39

Райли

Его поцелуй грубый, доминирующий и требовательный. Это также совершенно неожиданно, и у меня перехватывает дыхание.

Обхватив руками мою голову с обеих сторон, Мал опустошает мой рот, пока я не начинаю мяукать и трястись всем телом, вцепившись в лацканы его костюма. Тяжело дыша, он отрывается и смотрит на меня глазами, полными огня.

Он хрипло говорит: — Ты сказала королю Братвы, что у тебя есть ко мне чувства.

У меня слишком кружится голова, чтобы понять, похвала это или упрек, поэтому я молча качаю головой.

— Да, ты, блядь, это сделала. Сказала это ему в лицо, перед всеми его капитанами. Сказал это таким тоном, за который любого другого убили бы.

Он снова целует меня, пожирая мой рот.

Когда на этот раз он отрывается, мое сердце бешено колотится, и я задыхаюсь.

Он сажает меня к себе на колени, притягивая к себе так, что мои ноги раздвигаются вокруг его бедер, а платье задирается вокруг бедер. Он погружает пальцы в нежную плоть моей задницы и притягивает меня к своей промежности, так что я сажусь верхом на его эрекцию.

Запустив руку мне в волосы, он притягивает мою голову к себе и хрипло произносит: — Ты сказала, что я щедрый. Замечательный. Верный.

Он прижимается своим ртом к моему и целует из него до тех пор, пока я не начинаю хныкать.

Затем он поворачивает рот к моему уху и рычит: — Ты, блядь, защищала меня.

Я говорю, затаив дыхание: — Не могу сказать, злишься ты или рад этому.

Он изгибает бедра, прижимаясь ко мне своей эрекцией. Его ответ доносится сквозь стиснутые зубы.

— О, детка, я собираюсь показать тебе, что именно я чувствую по этому поводу.

Он берется обеими руками за вырез моего платья. Одним резким рывком он широко распахивает его, разрывая ткань в клочья. Затем он хватается за один из моих обнаженных сосков и сильно посасывает его.

Когда я задыхаюсь, он сжимает обе мои груди в своих руках и двигается взад-вперед между ними, посасывая и облизывая, дразня мои твердые соски большими пальцами, языком и зубами. Дрожа, я запускаю руки в его волосы.

Между моих раздвинутых ног его эрекция тверда, как скала.

— Мал, — шепчу я. —Водитель.

— Dоm! —рявкает он через мое плечо. Он говорит что-то еще по-русски.

Я слышу низкий гул и оглядываюсь. Тонированная перегородка поднимается между водительским сиденьем и пассажирским отделением автомобиля, разделяя их.

Затем жадные пальцы Мала оказываются у меня между ног, оттягивают трусики и скользят внутрь меня.

— Всегда так готова для меня, — рычит он. —Эта сладкая киска всегда такая пухлая и скользкая, готовая для моего члена.

Он возвращается к посасыванию моих сосков, трахает меня пальцем, пока я раскачиваюсь взад-вперед на его руке. Когда он прижимает большой палец к моему набухшему клитору, я стону, откидывая голову назад и закрывая глаза.

Мое сердце бьется как сумасшедшее. Моя кожа горит как в огне. Мои соски болят, а дыхание прерывистое.

Я хочу, чтобы он трахнул меня, прямо здесь, на заднем сиденье этой машины.

Он знает. Конечно, он знает. Со звериным рычанием он вытаскивает из меня свои пальцы, расстегивает ремень, брюки и ширинку. Его большой твердый член выпрыгивает ему в руку.

Потирая им мои влажные складочки, он хрипло шепчет: — Рот.

Я целую его. Он целует меня в ответ, как будто я спасательный круг, а он тонет. Он изгибает бедра, подталкивая головку члена к моему входу. Одним толчком он проскальзывает внутрь.

Он толстый, твердый и пульсирующий. Он сжимает мои бедра и начинает входить в меня, постанывая от удовольствия, затем наклоняется и берет в рот мою грудь.

Он прикусывает её, впиваясь зубами в плоть под моим соском.

Мне нравится, как это ощущается, боль и удовольствие, собранные в горячий маленький концентрированный комочек. Это ощущение заставляет мою киску пульсировать, а грудь болеть. Я начинаю тереться о его таз, потираясь о него клитором, в то время как его толстый член широко раздвигает меня.

Он скользит рукой от моего бедра к заднице и ласкает чувствительный пучок нервов между моими ягодицами, дразня пальцами назад-вперед по нему.

— Я хочу трахнуть этот маленький розовый бутон, — горячо шепчет он, тяжело дыша. — Ты позволяла мужчине трахать тебя здесь раньше?

Содрогаясь, я стону его имя.

— Нет, я знаю, что нет. Но ты позволишь мне. Ты позволишь мне быть первым и последним. Но перед этим ты кончишь на мой член, детка. Его голос понижается. — И я хочу, чтобы ты кончила жестко.

Он нажимает пальцем. Он скользит в мою задницу. Я вскрикиваю, дрожа и начиная беспомощно брыкаться против него. Я цепляюсь за его плечи, слушая, как он бормочет все грязные вещи, которые я никогда не думала, что мне нужно слышать от мужчины.

Когда мои стоны становятся громче и прерывистее, и я вцепляюсь в его плечи, все мое тело напрягается, Мал наклоняет мою голову, запустив руку в мои волосы, и прижимается губами к моему уху.

Его голос темный и грубый, он командует: — Кончай со мной, детка. Отдай это папе.

