Глава 10

ДЭИР

В комнате тускло, ее освещает только плоский экран, висящий на стене над белым глянцевым комодом. На нем идет какое-то шоу, громкость приглушена. Похоже на одну из тех надоедливых мыльных опер, которыми так увлекается Эмрис, но я не уверен.

Я тихо вошел в комнату, заглядывая за угол, мимо ванной, и увидел Эштон, свернувшуюся под одеялом, как я себе и представлял. Ее черно-зеленые косы раскинуты по ослепительно-белой наволочке, а её медленные, размеренные вдохи звучали как спокойная мелодия, в которой можно потеряться.

Прислонившись к стене, я смотрел на нее, не осмеливаясь подойти ближе. Я не знал, что делать дальше. Если я напугаю ее, она может начать кричать или бросать вещи, но возвращаться в коридор не хочется. Я уже здесь и никуда не спешу.

Беглый взгляд по комнате говорит о том, что она любит порядок. В комнате идеальный порядок, если не считать открытого чемодана на диване под окном в другом конце комнаты. Похоже, она хранит свои вещи внутри, доставая только то, что нужно. Ей было бы неприятно увидеть нашу комнату в гастрольном автобусе. Мы со Стилом хороши во многих вещах, но чистота и порядок не входят в их число.

Я ухмыляюсь, делая шаг ближе к кровати и представляя, каково это - забраться к ней под одеяло, хотя бы для того, чтобы прижать ее к себе. Ее тело идеально подходило к моему, подстраиваясь под мои формы, как я и не мог себе представить. Я хотел снова почувствовать ее рядом, но знал, что не могу.

Могу, но не должен.

Ещё один шаг вперед, и мои пальцы начинает покалывать. Я полностью насытился, полон сил после концерта, но энергия Эштон, наполняющая комнату, была так соблазнительна. Я хочу попробовать ее на вкус, испить ее, но не буду. Я пришел сюда, чтобы предупредить ее о нас, а не по какой-то другой причине.

Я не Стил.

Стил уже забрал бы те крохи энергии, которые у нее остались, жадный ублюдок. Мысли о нем толкнули меня сделать еще один шаг вперед, и я замер у края кровати. Я обвел взглядом фигуру Эштон, представляя, как она выглядит под одеялом. Спит ли она в милой пижаме? В кружевном белье? Голая?

Мои члены пульсируют от одной мысли о том, что она голая, и прежде чем я успеваю остановить себя, я провожу пальцами по ее бедру. Пальцы в перчатках нежно касаются ее тела, борясь с желанием откинуть одеяло и залезть к ней в постель.

Разве это может навредить?

Независимо от того, где я буду, когда она проснется, она будет напугана. Она закричит, я уверен в этом. Так какая разница, буду ли я стоять рядом с кроватью или лежать рядом с ней?

Я стиснул зубы, молча сражаясь с эмоциями. Если бы это была любая другая девушка, я бы даже не стал сдерживаться. Я бы не пытался держаться подальше, чтобы ее защитить. Мне было бы все равно, что с ней случится, но Эштон — другая. Я не могу этого объяснить, даже самому себе, но я хочу ее защитить. Я не хочу, чтобы она боялась меня.

Осторожно откинув одеяло и сняв обувь, я медленно опускаюсь на матрас рядом с ней, стараясь не разбудить ее. Между ней и краем кровати было достаточно места, чтобы я мог удобно разместиться, а изгиб ее задницы мягко прижимается ко мне.

Какое-то время я не двигаюсь. Сердце громко стучит, все чувства обострились, когда я вдыхаю ее аромат. Мускус и цветы, обернутые в сладкий запах ее геля для душа. На ней была пижама с маленькими буррито, и, хотя мне бы хотелось увидеть ее в более откровенной одежде, я не мог не улыбнуться.

Даже не пытаясь, она - самое милое существо, которое я когда-либо видел, что только усложняет то, что я собираюсь сделать.

Чтобы защитить ее, я должен держаться подальше.

Сначала я должен предупредить ее.

Я должен сказать ей, чтобы она держалась на расстоянии, даже если это последнее, чего я хочу.

Но сейчас, в этот короткий миг, пока она не проснется, я буду наслаждаться каждой секундой, проведенной с ней, как будто вижу ее в последний раз.

ЭШТОН

Вся арена забита, все места заняты. Я стою посреди сцены с микрофоном в руке, хотя позади меня никто не играет. Я одна и растеряна, но толпа, похоже, не замечает этого. Они кричат и аплодируют, как будто мы только что исполнили их любимую песню.

Откуда-то вдруг раздался визг электрогитары из колонок, но я мгновенно поняла, что играет не Джесси. Звук выше, чем у его гитары, ровный и резкий. Я повернулась и увидела одного из близнецов, приближающегося ко мне с серебряной гитарой. Это был Дэир, хотя я не знала, откуда у меня такая уверенность.

Его серебряная маска блестела в свете сцены, и у меня защемило в животе, когда он подошел ближе, его взгляд был сосредоточен на мне. Через мгновение к нему присоединилась бас-гитара, и Стил начал подходить с другого конца сцены. Они оба остановились в нескольких шагах от меня, непринужденно играя на своих инструментах и наблюдая за мной.

