Ничего.

— Все в порядке, — сказала я, мои плечи поникли. — Я понимаю.

Я развернулась и направилась к выходу из комнаты, но резко остановилась, когда меня схватили за предплечье. Одним быстрым движением он развернул и прижал меня к твердой, как камень, груди.

— Дэмиен!

Через долю секунды его рот обрушился на мой. Абсолютное замешательство охватило мой разум, но не тело. Мои губы действовали сами по себе, и руки тоже. Я провела руками по рукам Дэмиена, по его шее и крепко вцепилась в его густые волосы.

Он зашипел мне в рот и поцеловал с жадностью изголодавшегося мужчины. Его язык проник между моими приоткрытыми губами и затанцевал с моим собственным. Его руки каким-то образом добрались до моей задницы, и он потратил ровно ноль секунд на то, чтобы сжать ее до боли.

На этом он не остановился; он провел руками по моей спине, шее и зарылся ими в мои волосы. Когда он потянул за них, как сделала я, мой рот открылся от изумления, и он воспользовался этим моментом, чтобы прикусить мою нижнюю губу зубами. Я застонала, когда он втянул мою губу в свой рот и замурлыкал.

Его руки снова скользнули вниз к моей заднице, а затем внезапно моя спина оказалась прижатой к тележке с инструментами. Я застонала, и, услышав этот звук, Дэмиен прервал наш поцелуй, прижался губами к моему уху и прорычал:

— Теперь я могу поговорить с тобой.

Он отступил от меня, и только тогда я поняла, что дрожу, а мое тело ноет от желания. Моя грудь, как и у Дэмиена, быстро поднималась и опускалась. Я поднесла руки к своим основательно припухшим от поцелуев губам, и мои пальцы задержались на мгновение, прежде чем я опустила руку. Я уставилась на его подбитый глаз и не могла поверить, насколько сексуально он выглядит с фингалом.

— Зачем ты это сделал?

— Сделал что?

Что значит, сделал что?

— Почему ты поцеловал меня? — спросила я, затаив дыхание.

Однако это был не просто поцелуй, и я знала, что это так. Это было нечто большее; это было утверждение.

Глаза Дэмиена сузились, когда он сказал:

— Я не мог говорить с тобой, зная, что его губы последними касались твоих, поэтому... Я исправил это.

— Ты исправил это?

— Ага.

— Ты поцеловал меня так только потому, что у тебя в заднице торчит палка из-за того, что Данте был последним, кто целовал меня?

Правый глаз Дэмиена дернулся.

— Что-то в этом роде.

Я вскинула руки вверх.

— Ты, бл*дь, невозможен, Дэмиен Слэйтер.

Он удивил меня, когда ухмыльнулся и ответил:

— Я знаю.

Я опустила руки и нахмурилась.

— Это был не комплимент.

Он пожал плечами и повторил:

— Я знаю.

Я уперла руки в бока.

— Никогда больше не целуй меня так неожиданно.

— Тогда я могу поцеловать тебя, если ты будешь ожидать этого?

— Что? Нет!

— Хэй. — Дэмиен поднял руки. — Я просто хотел убедиться.

Я свирепо посмотрела на него.

— Больше никаких поцелуев. Мне это не нравится.

Улыбка Дэмиена исчезла, и он шагнул ко мне.

— Лгать — нехорошо.

Я облизнула губы, вздрогнув, когда почувствовала его вкус на них.

— Я не л…

— Ты все еще лжешь, — сказал он твердым голосом, сделав еще один шаг ближе ко мне. — Ты целовала меня как одержимая, Веснушка.

Я неохотно отступила назад и поняла, что Дэмиен загнал меня в угол, когда моя спина прижалась к чему-то твердому. Тележке для инструментов.

— Дэмиен, — сказала я, мой голос прозвучал более хрипло, чем мне хотелось. — Нам нужно поговорить, помнишь?

Его взгляд был прикован к моим губам.

— Я помню.

— Тогда отойди и перестань смотреть на меня так, будто я твоя добыча.

Он перевел взгляд на меня.

—Ты чувствуешь себя моей добычей?

Черт возьми, да.

— Да, — сказала я, вздернув подбородок.

— Ты боишься, что я тебя съем? — спросил он, понизив голос до соблазнительного шепота.

Я втянула в себя воздух.

— Прекрати это.

— Прекратить что?

— Что бы ты ни делал... Я не могу думать.

Всякий раз, когда он рядом со мной, все логичные мысли исчезают.

— Я заставляю тебя нервничать, — сказал он, и в его голосе прозвучало... удовлетворение.

— Ты сводишь меня с ума, — поправила я. — Ты только что поцеловал меня.

— Я знаю.

— Дэмиен, ты не можешь просто целовать меня, когда захочешь.

Он взял меня за лицо.

— Смотри на меня, черт возьми.

Мои конечности были как желе.

— Почему ты поцеловал меня?

— Я должен был, — сказал он. — Он целовал тебя последним.

Данте.

— Нет, не он, — сказала я со вздохом. — Из всего, что мы делали, поцелуи не входили в это число.

Брови Дэмиена нахмурились, когда он сделал шаг назад.

— Что это значит?

— Ничего, — ответила я. — Я не хочу говорить о Данте.

— Он — часть этого разговора, и ты это знаешь.

Я поднесла руки к лицу и вздохнула.

— Ты сбил меня с толку еще больше, чем я уже была, — сказала я, опуская руки. — Я думала, ты хотел быть друзьями?

— Разве друзья целуют друг друга так, как я только что поцеловал тебя?

Я облизнула губы, все еще ощущая его вкус.

— Нет, — тихо ответила я.

— Тогда нет, Аланна, — прорычал он, — я не хочу быть твоим другом.

Мое сердце бешено колотилось в груди.

