ГЛАВА 19

Фейнит вошла в кабинет Калеба одна.

— Ну, — сказала она, неторопливо направляясь к его столу. — Не могу сказать, что мне нравится, когда меня вызывают, тем более в светлое время суток, — она откинулась на спинку дивана и посмотрела на него, скрестив руки на груди. — Но поскольку это признак того, что ты вразумился, я освобождаю тебя от наказания.

— Я хочу, чтобы имя Сета было вычеркнуто из списка обесчещенных.

Она уставилась на него так, словно он влепил ей пощечину.

— Нет.

— Нет?

— Калеб, мы уже обсуждали это раньше...

— И на этот раз ты не откажешь.

Он отодвинул стул и обошёл стол с другой стороны. Он откинулся назад, скрестил руки на груди, повторив её позу.

— Ты хочешь серрин, а я хочу, чтобы имя Сета было вычеркнуто из списка. На самом деле, я хочу, чтобы он был искуплен. Я хочу, чтобы это хлюпающее создание, который является твоим женихом, признало, что он написал там имя Сета ошибочно.

Фейнит пристально посмотрела на него.

— Этого не случится.

— Мы все знаем, что Сет в ту ночь выполнял свою работу. Джарин, который прокрался в тот дом без защиты, без него... он и его пристрастия к невинной крови. Джарин солгал. Сет не убежал бы и не спрятался, независимо от того, сколько было в засаде. Это Джарин пошёл против правил Высшего Ордена, а не мой брат. И если бы его не отчислили за неспособность защитить, он никогда бы не оказался там, где был в ту ночь, когда серрин убила его. Я хочу, чтобы имя моего брата было очищено.

— Он никогда не согласится.

— Ты заставишь его согласиться.

— И какие причины я должна ему привести? Как я объясню свою просьбу?

— Это твоя проблема. Но, нет прощения — нет серрин.

— Ты просишь невозможного.

— Неужели? Я знаю, как сильно ты хочешь её. Или, лучше сказать, нуждаешься в ней, — он шагнул вперёд и остановился прямо перед ней. — Я знаю о пророчестве.

Она встревожено дёрнулась.

— Тебе придётся просветить меня, — сказала она, хотя по её глазам было видно, что она точно знает, о чём он говорит. — Существует так много пророчеств.

— О, я уверен, что это стоит у тебя на первом плане. Или, по крайней мере, оно снова вышло на первый план, когда ты заподозрила, что на свободе разгуливает столь необходимая серрин.

Она слегка прищурила глаза и осторожно посмотрела ему в глаза.

— Я не понимаю о чём ты.

— Не играй со мной в игры. Ты точно знаешь, что я имею в виду. Весь Высший Орден знает. Не то, чтобы ты хотела, чтобы мы, коротышки, знали, какой маленький горшочек с золотом представляет собой эта серрин. Или, как минимум, её кровь. Живая, конечно. Она бесполезна мёртвая для Трайяна.

Её глаза вспыхнули.

— Откуда у тебя эта информация?

Он улыбнулся, хотя и коротко.

Ещё никогда она не выглядела такой встревоженной, такой неуверенной.

— Никогда. Она бы никогда тебе не сказала.

— Ты пробудила во мне любопытство, Фейнит. Весь этот компромисс и желание оставить её в живых. А я могу быть очень убедительным. Особенно с серрин, помнишь? Особенно, когда вампир Высшего Ордена появляется в её присутствии и угрожает забрать её. Но сейчас важно не это, а вот сохранить ей жизнь, несомненно, важно.

— Калеб, если ты пролил хоть каплю её крови...

— Расслабься, — сказал он. — Я этого не делал и не буду делать. Если ты сделаешь то, о чём я прошу.

— А если Джарин не прогнётся?

Калеб пожал плечами.

— Калеб, ты убиваешь эту серрин и прощаешься с нашим будущим. У меня не будет другого выбора, кроме как доложить о тебе. Ты будешь приговорен к Яме или даже к смерти, Джейк вместе с тобой. Ты не можешь желать такого своему брату.

— До этого не дойдёт, потому что ты сделаешь то, о чём я прошу.

— Джарин не пойдёт на это.

— Уверен, ты сможешь убедить его. Используй некоторые из тех приемов, которые ты используешь на мне.

Её глаза вспыхнули от негодования.

— И ты бы этого хотел, не так ли? Я извиваюсь в постели с другим?

— Он твой жених.

— Ты хочешь заставить меня страдать, не так ли? За то, что ранила тебя.

— Я хочу, чтобы Джарин явил себя лжецом, каким он и является.

