ГЛАВА 9

Тони.

— Ты, должно быть, шутишь?

— Роман смотрит на меня с совершенно невесёлым выражением лица. — Сейчас не время для истерик, Ти. Это происходит. Мы делаем это.

Моя кровь становится горячей.

— Рома, я уважаю тебя. Я действительно так делаю. Ты мой брат, мой дон, я пойду за тобой куда угодно. Но если ты думаешь, что я войду в комнату, где будет человек, убивший мою мать, и не убью его, ты действительно меня совсем не знаешь.

— Мы не собираемся его убивать. Особенно, когда он добровольно заходит на нашу территорию. Где в этом честь? Мы должны хотя бы услышать, что они говорят.

— К черту честь. Я говорю, что мы убьем их всех и покончим с этим.

Глаза Романа вспыхивают, и он встает на ноги.

— Послушай, я знаю, что ты проходишь через дерьмо. И я это понимаю. Я понимаю. Но подумай, Тони. Что мы на самом деле знаем о Минчетти? Возможно, мы знаем, как выглядит Эдуардо, и знаем, что у него есть как минимум дочь. Но кроме этого, что мы действительно знаем об этой семье? Эдуардо все еще дон? Кто его наследник? — спрашивает мой друг, кладя руку мне на плечо, его глаза темные и напряженные. — У нас есть шанс получить ответы на эти вопросы. Мы поругаемся еще на один день, и я обещал тебе отомстить. Ты получишь это. Но если ты не сможешь контролировать себя на этой встрече, то будет лучше, если тебя там не будет.

Я отталкиваю его руку и смотрю на него.

— Я буду там. Я посмотрю этому сукиному сыну в глаза и ничего не сделаю. Проведи встречу. И молись, чтобы меня никто не разозлил.

Роман вздыхает, и я сажусь на его диван рядом с Майклом.

— Какой план? – Майкл задает вопрос.

— Они встретят нас в здании Данвич на Манхэттене. Это будет застольная дискуссия. Мы пойдем с несколькими капо. Подробности я уже отправил Минчетти. Дон также приводит с собой некоторых своих людей. Я не знаю, сколько их, и это не имеет особого значения. Никакое оружие не допускается.

— Ты должен быть…

Роман меня перебивает.

— Чего ты ожидал? Мы не собираемся воевать, так зачем нам оружие?

Моя челюсть сжимается, но я не отвечаю. Он переходит к другим вещам. Охрана в здании, а затем он рассказывает Майклу о камерах и их планах проверять биографические данные каждого мужчины, который появится сегодня вечером.

— Значит, они просто пойдут в выбранное нами место, которое мы, несомненно, обеспечим до их прибытия? — спрашивает Майкл в какой-то момент.

— Да, — отвечает Роман.

— Они смелые, я им это дам.

Через некоторое время я отключаюсь от них, не особо интересуясь каждой деталью плана. Я работаю над тем, чтобы развить достаточный самоконтроль.

Вскоре пришло время уходить. Мы подъезжаем к зданию, и после пристального взгляда Романа я бросаю оружие на стол у входа. Комната, которую мы выбрали, представляет собой широкую круглую комнату с большим столом для переговоров. Роман садится на стул сбоку. Энцо, попросивший присоединиться к встрече, сидит рядом с ним. Остальные из нас поддерживают донов. Майкл и я. Джейсон рядом со мной. Он лучший друг Энцо, его заместитель. У нас в комнате еще около пяти мужчин. Есть и другие, разбросанные по зданию. И у каждого входа, ведущего в эту комнату, стоит мужчина. Мы приняли достаточные меры предосторожности.

Как только часы бьют семь, прибывают Минчетти, совершенно пунктуальные. Они заходят в комнату. Группу возглавляет мужчина лет пятидесяти. Я сразу без сомнений знаю, что это Эдуардо Минчетти.

Я не могу не чувствовать небольшого разочарования. Это тот человек, которого так боялся мой отец?

Думаю, я мог это видеть. Несмотря на свой невысокий рост, он обладает непоколебимой внешностью и опасной аурой. Его карие глаза холодны и пусты, и я без сомнения верю, что он человек, способный убить невинную женщину.

Ни Роман, ни Энцо не стоят при их прибытии, и я могу сказать, что он этим недоволен. Мои глаза отслеживают каждое его движение. Я смотрю, как он садится напротив донов на другой стороне стола. Больше никто из его партии не занимает места. Это значит, что он все еще дон. Хорошо.

В комнате тихое напряжение. Я пристально смотрю на Эдуардо, а он еще ни разу на меня не посмотрел. Я жду, кто заговорит первым: Роман или Энцо. Но Эдуардо знает. И, к моему чертовому удивлению, ублюдок улыбается.

— Привет ребята.

Это делают мальчики. Температура в комнате понизилась на несколько градусов. Он разговаривает с некоторыми из самых влиятельных людей Нью-Йорка, и ему лучше вести себя так.

— Эта встреча очень быстро станет очень неприятной, если ты не проявишь ни капельки уважения, Эдуардо, — говорит Роман жестким голосом.

—:Конечно. Моя ошибка, — улыбается Эдуардо. Это тревожит. — Вы оба так молоды. Не думаю, что я когда-либо встречал дона столь же молодого, как ты. Ты проделал хорошую работу, руководя своей империей. Отличная работа.

