Я знаю этот голос.

Я бы узнала этот голос, если бы была в толпе, во время Чёрной пятницы и она прошептала моё имя.

Кэм стоит в задней части комнаты, в великолепном чёрном платье, подчёркивающем её изгибы, а рядом с ней стоит Кэт в красном и хлопает её по руке.

Мои лучшие подруги.

— Да, я подумал, что ты захочешь, чтобы они тоже были здесь, – снова говорит Дэмиен для моих ушей. — Так что это не было традиционно. Но как только я встретил Эбигейл, думаю, часть меня знала, что она создана для меня. – Он поворачивается ко мне, его рука крепко сжимает мою. — Ты добрая, захватывающая и готовишь потрясающие фрикадельки.

— Это рецепт Ханны, – говорю я шокированным шёпотом, и слышу, как Хантер подавляет смех, но когда я снова перевожу взгляд на него, Ханна бьёт его.

Когда я перевожу взгляд обратно на Дэмиена, он стоит на одном колене.

— Они созданы тобой. Ты заботишься обо мне – ты заботишься обо всех, кто тебе позволяет, правда. Ты думаешь, что цвет может изменить мир, и доказываешь это, по одному человеку за раз, каждый божий день. Ты поддерживаешь меня и поешь слишком громко на концертах, и, честно говоря, какая-то часть меня делает это сегодня, потому что мне кажется, что если я этого не сделаю, ты и твои девочки могут разработать какой-то план, в котором я буду ходить на работу покрытый мелкими блёстками или обнаружу, что вся моя одежда стала на четверть дюйма теснее. – Мои глаза расширяются от его редкого, но неслыханного упоминания о моих днях мести, и я слышу "Да, чёрт возьми!" из задних рядов.

Господи, дай мне сил с моими чёртовыми друзьями.

— Ты хотела чего-то грандиозного, – говорит он, отводя микрофон в сторону, не до конца улавливающего слова.

— Нет, не хотела! – говорю я тихим шёпотом.

— Ты чёртова лгунья, Эбигейл Амели Келлер. Ты хочешь грандиозного, ты хочешь блеска, ты хочешь экстравагантности. Не в цене, а в любви и обожании. И прямо здесь, прямо сейчас, я обещаю провести остаток своей жизни, чтобы дать тебе это. Скажи "да", и я сделаю так, что ты будешь чувствовать себя любимой, лелеемой и ценной до последнего вздоха. Скажи "да", и я помогу тебе раскрасить мир в розовый цвет. Скажи "да", и мы навсегда будем полностью поглощены друг другом. Мы будем крутыми тётей и дядей, будем путешествовать и исследовать, и ты будешь моей и только моей. Я абсолютно без ума от тебя. Ты моё солнце и моя луна, и я буду твоим. Ты полностью поглощаешь меня.

Его слова так похожи на те, что я шептала в темной комнате в крошечном коттедже в моём родном городе ещё до того, как мы приблизились к этому.

Но мы всегда были такими, не так ли?

Мы всегда были солнцем, луной и всепоглощающей любовью.

— Скажи "да", Эбби, – говорит он, сжимая мою руку, и только сейчас я вижу открытую чёрную коробочку, которую он, должно быть, где-то спрятал, в которой лежит платиновое кольцо с розовым бриллиантом.

Простое, но невероятное.

Вся я.

— Да, – это всё, что я могу выдавить из своего необъяснимо сжавшегося горла.

Это, конечно, слезы.

Огромные, девчачьи, сотрясающие тело слезы, но они испортят мой макияж перед целым залом, полным влиятельных нью-йоркских адвокатов по семейному праву, и я, может быть, драматична, но я не настолько драматична.

Но не бойтесь, Дэмиен слышит мои слова, быстро встаёт и заключает меня в свои объятия, зная, как мне будет неприятно, если все это увидят.

Этот человек знает меня до мозга костей.

— Спасибо, naranja. Ты не пожалеешь об этом, – говорит он мне в волосы, как будто я делаю ему одолжение.

И именно это добивает меня.

— Я солгал, – шепчет мне на ухо Дэмиен, когда мы танцуем, проведя последний час, принимая поздравления и визжа с моей сестрой и лучшими подругами. Ками и Кэт потащили меня в ванную комнату, где уже лежал мой чемоданчик с косметикой, чтобы подправить моё лицо после моего большого праздника слез в смокинг бедного Дэмиена, и я на полном серьёзе шлёпнула сестру по руке за то, что она не предупредила меня, что будет здесь. И вот теперь нам наконец-то дали пространство и уединение, играет тихая рождественская песня, и он прижимает меня к себе, пока мы раскачиваемся.

— Что? – спрашиваю я, и на мгновение моё сердце замирает в панике.

Но потом я вспоминаю, что Дэмиен никогда не заставит меня сомневаться в чём-либо между нами, никогда.

— Я солгал раньше о том, что хочу, чтобы на тебе было надето сегодня вечером.

Моя брови сходятся, я в замешательстве.

— Разве платье не...

— Платье эффектное. Но сегодня вечером, когда мы будем дома, я буду трахать тебя в этом ожерелье, этих туфлях и твоём кольце. – Я смотрю вниз на свою руку на его груди, ногти розового цвета, новое кольцо мерцает в свете ламп.

— Договорились, – говорю я с улыбкой.