Он шагнул ближе к ней, обхватил ладонями её подбородок и склонил свои губы к её губам.

— Как ты могла быть с ним, Фейнит, зная, какой он трус? И не только из-за Сета. Все эти выборочные проверки и вмешательство... я знаю, что всё это исходит от него. Он не придёт сюда и не встретится со мной лицом к лицу сам; вместо этого он всегда посылает свою армию. Он заслуживает того, чтобы его разоблачили. И мой брат заслуживает искупления за все эти годы верности тому самому Ордену, который отвернулся от него.

— Прости, Калеб, но я не могу.

— Ты можешь, если хочешь её. Если только ты не хочешь попробовать найти другую.

— Других нет.

— Вот именно, — он пристально посмотрел ей в глаза. — Кто это, Фейнит? Кто твой драгоценный избранник Высшего Ордена? Как долго они ждали этой возможности?

— Ты не знаешь, с чем ты связываешься или что подвергаешь опасности, если эта серрин пострадает раньше своего времени.

— Я хочу услышать это из твоих уст.

— Ты лезешь в дела, которые тебе не по карману, Калеб, — сказала она опасно низким голосом.

— Мой брат хранил молчание во время того суда, когда Джарин опозорил его. Он был верен до горького конца, а Джарин по-прежнему ничего не сделал. И вот ты теперь обручена с тем самым, кто предал мою семью. Ты не будешь просить его сделать это, потому что знаешь, что если он скажет правду, его опозорят. Он опустится на несколько ступеней вниз в рейтинге, а вместе с ним и ты, как его невеста. И ты не можешь справиться с этим, так? Единственная причина, по которой ты приняла связь, заключалась в том, что она дала тебе больше силы. В противном случае ты бы не взглянула на него дважды.

— Мне это не нужно, — она протянула руку, желая коснуться его лица. — Не тогда, когда у меня есть ты.

Он поймал её за запястье.

— Хочешь меня, ты сделаешь это.

— Отдай мне серрин сейчас, и я отдам тебе себя так, как никогда не отдавала, — сказала она, страстно прижавшись к нему всем телом.

Он обхватил её лицо обеими ладонями.

— Искупи Сета. Возвращайся с доказательствами, и я распоряжусь, чтобы серрин ждала тебя здесь.

Она настороженно изучала его глаза.

— Ты даёшь мне слово?

— Вернись с доказательствами, Фейнит, и мы скрепим наше соглашение. Но потерпишь неудачу, и я не буду отвечать за свои действия по отношению к серрин. Я предупреждаю тебя только один раз.

❄ ❄ ❄

Калеб сидел в кресле, размеренно раскачиваясь взад-вперёд, просматривая изображения пустого клуба. Клуб, который он построил из одних руин. Когда-то это была оболочка, но теперь, в ночные часы, она расцветала вместе с сердцем и жизнью Блэкторна. Пока сообщество выпивало и корчилось на танцполе, вопило, визжало и смеялось, они на некоторое время забывали о реальности, в которой оказались. Единственной альтернативой было расти в бесполезной ярости, негодовании и гневе на тиранию и предрассудки других людей, которые создали мир, из которого у них не было никакой надежды вырваться.

До сих пор казалось, что надежды нет.

Надежда через смерть серрин.

Серрин, которая сейчас лежала в его постели. Серрин, которая нашла способ проникнуть ему под кожу и проложила себе путь к тому, чтобы подобраться к нему как можно ближе, с единственным намерением.

Серрин, в которую он всё ещё должен был верить, оказалась здесь по счастливой случайности.

Ритмичный стук в дверь подсказал ему, что это Хейд.

— Заходи, — позвал Калеб.

Хейд вошёл в кабинет. Он закрыл за собой дверь и подошёл к столу.

— Фейнит ушла.

Но Калеб не мог оторвать своего внимания от пустого экрана подземелья — к тому месту, где всего несколько часов назад лежала Лейла.

— Всё в порядке, Калеб?

Почувствовав испуг в его голосе, он поднял на него глаза и увидел, что обычно стальные глаза Хейда были нерешительными от беспокойства.

— Всё в порядке, Хейд.

— Джейк всё ещё чувствует себя хорошо?

— Очень хорошо.

Он протянул Калебу пачку фотографий.

— У меня есть кое-какие новости о другой сестре. Её вид сбил нас с толку на какое-то время... цвет волос, стрижка. Но это определенно она.

Калеб просмотрел изображения с камер видеонаблюдения.

— Ходят слухи, что Марид был последним, у кого она была. Я пытаюсь найти его, чтобы узнать, не продал ли он её, — продолжил Хейд. — Но это ещё не всё. И тебе не понравится остальное.