— Я не могу предложить тебе большего.

— Чушь собачья, — отрезал Дэмиен. — Я почувствовал, как ты целовала меня, и я вижу, как ты смотришь на меня. Ты хочешь меня; ты просто испугалась.

— Просто испугалась? — повторила я. — Дэмиен, я чертовски напугана. Мой единственный опыт общения с тобой закончился катастрофой.

Он стиснул зубы.

— Я уже не тот человек, которым был, когда мне было восемнадцать.

Я вздернула подбородок.

— Я тоже, и это благодаря тебе.

Я повернулась и направилась к выходу, но Дэмиену это не понравилось. Он снова схватил меня за руку, повернул к себе и поставил свое большое, крепкое тело между мной и выходом.

— Нет, — съязвил он. — Ты больше не будешь уходить от меня, когда мы разговариваем.

У меня отвисла челюсть.

— Ты приказываешь мне?

— Можешь поспорить на свою идеальную задницу, так и есть.

Неправильно так возбуждаться от его демонстрации доминирования.

— Я не подчиняюсь приказам ни от тебя, ни от любого другого мужчины.

— Увидим, — прорычал он.

— Мы ничего не увидим, потому что...

— Потому что что?

Он снова оказался у меня перед лицом, но я не могла думать.

— Я не знаю! — огрызнулась я. — Я ничего не понимаю, когда ты так близко ко мне.

— И ты говоришь, что не можешь дать мне большего? — спросил он, зарычав. — Твое тело знает, кому оно принадлежит; твоему мозгу просто нужно наверстать упущенное.

Это вырвало меня из оцепенения.

— Мои мозг и тело не командуют, — съязвила я. — Сердце, которое ты разбил, делает это!

Дэмиен отшатнулся назад и посмотрел мне в глаза.

— Ты знаешь, я бы все отдал, чтобы изменить то, как мы расстались с тобой, — он положил руки мне на плечи. — Я знаю, что ты это знаешь.

Он говорил мне об этом много раз за последний год, но я всегда списывала это на его нечистую совесть.

— Я больше не знаю то, что знаю, — призналась я, опустив глаза. — Все так запутано.

Дэмиен приподнял мой подбородок, пока мы не встретились взглядами.

— Нам нужно поговорить обо всем. Только мы вдвоем, детка.

Детка.

Я сглотнула и кивнула.

— Когда?

— Сегодня вечером, — ответил он. — Я зайду вечером.

Мое сердце бешено колотилось в груди.

— Хорошо.

Он отпустил меня и сказал:

— Я провожу тебя.

Затем мы вышли из задней комнаты и направились к парадному выходу, где моя машина была готова и ждала. Алек и Кейн вошли в гараж именно в этот момент, и я подняла глаза к потолку, молча спрашивая у Бога, почему он так сильно ненавидит меня, что поставил в такую ситуацию.

— Твоя машина в порядке, красотка, — сказал Данте справа от меня, привлекая мое внимание.

Он подошел ко мне, уставившись на меня так, словно я единственный человек в комнате, и прежде чем я осознала это, я уставилась на спину, а не на лицо Данте.

— Этого достаточно, придурок.

Я закрыла глаза в ту же секунду, как Дэмиен заговорил, и в глубине души я знала, что сейчас произойдет.

— Я дам тебе две секунды, отойти в сторону, чтобы я мог поговорить со своей девушкой.

О боже.

— Твоя девушка? — рявкнул Дэмиен, шагнув вперед и оказавшись прямо перед лицом Данте. — Она, бл*дь, не твоя, ты кусок дерьма.

Братья Эйдин были единственными известными мне мужчинами, которые были такими же высокими, как братья Слэйтер. Хотя Дэмиен был на пять-шесть сантиметров выше Данте, несмотря на высокий рост того. Я бросилась к Алеку и Кейну, которые просто наблюдали за парнями, будто они вели непринужденную беседу.

— Сделайте что-нибудь! — потребовала я. — Прямо сейчас!

Кейн взглянул на меня, затем снова на парней, не произнося ни единого слова.

Я повернулась к Алеку.

— Пожалуйста!

— Пока нет, — ответил он, не глядя на меня.

— Не хочу тебя огорчать, приятель, — съязвил Данте у меня за спиной. — Но она точно, черт возьми, не твоя!

Я судорожно втянула воздух, когда темное облако того, что, как я знала, ярость, окутало Дэмиена.

— Пожалуйста, — взмолилась я, бросаясь вперед и протискиваясь между ними. — Мы все можем просто остановиться и подышать минутку? Это не обязательно должно заканчиваться насилием.

— Никакого насилия? — повторил Алек. — Это кажется неправильным.

Кейн фыркнул, но не сводил глаз со своего будущего зятя.

— Кейн, как ты думаешь, Эйдин это понравится? — спросила я, надеясь, что он образумится. — Как ты думаешь, она поймет, что ты дрался с ее братом? Потому что ты знаешь, что будешь драться, если он ударит Дэмиена.

— Я не буду драться, — уверенно ответил он. — Я просто сломаю его, если он нападет.

— Мистер Коллинз! Я отчаянно звала единственного мужчину, который, как я знала, положит конец этому безумию. — Мистер Коллинз, сэр!

— Он пошел обедать, красотка.

— Джей-Джей! — крикнула я, игнорируя Данте. — Харли!

— Мы здесь, Аланна, — ответил Джей-Джей с другого конца комнаты. — Но тебе нужно отойти в сторону, чтобы они смогли разобраться в своих разногласиях, дорогая.

— Пошел ты, Джей-Джей! — огрызнулся я. — И ты, Харли. Никто из вас больше не разговаривайте со мной.

— А что насчет Гэва? — Харли фыркнул. — Он здесь, и он тоже не собирается их останавливать.