине, если она не отдаст мне свою душу, а этого я просить не намерен.

Я хочу защитить ее, и лучший способ сделать это — держать ее в неведении.

— Попробуй, — говорит она, упирая руки в бока. — Ты даже не дал мне шанса. Откуда ты знаешь, что я не могу понять, Дэир? Ты меня совсем не знаешь.

Низкий смех вырывается из моих губ, и я снова качаю головой.

— Лучше, чтобы так и оставалось, Истелия. Мы — я — не хорошие. — я поднимаю руку, чтобы откинуть одну из косичек от лица. — Если ты знаешь, что для тебя хорошо, держись подальше.

Она хмурится, брови снова опускаются над пламенными глазами. Она явно не верит мне. Она, наверное, думает, что я преувеличиваю, но что бы она почувствовала, столкнувшись с настоящим демоном в своем номере?

— Итак, ты разыскал меня и ворвался в мою комнату только для того, чтобы сказать, чтобы я держалась подальше от тебя? — она наклоняет голову набок. — Не похоже, что ты действительно хочешь держаться на расстоянии, если хочешь знать мое мнение.

Я ухмыляюсь под маской, борясь со смехом, поднимающимся в горле. Черт возьми, какая она дерзкая. Мне бы хотелось заполнить этот язвительный ротик чем-то другим, кроме сарказма. В мгновение ока я делаю шаг вперед, снова прижимая ее к стене. У нее перехватывает дыхание, когда она смотрит на меня, а ее учащенное сердцебиение заставляет меня ухмыляться еще шире.

— Ты права, — говорю я ей. — Я не хочу. И если бы я знал, что смогу тебя защитить, я бы не стал беспокоиться. Но просить тебя держаться подальше от нас... единственный выход.

— Я могу сама о себе позаботиться, знаешь ли, — огрызается она, на этот раз даже не пытаясь оттолкнуть меня. — Мне не нужна твоя защита.

— Вот тут ты ошибаешься. — я наклоняюсь ближе к её лицу, вдыхая сладкий аромат, от которого у меня слюнки текут. Я хочу поцеловать ее, провести языком по пухлым губам, пока она не откроет их. Я хочу ощутить вкус, пока не утону в ней. — Ты не можешь защитить себя от того, чего не знаешь. Почему ты не позволишь мне защитить тебя?

— Почему ты не можешь быть честным со мной? — ее рука скользит по моей груди, и она сжимает лацкан моего костюма.

Я застонал, не зная, что еще сказать. Правда, которую она так отчаянно хочет, может разрушить все, и я знаю, что уже хожу по тонкому льду, пытаясь ее предупредить. Почему все так сложно? Почему она просто не может принять мое предупреждение?

Потому что она не хочет, чтобы я держался подальше. Я уже знаю ответ, даже если она не произнесет вслух, и это делает все еще сложнее.

Ни один из нас не хочет держаться подальше, но мы должны. Это лучше для всех. Верно?

— Потому что правда все разрушит, — говорю я, осмеливаясь взять ее за руку. Я держу ее, не решаясь сплести наши пальцы. Никогда бы не подумал, что быть так близко к ней будет так сложно, но, кажется, в последнее время я часто ошибаюсь. — Я знаю, у тебя нет особых причин мне доверять⁠…

— Никаких, в общем-то.

— Но ты должна поверить мне. Чем меньше ты знаешь, тем лучше.

— Это нечестно, — говорит она, надув губы.

— Это часть нарушения правил. — я пожимаю плечами. — Иногда приходится быть несправедливым.

— Значит, мне нельзя больше с тобой разговаривать? — она выгибает спину, сильнее прижимаясь ко мне, и я почти теряю самообладание. Мне нужно убираться отсюда, прежде чем я сделаю что-то непростительное, что-то, что она и я никогда не прощу себе. — Я должна притворяться, что ты не существуешь или что-то в этом роде?

— В идеале. — я киваю. — Я просто пытаюсь тебя⁠…

— Если ты снова скажешь «спасти», я тебя вышвырну, — огрызается она, и я не могу сдержать смех.

— Мне жаль. Правда. — если бы она только знала, как это трудно для меня, как сильно я не хочу уходить. Если бы я знал, что смогу ее защитить, я бы остался здесь и никогда не отпускал ее. — И мне жаль за то, что я собираюсь сделать.

Она замирает, ища на моем закрытом маской лице хоть какое-то объяснение, которого она не найдет.

— Что? Дэир...

Я впитываю ее нервную энергию, упиваясь вихрем эмоций, льющихся из нее. Они танцуют на моей коже, сладкие, как грех. Я никогда не испытывал ничего подобного, и теперь не уверен, что виню Стила за то, что он хочет попробовать ее снова. Ее интенсивность, ее чистота. Все это окутано декадентской аурой, которая бьет по моим венам, как укол адреналина.

Ее веки опускаются, когда я пью ее энергию, наслаждаясь эмоциями, как будто это первый и последний раз, когда я когда-либо пробую ее на вкус. Я делаю это медленно, не желая причинять ей боль, но зная, что это единственный выход. Ее конечности обвисают, а голова откидывается к стене, но я удерживаю ее, прижав к стене.

— Прости меня, Истелия, — говорю я, когда ее глаза закрываются. Надеюсь, когда она проснется утром, она поймет, почему я так поступил. Я просто пытаюсь обезопасить ее, и предупредить было лучшим способом.

Я заключаю ее в свои объятия, и это чувство мне уже слишком знакомо. Ненавижу, что делаю это снова, оставляя ее полностью опустошенной, чтобы она проснулась в одиночестве, но так действительно лучше.

Может быть, мне вообще не следовало приходить. Может, мне стоило позволить ей самой догадаться, почему мы солгали, и оставить все как есть. Тогда все было бы проще. Но, видя, как она прижимается ко мне, я понимаю, что сделал правильный выбор в угоду своей совести.

Я демон, но это не делает меня полностью бессердечным.

Я несу ее до кровати и осторожно укладываю обратно, натягивая одеяло до подбородка, как это было, когда я только пришел. Она выглядит умиротворенной. Надеюсь, утром она не будет слишком злой. Если повезет, она подумает, что все это был сон.

Затем, прежде чем я успеваю убедить себя в обратном, я снова натягиваю туфли и поворачиваюсь к двери, чтобы снова спуститься на первый этаж. На этот раз я пользуюсь лифтом, снова киваю администратору, прежде чем выскользнуть на пустую улицу.