— Иди нахуй, Илья. Я больше не буду повторять.

Он сделал шаг назад. Его глаза были прикованы к Даворину, но после нескольких мгновений молчания он просто кивнул и ушел. Илья определенно был чертовски зол, и я не сомневалась, что он позвонил бы обоим моим братьям, прежде чем выйти из здания.

— Мне нравится, когда ты злишься, — прокомментировал Даворин со смешком, который я проигнорировала.

— Что происходит? — мой голос вернулся в нормальное русло, гнев значительно утих, как только наши глаза встретились.

— Тебе придется быть немного более конкретной, Кайя.

Я резко вздохнула.

— Я имею в виду, что Алексей — твой клиент, а Эммерсон — его сотрудник. Что происходит с этой ситуацией?

Он наклонил голову набок.

— Чтобы это понять, тебе потребовалось меньше четырех минут. Я недооценил твой интеллект.

— Разве не здорово, что хотя ты и знаешь обо мне всё, я все равно могу тебя удивить?

Он посмеялся.

— Это правда, — он остановился на мгновение. — Что ты предлагаешь мне в обмен на информацию?

Причина нашей встречи вылетела из окна — теперь мне было любопытно узнать, что, черт возьми, происходит.

— Пяти миллионов недостаточно?

Он напевал.

— Нет, это дорогая информация, Кайя. Так что же ты мне предлагаешь?

Встав со стула, он заставил его сделать двойной дубль. Медленно я сняла пальто и уронила его на пол. Его глаза следили за каждым моим движением, и почему-то я знала, что показывать ему свои сиськи не получится.

И мне было немного… жарко и страшно.

Я села на стол перед ним, в нескольких дюймах, разделяющих нас, и медленно раздвинула ноги. Мой взгляд не отрывался от него, и когда эти зеленые глаза потемнели, волнение и ужас пронеслись по моему телу, как волна. Хорошо, что я решила не носить нижнее белье.

— Что ты делаешь, маленький лев? — прошипел он, как будто ему было больно.

Я увидела очертания его выпуклости на штанах и облизнула нижнюю губу.

— Предлагаю тебе сделку, от которой ты не сможешь отказаться, — сказала я ему, прежде чем взглянуть на свои наручные часы. — У нас есть около сорока пяти минут, прежде чем мои братья прибудут сюда.

Его руки, на которых сегодня не было его фирменных перчаток, легли на мои бедра. Его прикосновение электризовало, вызывая дрожь по моей спине, когда я пыталась подавить любые смущающие звуки, которые могли вылететь из моего рта.

Глаза Даворина всё время были на мне, его лицо всё еще было скрыто за маской. Мне потребовалась вся моя сдержанность, чтобы не поддаться его прикосновениям и почувствовать его больше.

— Ты понятия не имеешь, что ты только что сделала, маленький лев, — сказал он знойным голосом.

Этого было достаточно, чтобы моё сердце забилось чаще, чтобы сломать что-то глубоко внутри меня. Он крепко схватил меня за бедра и притянул ближе.

Я ухмыльнулась.

— Приятного аппетита.

Это было всё, что нужно Даворину. Он быстро задрал платье мне до бедер.

Он резко вздохнул, как только заметил отсутствие нижнего белья, и затем наши взгляды встретились. Это было почти анималистично. Слишком мрачно, слишком интенсивно и подавляюще. Он жаждал меня и не скрывал этого.

— Ты пришла без нижнего белья, Кайя? — он словно адресовал вопрос самому себе. — Очень смело с твоей стороны.

— Что я могу сказать? Это легкий доступ.

Когда слова сорвались с моих губ, его хватка усилилась, обещая оставить синяк. Я увидела ухмылку в уголке его рта, когда он начал целовать внутреннюю часть моего бедра. Меня ждали медленные поцелуи с открытым ртом, и моё сердцебиение участилось.

Внезапно Даворин вонзил зубы в мою кожу, вырвав стон из моего горла. Он почти сразу же поцеловал его, чтобы успокоить боль, но эта боль мне особенно нравилась. Покалывания распространились по моему телу, а за ними последовали мурашки.

Он не спешил, как будто мы не были на часах, и мне хотелось его прикосновений. Его пальцы, его руки были повсюду, кроме того места, где они мне были нужны больше всего.

Его рот приближался всё ближе и ближе. Мои пальцы запутались в его волосах, и я попыталась притянуть его к себе, но ответом Даворина был тихий смешок и покачивание головой.

Наши взгляды снова встретились, и я впервые видела человека, столь жаждущего меня. Это было волнующее чувство, и оно засело глубоко внутри меня, даже в моих костях. Это было чувство, которого я буду жаждать – освобождение, которое мог мне дать только он.

Его палец дразнил мои складки, никогда по-настоящему не касаясь той части, которая болела. Затем на его лице появилась медленная ухмылка, как будто он решил избавить меня от страданий.

Его рот нашел мой клитор, и я резко потянула его за волосы. Он покрутил языком, прежде чем прикусить. С моих губ сорвался тихий крик удовольствия, и Даворин воспринял это как поощрение продолжать.

— На вкус ты божественная, маленький лев, — выдохнул он.

Его горячее дыхание заставило мою кожу покалывать, и мне хотелось большего. Я жаждала всего, что он предлагал, и мне было всё равно, что именно.

Его язык с жадностью ускорил темп, а руки двинулись к моим бедрам, чтобы притянуть меня ближе к себе. Он определенно не мог дышать, но, похоже, его это не волновало.

Он был подобен голодному хищнику, пожирающему свою добычу.

Мои стоны эхом разносились по комнате, и чем громче я становилась, тем сильнее он сжимал мои бедра. Это становилось слишком интенсивным, чтобы я могла с ним справиться.

Он застонал, посасывая мой чувствительный клитор.

— Черт возьми, маленький лев, — пробормотал он, и ни разу не прекратил делать то, что делал.

Одна его рука оторвалась от моей ноги, и я закричала в экстазе, когда он вставил в меня два пальца.

— Черт, — выдохнула я и почувствовала хихиканье Даворина на своей коже.

Его слова навсегда застряли в моей голове, повторяясь, как идеальная мелодия. Мои глаза закатились на затылок, когда он ускорил темп, и внезапное изменение ритма застало меня врасплох.

В хорошем смысле, конечно.

Я попыталась оторваться от него, поскольку ощущение было ошеломляющим, но он только сильнее схватил меня. Выхода не было. Даворин не позволял мне сдвинуться ни на дюйм и ни разу не остановился.

Наши глаза встретились, и это была самая непристойная сцена, в которой я когда-либо видела Даворина: огонь в его глубоком взгляде, потребность довести меня до крайности, растущая с каждой секундой. Из этого не было пути назад, и как бы я ни пыталась это отрицать, я любила каждый момент этого.

У нас обоих перехватило дыхание.

Время, казалось, остановилось, и когда он начал с силой двигать пальцами вперед и назад, мои стоны стали громче. Он делал все правильные вещи в нужном темпе, и мне не потребовалось много времени, чтобы достичь кульминации.

Я падала в пропасть, мой голос был хриплым. Он выпивал всё, что я могла дать, всё время, глядя на меня из-под своих длинных густых ресниц. Мне было трудно дышать, и он усмехнулся.

— Это может быть худшее решение в твоей жизни, маленький лев, — выдохнул он. — Я зависим, и теперь от меня никуда не убежать.