Руки Энцо сжимаются в кулаки. Я не знаю, почему Роман так беспокоился о том, чтобы держать меня в узде. Энцо может взорвать эту встречу быстрее, чем я. Мне бы хотелось, чтобы он это сделал.

— И ты проделал феноменальную работу, возглавив свою, Эдуардо. Каково это — наконец-то выбраться из укрытия? — Энцо задает вопрос. — Я думаю, мне было приятно прятаться все это время?

Я почти смеюсь.

Взгляд Эдуардо становится жестче.

— Хватит, Руссо. Мы здесь, чтобы вести переговоры. Думаю, в первую очередь следует отказаться от представлений.

— У тебя, вероятно, уже есть достаточно информации о любом важном человеке в этой комнате, — заявляет Роман, немедленно отключая его.

— Верно. А ты ничего о нас не знаешь, — говорит Эдуардо, его губы кривятся в ухмылке. — Выходи вперед, любовь моя.

Мой взгляд метнулся к остальным членам его компании. А затем блондинке, которая выходит вперед. На мгновение, всего на мгновение мое сердце останавливается. Потому что она выглядит такой знакомой. Она очень похожа на Софию. Но в этом нет абсолютно никакого смысла. Нет никаких причин, по которым она могла бы быть здесь. Есть небольшое сходство, вот и всё. Это ничего не значит.

— Это Катерина, моя дочь и наследница, — представляет он.

Его наследница? Это ответ на большой чертов вопрос. У него нет сына. Или, по крайней мере, тот, кто достаточно способен стать его преемником. Тем не менее, объявить женщину своим преемником – смелый шаг. Это большая редкость в нашем мире. Я смотрю на Катерину Минчетти. Она красивая женщина. Длинные ноги, карие глаза. Она не имеет большого сходства со своим отцом. Я предполагаю, что она предпочитает свою мать. Она стоит высокая и уверенная в себе.

Затем Энцо говорит сухим тоном:

— Мы знакомы.

Бровь Эдуардо морщится, и он смотрит на свою дочь, которая один раз качает головой. Кажется, этого объяснения достаточно для него, и он поворачивается обратно к нам.

— Понятно, — говорит Эдуардо, но я слышу легкое раздражение в его тоне из-за того, что его оттолкнули. Думаю, его дочь не все ему рассказывает. — Я чувствую, что должен спросить, что ты здесь делаешь, Руссо. Учитывая, что я попросил о встрече с Де Лука.

— Разве ты не слышал? Я тоже семья. Это беспокоит меня так же, как и Де Луку, — заявляет Энцо.

В его словах есть тонкая угроза, и никогда мне этот парень не нравился больше, чем в этот момент. Он ясно дает понять, что он на нашей стороне. Он будет сражаться вместе с нами.

Эдуардо хмурится.

— Конечно.

Он также представляет своего брата, мускулистого мужчину высокого роста с умными карими глазами.

— Итак, — начинает Роман, готовый покончить со всем этим. — Почему именно ты попросил об этой встрече?

— Прости, сынок. Минуточку. Другая моя дочь опаздывает, но она будет здесь в любой момент.

Моя бровь поднимается вверх. Другая его дочь? В этот момент мы слышим приближающийся стук каблуков по полу. Когда в дверном проеме, ведущем в комнату, появляется женщина, я замираю. Все мышцы моего тела напрягаются. И у меня вырывается тихий сдавленный вздох.

Майкл, стоящий рядом со мной, единственный, кто это слышит. Он вопросительно смотрит на меня. Но я не могу встретиться с ним взглядом. Я слишком занят, наблюдая, как София входит в комнату в сопровождении двух других мужчин. Она не смотрит на меня, сразу же вставая за кресло отца рядом с сестрой.

— Это моя вторая дочь, София.

Она до сих пор не подняла глаз. Что, черт возьми, происходит? Должно быть, это шутка.

Мои мышцы расслабляются, и я хочу сделать шаг к ней. Но затем я улавливаю малейшее колебание выражения лица. Не Софии. Но ее сестра, чьи глаза нервно переводят взгляд с меня на Софию. Это всего на секунду, но этот взгляд говорит о многом.

Это действительно София. Женщина, с которой я подружился. Женщина, которая утешала меня в худшие моменты моей жизни. Она действительно здесь. И она солгала мне.

Совершенно ясно, что она меня использовала. На одну секунду у меня такое ощущение, будто я проваливаюсь в яму. Я смотрю прямо на нее, а она все еще не смотрит мне в глаза, и меня чертовски тошнит. У меня сжимается грудь, и пальцы чешутся чего-нибудь коснуться.

В голову мне приходит нелепая мысль. И я заметил, что она в брюках. Я никогда не видел ее ни в чем, кроме тех коротких юбок и платьев, которые сводили меня с ума. Я смотрю так пристально, а она не смотрит куда-то рядом со мной. Затем Эдуардо начинает говорить, и меня охватывает жуткое спокойствие. Наконец я отвожу взгляд.

Я никогда раньше не испытывал опыта выхода из тела, но такое ощущение. Или, по крайней мере, мне кажется, что я заставляю себя расслабиться. Я забыл, что она здесь. Я делаю вид, что это не так. Сейчас ее присутствие несущественно. Это не имеет значения. Не сейчас. Она намерена притвориться, что понятия не имеет, кто я. И я решаю сделать то же самое.

Мой взгляд возвращается к единственному человеку, на котором мне следовало сосредоточиться с самого начала. Он до сих пор на меня не взглянул, и это больше всего приводит меня в ярость.