Они ждут, что я буду петь? Танцевать?

— Дэир? — произнесла я, голос звучал вяло и отстраненно. — Стил?

— Это все для тебя, Истелия, — сказал Дэир, жестом указывая на заполненный стадион. — Все это только для тебя.

Я не понимаю, что они имеют в виду, но их слова звучат приятно. Мне нравится их внимание, несмотря на тысячи людей вокруг.

Дэир подошел ближе, небрежно отбросив гитару в сторону, в то время как Стил продолжал играть, и остановился в нескольких дюймах от меня. Он выхватил микрофон из моих рук и отбросил его вместе с гитарой, затем его рука поднялась, чтобы взять меня за подбородок. Он приподнял мое лицо, и я посмотрела в глазницы его маски. Мне показалось, что я впервые вижу очертания его глаз.

Другой рукой он проводит по моему бедру, нежно касаясь его, пока между бедер не появляется тепло. Это сон. Должен быть сон. Близнецы имели возможность сделать со мной что угодно, но оба держались на расстоянии, даже несмотря на шутки Стила.

Может ли Дэир действительно хотеть меня?

— Истелия, — сказал он, но его голос был приглушен. Он звучал как будто издалека, но все равно проникал сквозь мои чувства. — Проснись, Истелия.

— Я не хочу, — ответила я, прижимая руки к его груди, даже когда образ начал меркнуть. — Я хочу побыть здесь еще немного.

— Истелия, — произносит Дэир, на этот раз гораздо четче.

Сон начинает угасать, его образ становится все темнее, по мере того как сознание вытягивает меня из фантазий. Наконец, осознав, что смотрю на свои веки, я открываю глаза и вижу, знакомое окно гостиничного номера. Я заснула, ожидая, что близнецы приедут, как они и обещали, и смотрела фильм, который, должно быть, давно закончился, но, когда я поворачиваюсь, чтобы найти пульт, понимаю, что к моей спине прижалось что-то теплое.

Не что-то. Кто-то.

Мое сердце замерло, и я попыталась выскользнуть из постели, но крепкая рука обвила меня, удерживая на месте. Когда я открыла рот, чтобы закричать, рука закрыла его, заглушив звук. Я боролась с захватчиком несколько секунд, пока не узнала гладкую кожаную перчатку, крепко прижатую к моим губам.

Я извивалась, пытаясь увидеть, кто прокрался в мою комнату, и заметила проблеск бирюзового рукава. Мой живот сжался.

Дэир? Стил?

Мне вдруг становится трудно дышать, грудь сжимается. Какого черта один из близнецов вломился в мою комнату? Я снова кричу, страх захлестывает меня, но звук едва пробивается сквозь его руку.

— Эштон, я не собираюсь причинять тебе боль, — произнес неповторимый голос Дэира у меня в ухе. — Пожалуйста, перестань кричать.

Его нежный тон успокоил бы меня при любых других обстоятельствах, но не сейчас. Скорее наоборот, сердце забилось еще быстрее. Я ударила его локтем в ребра, и он вздрогнул, но не отпустил меня. Я пыталась ударить его ногами, размахивая ими, но они запутались в одеяле.

— Что, черт возьми, ты делаешь? — пытаюсь спросить я, но вместо слов выходят лишь невнятные звуки. Это не имеет значения, он все равно меня понимает.

— Если бы ты успокоилась и позволила мне объяснить, я бы это сделал, — мягко говорит он мне на ухо. — Но сначала ты должна перестать кричать.

Все во мне кричит, что нужно продолжать бороться, вырываться от незнакомца, который сейчас держит меня, но маленький голосок в глубине сознания подсказывает, что стоит выслушать его. Это логика, медленно пробирающаяся сквозь панику, и я пытаюсь прислушаться. Дэир никогда не давал мне поводов для недоверия — за исключением того, что он тайком пробрался в мой номер — и он слишком много потеряет, если причинит мне вред.

Может, мне стоит дать ему шанс, выслушать его, даже если мне хочется ударить его по горлу.

Это все еще можно устроить, когда я выслушаю его объяснения. Если его доводы окажутся недостаточно вескими, я врежу ему дважды.

Так что, несмотря на адреналин, кричащий мне бороться и убегать, я глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться. Я замираю в его объятиях, вдруг осознавая его близость и напряжение в его мускулистом теле. С трудом сглатывая, я пытаюсь взять под контроль свои необузданные мысли, но это безнадежная борьба.

— Ты позволишь мне объяснить? — спрашивает он, все так же мягко.

Я киваю, надеясь, что он отпустит меня. Я хочу увидеть его, встретиться с его взглядом, пока он объясняется.

— Обещай, что не будешь кричать.

Я раздраженно выдыхаю, и снова киваю.

Наконец, он отпускает меня, и я быстро перебираюсь на другую сторону кровати, разворачиваясь, чтобы взглянуть на него. Он все еще в своем концертном костюме, включая сверкающую серебряную маску. Он выглядит странно на фоне простого, современного интерьера гостиничного номера, и, хотя мои щеки пылают, а я злюсь достаточно, чтобы столкнуть его с кровати, я не могу отрицать, как сильно рада снова его видеть.

— Я здесь, — говорит он, опираясь на одну руку. — Какие у тебя еще вопросы?