Глава двадцать два

Как только рука Даворина оказалась у меня на спине, медленно рисуя случайные узоры, я задремала. Мне ничего не снилось, но мне удалось получить добрых пять часов непрерывного сна, который был лучше, чем я когда-либо спала.

Рея разбудила меня, и если бы она не была так встревожена и напугана, я бы ее убила. Она отказалась рассказать мне по телефону, в чем проблема, и предложила встретиться на позднем обеде в ее ресторане.

Я не была голодна, пока она не упомянула о еде и со стоном не повесила трубку. Мне потребовалось больше времени, чем обычно, чтобы собраться, главным образом потому, что мои ноги все еще болели после вечеринки две ночи назад.

Мне показалось странным, что Даворина почти никогда не было видно по утрам. Его работа была закончена поздно вечером, и в последнее время он ничего не принимал. У меня росло подозрение, потому что, насколько я знала, работа киллером была его основным и единственным источником дохода. Возможность того, что у него была другая работа, никогда не приходила мне в голову.

К тому времени, как я ушла, он еще не вернулся и тоже не отвечал на звонки. Меня раздражало то, что я не знала о его местонахождении и что я теряла хватку.

— Где огонь? — я подразнила Рею, которая смотрела в пространство, когда я села напротив нее. Меня ждала дымящаяся тарелка с едой, и я радостно улыбнулась. Удивительный запах ударил мне в нос, и в желудке заурчало.

Рея вырвалась из оцепенения и посмотрела на меня.

— Я в жопе.

— Образно говоря, я предполагаю.

Она бросила на меня взгляд.

— Нет, я имела в виду буквально.

Ее голос был полон сарказма.

— Гелиос уходит.

Я была ошеломлена. Медленно я прожевала и проглотила вкуснейшую курицу, покрытую сыром. В ней было больше сыра, чем курицы, и это было мое любимое блюдо в их ресторане. Это было просто, но простая еда всегда была лучшей.

— Куда уходит?

Впервые за долгое время я пила воду с едой. Это было не так хорошо, как я думала.

Глаза Реи нашли мои, и все, что я увидела в них, — это паника. Она не хотела мне говорить, и я не принуждала ее. Пока это не имело ко мне никакого отношения, меня не особо волновало, что происходит в ее семье. Это была ее проблема, а не моя.

— Он возвращается домой, — она сглотнула. — Недавно что-то произошло, и… он уезжает надолго.

Я моргнула.

— Что будет с бизнесом?

За прошедшие годы Гелиос расширил свой бизнес как минимум на тридцать штатов США. Они были связаны с незаконными азартными играми, аукционными домами, а иногда даже с воровством, но он зарабатывал миллионы долларов в месяц, и его до сих пор не поймали.

Гелиос не был дураком, хотя временами вел себя так. Он был умен и знал, где сажать семена. Со временем эти семена проросли, но его бизнес был строго обязательным. Никто из его клиентов так и не высказался, потому что всех заставили подписать соглашение о неразглашении, в котором было указано, что в случае утечки информации весь список клиентов станет достоянием общественности.

Я знала это, потому что подписала контракт год назад.

— В том-то и дело… — она колебалась. — Он хочет оставить бизнес мне.

Я откинулась на спинку стула и подняла брови.

— В чем проблема?

— В чем проблема? — повторила она, хотя это было шипение. — Проблема в том, что я не знаю, как управлять нелегальной империей, Екатерина.

— Разве не ты занималась всей бумажной работой?

— Да, — она быстро ответила. — Но оформление документов и фактическое руководство бизнесом — это две совершенно разные вещи.

— Я не понимаю, почему это проблема, — сказал я ей и подозвала официанта. — Ты уже знакома с большей частью клиентуры, умеешь оформлять документы и любишь путешествовать. Ты бы все время была в дороге. Это беспроигрышная ситуация.

Подошел официант, и я не пропустила неодобрительное выражение лица Реи, когда я заказывала виски. Закатив глаза, я согласилась вместо этого выпить порцию эспрессо.

Рея подождала, пока официант не исчезнет из пределов слышимости.

— Это огромная ответственность, и я не уверена, что смогу с ней справиться.

Мой разум метался в мыслях, пытаясь найти для нее решение. Внезапно мне в голову пришла идея, и появилась легкая улыбка. Ее брови нахмурились, но она ничего не сказала.

— Скажи мне, Рея, — начала я. — Сколько денег этот бизнес зарабатывает ежемесячно?

— Я не могу тебе этого сказать.

Я посмотрела на нее пустым взглядом, на что она закатила глаза.

— Хорошо, скажем, это меньше пятнадцати и больше восьми миллионов чистых денег каждый месяц.

— Ну, тебе наверняка стоит задаться вопросом, насколько здесь чисто, — пробормотала я. — Но это не имеет значения. Как насчет того, чтобы предложить кому-нибудь тридцать процентов ежемесячного дохода за помощь, но загвоздка в том, что тебе придется выйти за него замуж?

— Мне не нравится, к чему все идет, — простонала она.

— Нет, нет, послушай, — настаивала я. — Я не говорю, предлагай это первому мужчине, которого увидишь на улице. Тебе нужна помощь человека, имеющего опыт работы в нашем мире, но тебе также нужно выйти замуж за кого-то по своему выбору, за того, к кому ты действительно испытываешь чувства.

