* * *

Поездка в Саванну — сущий Ад. Голова идет кругом, и никакое глубокое дыхание не помогает. Никогда в жизни я так не радовалась, что сошла с самолета. Мне нужно ходить, делать что-то, кроме того, чтобы быть привязанной к стулу.

Я иду через аэропорт Саванны и чувствую себя в ловушке замедленной съемки, все суетятся вокруг меня. Мои глаза останавливаются на одном человеке, который стоит неподвижно, глядя на меня своими проницательными голубыми глазами. Должно быть, Поппи ей позвонила. Лейла наклоняет голову, раскрывая объятия.

— Я не могу говорить об этом, — бормочу я.

— Говорить о чем? — спрашивает она, но я знаю, что она знает. — Я похищаю тебя для дамского вечера.

Лейла рассказывает мне план, и это просто безумие. Похищение будет связано с танцами на шесте, которые были в моем списке. Очевидно, это отличная тренировка и отличный способ войти в контакт со своей внутренней дивой. Я не покупаюсь на эту чушь о внутренней диве, но я знаю, что это их способ помочь мне забыть обо всем остальном, и Лейла обещает мексиканскую еду после этого, так что, что терять? Я могу вывести все углеводы из своего организма, а затем снова наполнить его.

У Лейлы есть спортивная сумка и все необходимое для занятий. Мне нравится быть готовой, поэтому я провожу время, прочесывая Интернет в поисках обучающих видео — все, что угодно, чтобы отвлечься от моей другой ситуации. Я нахожу множество видео на YouTube, освещающих некоторые движения, большинство из них на сексуальных каблуках стриптизерши.

Я предпочитаю ходить босиком, но даже это меня не спасает. Я пыталась сделать, как мне сказали, основное вращательное движение. И должна была держаться за шест внутренней стороной руки, покрутиться вокруг шеста, затем зацепиться ногой и сделать небольшое вращение. Вместо этого я упала плашмя на задницу, моя нога обвилась вокруг шеста.

Плюс одна поездка в клинику неотложной помощи в нерабочее время.

— Вам нужно сделать несколько рентгеновских снимков, — говорит медсестра и спрашивает: — Вы беременны?

Я не ожидала такого вопроса, хотя, наверное, должна была.

Я чувствую на себе взгляд Лейлы.

— Это возможно, — тихо говорю я.

Медсестра протягивает мне маленькую чашечку для образцов и указывает в сторону ванной. Неужели я единственная, кто ненавидит инструкции о том, как получить образец мочи? Мне уже сорок лет, неужели мне действительно нужны указания? Совершенно неловко вручать медсестре чашку, еще теплую, и думать, что все мое будущее заключено в этой порции мочи. Доковыляв до кровати, я легла и стала ждать. Я не чувствую себя беременной. Я жаждала «Принглс», когда была беременна обоими мальчиками, и не могла насытиться ростбифом с Авой. Сейчас единственное, что мне нужно, — это моя подушка и немного достоинства.

Лейла вдруг разражается смехом. Это не похоже на нее — смеяться в неуместной ситуации. Она поворачивает телефон ко мне, и я вижу, что Поппи обещает покрасить половину волос в голубой, а другую в розовый цвет в знак солидарности, если я забеременею. Поппи использовала какой-то фильтр, чтобы показать нам, как это будет выглядеть. Она выглядит как помесь Джокера и Харли Куинн. Псих, мягко говоря. Затем она использовала тот же фильтр на фотографиях Лейлы и меня.

Появляется медсестра и говорит:

— Давайте отведем вас на рентген.

Я сажусь прямо.

— Значит ли это, что я не беременна?

Она переворачивает листок.

— Ваш тест был отрицательным.

Проклятье. Облегчение, которое переполняет мое тело, вызывает мурашки по коже. В моем теле нет ни одной печальной клетки. Я много раз благодарю Бога, обещая больше ничего не испортить. Я могу работать над своим списком секс-желаний, но я должна быть умнее. Я не могу трахать все, что движется, и мне нужен надежный контроль над рождаемостью. Вместо того чтобы покупать вагинальное парение, я должна была записаться на прием, чтобы получить ВМС (прим. внутриматочная спираль). Теперь это первое место в моем списке.