Он засовывает свой палец глубоко в мою задницу и кусает меня за горло, как дикарь.

Я кончаю, рыдая.

Моя киска ритмично сжимается вокруг его члена, сильные сокращения сотрясают все мое тело. Мой клитор пульсирует. Мои бедра дрожат. Я вылетаю в открытый космос со скоростью миллион миль в час, насаженная на его член, его рот горячий и ненасытный на моей коже.

Это продолжается, кажется, целую вечность. Удовольствие накатывает на меня волнами. Я чувствую себя окруженной им, поглощенной.

Я никогда не хочу, чтобы это заканчивалось.

Затем он целует меня, просовывая язык мне в рот, пока он быстрее двигает бедрами, постанывая и дергая меня за волосы, трахая меня в исступлении. Он опускает голову мне на плечо и отпускает мои волосы, обнимая меня за спину и крепко прижимая к своей груди.

С одним последним, неистовым толчком он достигает оргазма.

Он стонет, уткнувшись мне в шею.

Это проходит через меня насквозь.

Я чувствую, как он пульсирует, и слушаю его прекрасные хриплые стоны удовольствия, и что-то раскрывается в центре моей груди.

Момент кажется очень важным. Мне приходится бороться с внезапным желанием расплакаться.

Мы остаемся так, прижавшись друг к другу, тяжело дыша и дрожа, пока Мал нежно не трется бородой о мою шею. Он выдыхает, крепко обнимая меня.

Он бормочет что-то по-русски. Это до боли мягко.

Я не спрашиваю, что это.

Я и так уже достаточно перегружена.

Когда машина заезжает на парковку у дома Мала, я уютно устраиваюсь у него на коленях, накинув на плечи пиджак от его костюма, а он обнимает меня руками. Я чувствую себя бескостной, как желе, и кайфую.

Мое порванное платье прикрыто его пиджаком, он несет меня к лифту, пока я кладу голову ему на грудь. Даже с закрытыми глазами я знаю, что мужчины в костюмах кланяются, когда мы проходим мимо.

Он ничего не говорит по дороге наверх. Он молчит, пока несет меня в спальню. Когда он кладет меня на кровать и раздевает, он по-прежнему не произносит ни слова.

Он опускается на колени рядом с кроватью, закидывает мои ноги себе на плечи и кладет лицо между моих бедер. Проводя руками вверх и вниз по моему обнаженному телу, он ласкает мой клитор языком. Я выгибаюсь и стону, дрожа от удовольствия.

У меня такое чувство, что я вознаграждена.

Когда мои крики становятся громкими и я приближаюсь к кульминации, он поворачивает голову и кусает меня за бедро.

Он шепчет: — Ты сказала отношения.

В бреду, тяжело дышу, я спрашиваю: — Что?

Он поднимает на меня взгляд. В тени его глаза напряженно блестят. — Ты сказала, что похищение —не лучший способ завязать отношения, но из этого получилась бы отличная история.

Удерживая мой пристальный взгляд, он опускает голову и нежно посасывает мой клитор.

Моя матка сокращается. Соски покалывает. Ощущение, что комната охвачена огнем.

— О, боже—Мал—о...

Он шепчет: — Это то, что, по-твоему, у нас есть? Отношения? Потому что для меня это больше похоже на навязчивую идею. Принуждение. Узел, слишком запутанный, чтобы его можно было размотать.

Он возвращается к сосанию, добавляет палец и медленно вводит и вынимает его.

Когда я громко стону, он тащит меня к краю кровати, так что моя задница свисает. Он поддерживает мою попку обеими руками, пока ест меня, двигаясь назад-вперед между лизанием моего клитора и засовыванием своего языка внутрь меня, как ему нравится делать, трахая меня им.

Я зарываюсь обеими руками в его волосы и покачиваю бедрами напротив его лица, не заботясь о звуках, которые издаю, или о том, что мое сердце, кажется, раскалывается надвое.

Я могу честно сказать, что меня больше ничего не волнует.

Кроме него.

Эта темная и могущественная вещь, которая у нас есть вместе, кажется окончательной, как смерть.

Когда я достигаю оргазма, на моих губах звучит его имя.

Он одобрительно мычит в мою плоть, пока я дергаюсь и мечусь по кровати. Я царапаю его кожу головы и дергаю за волосы, совершенно потеряв контроль над удовольствием, которое он доставляет.

Когда я прихожу в себя и лежу там, дрожа и измученная, он посмеивается.

Он встает и расстегивает рубашку. Глядя на меня сверху вниз с ленивой улыбкой, он говорит хриплым голосом: — Хорошая девочка.

Всхлипывая, я переворачиваюсь на бок и зарываюсь лицом в одеяло.

Он снова хихикает, только на этот раз это звучит опасно. — Ты думаешь, что сможешь спрятаться от меня? Ты не можешь спрятаться. Я вижу тебя, птичка. Я вижу все.

Он хватает меня за запястья и усаживает на край кровати. Глядя на меня сверху вниз, он берет мое лицо в ладони и засовывает большой палец мне в рот. Другой рукой он расстегивает молнию. Набухшая головка его члена выступает над трусами.

— Я собираюсь трахнуть твой рот, милая девочка, — рычит он. —Затем я поставлю тебя на четвереньки и буду душить, пока буду трахать твою киску. Если ты этого хочешь, скажи "да".

Он вытаскивает большой палец у меня изо рта и обхватывает затылок, крепко сжимая его и выжидая, доминируя даже в своем терпеливом молчании.