Постепенно в ее мягких чертах появилось осознание. Румянец пробежал по ее щекам, и она смущенно отвела взгляд. Несмотря на то, что она глубоко об этом думала, я знала, что она не хотела ничего, кроме как принять сделку.

— Он никогда на это не согласится, — прокомментировала она.

— Ты уверена? - возразила я. — Потому что я думаю, что это предложение, от которого он бы не отказался, не сейчас.

Она была неуверенна.

— Почему?

— Его бизнес в России, но…— я сглотнула неприятные воспоминания. — С учетом всего того, что случилось с нашим братом, и того, что его похоронят, он не может уехать, пока Алексей полностью не выздоровеет и не усыпят Богдана. Это твое открытие.

Она решила подумать и сменила тему.

— Говоря об Алексее, ты бывала у него?

Я покачала головой.

— Еще нет. После того, как я закончу с тобой, я заеду в больницу, чтобы узнать, нужно ли им что-нибудь.

Рея была потрясена.

— Ты еще не навестила его? Сколько времени нужно, чтобы позвонить по телефону? Господи, ты бессердечна.

Честно говоря, Доминик пытался связаться со мной, но я не отвечала на его сообщения и звонки. Мне нужно было время для себя, и Алексей был в надежных руках. Если бы он выжил или умер, я бы не смогла помочь, поэтому мне не было необходимости постоянно находиться рядом с ним.

— Это один из способов взглянуть на это.

— Что ты будешь делать, если он умрет?

Я моргнула.

— Прийду на его похороны.

Рея горько рассмеялась. Она попыталась проявить сочувствие, но этот жест был проигнорирован. У нас с братьями не было таких отношений, как у нее с Гелиосом. Эти двое были склеены бедрами и готовы были убить друг друга в мгновение ока. Черт, он доверил ей бизнес на миллион долларов.

Алексей никогда никому так не доверял, тем более мне. Наши обстоятельства были совсем другими. Он несколько раз пытался улучшить наши отношения, но я ему не позволила. Я не верила во второй шанс.

Люди, которые однажды хотели причинить мне боль, сделали бы это дважды.

Я проверила время и заметила, что уже поздно. Я заплатила за нашу еду, несмотря на ее протесты, и, пообещав скоро ей позвонить, взяла сумочку и ушла.

Дорога до больницы, казалось, длилась целую вечность.

Когда я вошла внутрь, запах здания ударил мне в нос. Я никогда не была большой поклонницей таких мест и решила войти и выйти за пятнадцать минут. У меня не было причин оставаться после этого срока.

— Что значит, его выписали? — спросила я у администратора через несколько минут.

Она набрала на клавиатуре, прежде чем улыбнуться мне.

— Мне очень жаль, мисс, похоже, он ушел, как только очнулся после операции.

Я закатила глаза.

— Спасибо.

Я развернулась и вышла из больницы. Я забыла, что в его особняке есть целое медицинское крыло, и, конечно, именно туда он и переедет. Это было безопаснее, чем в государственной больнице, это уж точно.

Поездка к нему домой заняла больше времени, чем обычно, и я почувствовала, как усталость нахлынула на меня в середине поездки. Это было довольно странно, потому что я спала уже несколько часов. Я проигнорировала ощущение скручивания в животе и замедлилась, но не остановилась полностью. Это могло быть потому, что я съела слишком много еды и недостаточно алкоголя.

Я едва прошла мимо ворот. Он так тщательно охранялся, что меня проверяли семь раз и забрали пистолет, который у меня всегда был при себе. Охранники, многие из них, проводили меня до двери, где меня заняли еще двое.

Это было дело рук Доминика.

Он не рисковал. Больше всего на свете он не хотел зацикливаться на роли Пахана. Тихий смех вырвался из меня, пока меня вели к медицинскому крылу Алексея, большому, как небольшая больница.

Доминик с кем-то разговаривал по телефону и не заметил, как я вошла.

Однако краем глаза я заметила еще кого-то и резко повернулась к нему. Мои шаги были медленными, брови сузились. Там была небольшая кухня и одна из лучших кофемашин. Я сразу заметила черные волосы, белое пальто и телосложение.

— Какого черта ты здесь делаешь? — спросила я.

Доктор Беккет вздрогнула, чашка с кипящим кофе выпала из ее рук и разбилась о кафельный пол. Со вздохом она наклонилась, чтобы собрать осколки, а затем вытерла пролитый кофе бумажным полотенцем.

Закончив, она прислонилась к кухонной стойке и вздохнула.

— Я здесь не по своему желанию.

— Тогда почему ты здесь?

Она закусила нижнюю губу.

— Он сказал, что заплатит за обучение моих детей, если я соглашусь ему помочь.

Я наклонила голову набок.

— Сколько лет твоим детям?

Она сглотнула.

— Им семь.

Я пожала плечами.

— Ты очень заботишься о них.

Элиана Беккет приняла сделку с дьяволом только для того, чтобы сделать то, что будет лучше для ее детей. Она проглотила свою гордость и взялась за руки с человеком, которого ненавидела. Это заставило меня ревновать выше моего понимания.