* * *

Я потеряла счет времени, которое мы провели в клинике. Никакие другие дела не заставят вас ждать так долго, как врачи.

— Тебе повезло, что ты ничего не сломала, — говорит Лейла.

Нелегкий урок — не каждая женщина может работать с шестом. Я вывихнула большой палец. Честно говоря, кто еще мог вывихнуть палец? Он болел, как сломанная рука, когда доктор вставил его на место. По крайней мере, моя доктор была симпатичной, но, к сожалению, она тоже была женщиной. Думаю, это не имеет значения, потому что секс с доктором в любом случае не входит в мой список.

Я смотрю на свою распухшую ногу, на прекрасные оттенки фиолетового и черного.

— Ты в порядке? — я слышу голос Райана и, подняв голову, вижу его в дверях.

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

— Мне звонил Гейдж.

— Я убью его, — говорит Лейла. — Мне очень жаль, Эмерсон. Я позвонила ему, чтобы предупредить, что задержусь. Я не знала, что он позвонит Райану.

Лейла и Райан на самом деле не знают друг друга. К тому времени, как Лейла и Гейдж сошлись, мой развод уже шел полным ходом. Они встречались несколько раз на мероприятиях для детей.

— Что случилось? — спрашивает меня Райан. — Гейдж сказал, что ты поранилась на тренировке.

— Она в порядке, — говорит Лейла. — Я позабочусь о ней.

Я вынуждена улыбнуться. Моя подруга прикрывает мне спину. Она прикрывает мою задницу после травмы, полученной в танце на шесте, без лишних вопросов. Не думаю, что я могу сказать то же самое о своем бывшем муже. Я уверенна, что он осудит меня.

— Что мне сказать детям? — спрашивает он.

— Скажи им, что я споткнулась о шнур компьютера и вывихнула палец, — говорю я. — Они в это поверят. Я споткнулась об эту чертову штуку на прошлой неделе.

— Ладно, — говорит он. — А по правде?

— Я упала на уроке танцев на шесте.

Удивительно, но он не смеется, не насмехается и не делает ничего другого, так что надо отдать ему должное.

— Не могли бы мы поговорить минутку наедине? — спрашивает он меня. — Может, я отвезу тебя домой? Ава и Джейкоб сидят с Коннором. Я могу остаться.

— Поезжай домой, Райан, — говорю я, не понимая, зачем он вообще здесь. Только сейчас, увидев его снова, я поняла, как мне больно, что он игнорировал меня после того, как мы занимались сексом. Я говорила себе, что это был просто прощальный секс, но это было не так — это явно было больше, по крайней мере для меня. Это никогда не могло быть просто сексом с Райаном. И больно, что я была для него просто сексом. И все же это моя вина, что я позволила этому случиться. — Я больше не твоя проблема.

— Чертовски драматично, — бормочет он.

Лейла встает перед ним.

— Эмерсон — наименее драматичный человек из всех, кого я знаю.

— Все в порядке, — говорю я. — Ничего такого, чего бы я не слышала раньше. Уже почти не болит.

Райан смотрит мне в глаза. Он уловил это слово.

— Эмерсон, я никогда не хотел причинить тебе боль. Ни в тот день, ни тем более сегодня.

— Не льсти себе, Райан, — говорю я, приподнимаясь на кровати. — Ты просто был в списке.

— Каком списке?

— Не надо, — говорит Лейла, хватая меня за руку.

— Мой список секс-желаний, — говорю я, свирепо глядя на него. — Секс с бывшим был под номером 26.

Он смотрит на меня с грустью и, не говоря ни слова, выскакивает из комнаты. Меня захлестывает волна вины. Я не чувствую себя лучше от того, что упрекаю его. Мне стало еще хуже. От этого даже пальцу ноги становится хуже.

— Нет никакого числа 26, — тихо говорит Лейла.

Сжав губы в тонкую линию, я качаю головой и закрываю глаза. Я чувствую себя дерьмово, но не буду плакать из-за этого человека. Не буду. По крайней мере, не сейчас. Я пролила над ним столько слез, но почему-то до сих пор выплакала не все. Как это возможно? Райан каждый раз заставляет меня проливать слезы.