1

НОВА

У каждого из нас есть мечты, которые зажигают и возбуждают нас.

Они заставляют нас трепетать и оживать.

Я не ожидала, что мои станут реальностью.

И я никогда не думала, что они будут похожи на него.

Когда я захожу в самолет, мое сердце колотится от предвкушения. Я ожидаю увидеть бизнес-класс, кишащий гламурными людьми, с достаточным местом для ног, чтобы положить их между рядами.

Места для сна на полу нет, но есть полотенца для рук и вода в бутылках.

Я пристегиваюсь на месте 1B, затем засовываю журнал и посадочный талон в карман на стене передо мной.

— Хотите одеяло?

Бодрый голос стюардессы заставляет меня выпрямиться.

— Нет, спасибо. Честно говоря, я могу вспотеть в снежную бурю. Раньше я думала, что это проклятие, но это своего рода благословение.

Она смотрит на мои розовые шлепанцы так, будто они могут ее укусить.

— Пожалуйста, переключите свой телефон в авиарежим на время взлета.

Она продолжила идти по рядам.

На моем телефоне нет новых сообщений, поэтому я отправляю одно.

Нова: Не могу дождаться, когда увижу тебя! Не могу поверить, что это действительно происходит. Пожелай мне удачи :D

Я выключаю устройство и кручу серебряный браслет на запястье.

Я ищу приключений, напоминаю я себе, наклоняясь к окну, чтобы успеть увидеть, как самолет поднимается с асфальта.

Мой желудок подпрыгивает.

Вот почему я заняла место у прохода – чтобы быть как можно дальше от этого зрелища.

Я открываю заметку на телефоне и перечитываю написанное.

Мы с Мари наряжались невестами. Мы делали платья из старых скатертей и туалетной бумаги и бегали по полям.

Я бежала так быстро, как только могли выдержать мои ноги, а она следовала позади и следила, чтобы я не упала.

Она закатывала глаза и говорила, что я веду себя нелепо, но я знала, что она меня любит.

— Сколько осталось до взлета? — спрашивает женщина напротив меня, когда стюардесса проходит в другую сторону.

— Мы ждем еще одного пассажира.

Я не знала, что самолеты ждут пассажиров.

За окном другой самолет мчится по взлетной полосе, как скоростная пуля.

В голове раздается пронзительный звук телефона — единственное предупреждение перед тем, как тьма настигает меня, впиваясь когтями в живот. На шее выступили капельки пота.

Я уговаривала себя на это несколько дней.

Но теперь… я не уверена, что смогу это сделать.

Еще не поздно сойти.

Я уже наполовину встала со своего места, когда столкнулась с мужчиной, идущим по проходу.

Он огромный, возвышается надо мной и легко поглощает пространство вокруг нас своими широкими плечами и грудной клеткой. Его лицо частично скрыто толстовкой, а тренировочные штаны облегают худые бедра и сильные ноги. В руке он крепко сжимает спортивную сумку с логотипом.

Он бросает короткий взгляд на мой розовый багаж, а затем бросает свою сумку к ногам и снимает наушники «Битс».

— Ты сидишь на моем месте.

В его голосе больше рычания, чем слов, и он скользит по моей коже, как наждачная бумага.

Мой страх вытесняется недоверием к дерзости этого человека.

— Я так не думаю. У меня 1B.

Я проверяла свой посадочный талон миллион раз, пока гуляла по аэропорту.

Его глаза сужаются.

— Я всегда на 1В.

— За исключением сегодняшнего дня, — услужливо продолжаю я, опускаясь обратно на свое место у прохода, которое стало бесконечно привлекательнее за те секунды, что этот незнакомец пытался отнять его у меня.

Я сдвигаю колени в сторону, универсальный символ «проходи».

Его пристальный взгляд напряжен, и в поисках выхода я лезу в карман за своим посадочным талоном, который спрятан где-то в журнале.

Мой браслет наполовину соскальзывает, и я надеваю его обратно.

Он не двигается.

Наконец, его нетерпение переполняет меня.

— Отлично! Если это так важно для тебя, садись, — я отодвигаюсь к окну. Не моя вина, если меня вырвет завтраком на него. — Мы ждем опаздывающего…

Я замолкаю, когда стюардесса закрывает двери.

Он опоздавший.

Он запихивает свою сумку в верхний отсек и опускается на сиденье, откидывая капюшон с головы.

У меня перехватывает дыхание.

Его глаза цвета шоколада, с маленькими золотыми вкраплениями и густыми ресницами. Одну бровь рассекает потускневший шрам. Почти черные волосы украшают его квадратную челюсть — скулы, об которые можно порезаться. На носу небольшая вмятина, а губы словно вырезаны из мрамора.

Боже милостивый, он красив.

Поразительно, несовершенно красив.

Пикассо говорил, что причина, по которой его портреты искажены, почему он рисует глаза по-разному, в том, что все глаза разные. Это не вопрос живописи, это вопрос зрения.

Если уникальность — это красота, то этот человек – произведение искусства.

Пилот рассказывает о взлете, а стюардесса демонстрирует, как пристегнуть ремень безопасности. Ее внимание приковано к парню рядом со мной, как будто именно он отвечает за то, чтобы мы добрались до места назначения в целости и сохранности.

— Полет до Денвера будет неспокойным, — говорит пилот через громкоговоритель.

Я делаю глубокий вдох, достаю телефон и включаю сигнал.

От Мари ничего.

Я снова выключаю его и откидываюсь на подголовник.

Двигатель заводится, раскатистый гул вибрирует во мне.

— Ты часто летаешь на самолетах? — спрашиваю я.

Мой сосед по креслу смотрит в пустоту.

— Этот хороший? Безопасный? — продолжаю я.

Он наклоняется ко мне, чтобы посмотреть в окно.

— У него два крыла.

Самолет начинает разгон по взлетной полосе.

— Я Нова, — успеваю сказать я до того, как самолет взлетает.

Разговор отвлечет меня от нашей ситуации.

Парень в толстовке бросает на меня взгляд, но не отвечает. Он на несколько лет старше меня, вероятно, ему за двадцать пять или чуть за тридцать.

Без имени. Поняла.

— Ты из Денвера? — я давлю на него.

— Нет.

— Я тоже. Я еду на свадьбу.

Он тяжело выдыхает, как будто сопротивление светской беседе — самое благородное занятие и он считает себя рыцарем высшего ордена.

— Работа.

Губы такой идеальной формы, что я бы провела по ним пальцем, если бы не думала, что он укусит меня первым.

Его колени почти достают до противоположной стены, даже с учетом дополнительного пространства для ног, в то время как мои ноги едва касаются пола.

— Строительство? Потому что ты огромный, — продолжаю я, глядя на его лицо. — Высокий, я имею в виду, — добавляю я, когда женщина через проход кашляет. — В других местах не такой огромный.

Его брови поднимаются.

Теперь я смотрю на его руки, сложенные у него на животе. Они большие, загорелые, с длинными пальцами и аккуратными ногтями.

За окном земля уходит все дальше. Я заставляю себя отвести взгляд от окна.

— Я уже много лет избегаю полетов, но моя сестра выходит замуж, и я не хочу ее подвести. На самом деле, я сейчас работаю над своей речью. Хочешь послушать...

— Не хочу.

Мой рот захлопывается.

Если бы Мари была здесь, она бы сказала мне не болтать так много.

Я кладу телефон на колени лицевой стороной вниз и делаю глубокий вдох.

— Прости. Это мои нервы из-за перелета. Я стараюсь не доводить себя до панической атаки. Если мне придется провести весь полет, свернувшись клубком на полу, я доберусь до места в целости и сохранности. Я сделаю все для своей сестры. Мы сделаем все друг для друга, — заканчиваю я на одном дыхании.

Мой сосед по креслу хмурится, изучая меня с новой силой.

Как будто впервые я не просто обуза.

Он протягивает руку, чтобы опустить штору, чтобы я не могла увидеть отсутствие земли воочию.

Паника немного отступает.

Он близко, его лицо в нескольких дюймах от моего.

— Поменяемся местами, — говорит он, прежде чем я успеваю поблагодарить его.

Мое сердце учащенно бьется, когда я тянусь к ремню безопасности.

Мы меняемся местами, и его тело касается моего. Я чуть не спотыкаюсь. Искры танцуют по моим нервным окончаниям.

Он успокаивающе кладет руку мне на талию.

Только это совсем не успокаивает. Это заставляет мой живот трепетать совершенно по-новому.

У него огромные руки, и когда я опускаю взгляд, из-под манжет его толстовки тянутся струйки черных чернил, похожие на пятна древесного угля.

Что за…

Они загадочные, крутые и более чем сексуальные.

Мои бедра сжимаются.

Я не думала о сексе уже несколько недель. Возможно, несколько месяцев. С тех пор как...

Хорошо.

Давайте просто сойдемся на том, что происходит между простынями, никогда не сводило меня с ума.

Но, учитывая его массивное телосложение, сверкающие темные глаза и интригующие секреты, этот мужчина создан для фантазий, о которых я и не подозревала.

Обычно я не высказываю непристойных мыслей о незнакомцах, особенно ворчливых, но я украдкой бросаю еще один взгляд на эти руки, когда он садится, поправляя спортивные штаны на крепких бедрах.

Стюардесса отстегивается от своего кресла и приближается.

— Могу я предложить вам выпить, мистер...

— Текилы? — спрашиваю я с надеждой.

Это притворная храбрость, но я не отступлю.

Мой сосед по креслу поднимает два пальца.

Стюардесса кивает так быстро, что у нее хрустит шея. Думаю, я не единственная, кто замечает, насколько он привлекателен.

Спустя несколько глубоких вдохов она возвращается с напитками.

— За новые приключения, — я поднимаю свой бокал, а затем выпиваю его содержимое залпом, жар обжигает мне горло.

Он наблюдает, прежде чем выпить свой долгим, медленным глотком, его загорелое горло вздрагивает.

Я снова хочу пить.

Текила уже действует, и гул самолета звучит все дальше и менее угрожающе. У алкоголя есть неприятный побочный эффект — он заставляет мою кожу покалывать.

— Тебе нравятся игры? — спрашиваю я. – Мы могли бы сыграть в одну. Две правды и ложь. Я говорю три утверждения...

— Я знаю, как играть.

Мой сосед по креслу складывает наши пустые стаканы и ставит оба на свой поднос.

Я принимаю это за согласие и пытаюсь придумать что-нибудь стоящее.

— Однажды я украла плитку шоколада в продуктовом магазине.