Трэвис

Глава 1

Трэвис

Озеро искрилось за деревьями, когда я толкнул открытые ворота моего брата, скрип ржавых петель нарушил тишину летнего вечера. К этому шуму быстро и громко присоединился скрип открываемой входной двери, и мои племянники — и несколько дворняг — выскочили из дома и помчались по склону двора, чтобы поприветствовать меня.

— Дядя Трэвис! Дядя Трэвис! — кричали в унисон мальчишки, их маленькие ножки стремительно несли их по склону, собаки лаяли и танцевали вокруг, виляя хвостами так, что любой взломщик с ножом или серийный убийца, ворвавшийся в дом, мог бы знать, что они более чем рады принять его в семью.

Я рассмеялся, когда Коннор и Чарли подбежали ко мне, наклонился и взял их на руки, по одному на каждую.

— А у меня два желудка! — объявил Коннор. — Мой папа так сказал.

— Это особенность Хейлов, — объяснил я. — Так мы вырастаем большими и...

— А у меня, наверное, три желудка! — заявил Чарли, не желая отставать от своего близнеца.

Я с любопытством посмотрел на его живот и пощекотал пальцами его бок. Чарли взвизгнул от смеха. Собаки вились вокруг моих ног, и я уклонился от коричневой дворняги, которая, казалось, всегда ухмылялась. Я не доверял ей. Все, кто постоянно ухмыляются, были явно ненормальными.

— Ты когда-нибудь видел слона, дядя Трэв? — спросил Чарли.

— Не вживую...

— А как насчет медведя? — спросил Коннор.

— Слишком много...

— Слоны весят больше, чем автомобили!

— Медведи спят всю зиму! Это называется «спрячь свою нацию».

— Спрятать свою нацию? Что это вообще означает? — спросил я.

Коннор наклонился и закрыл рот рукой, громко «прошептав»:

— Это, скорее всего, его волосатая задница!

Затем оба мальчика разразились хохотом, их маленькие тела тряслись от смеха. Я тоже засмеялся, потому что, если вы были парнем, фраза «волосатая задница» была смешной, будь вам пять или больше тридцати. Или даже сто пятьдесят.

— Мальчики, — позвала Бри, выходя на улицу с шестимесячной Эвери на руках. — Дайте вашему дяде перевести дух, — она улыбнулась. — Привет, Трэвис.

— Бри, — я опустил мальчиков на землю, уловив легкий кивок Чарли в сторону Коннора, перед тем, как Чарли споткнулся. Я потянулся вперед и поймал его, прежде чем он ударился о деревянный пол крыльца.

— Ага! — торжествующе крикнул Коннор, сидя рядом со мной и держа в руках пачку жвачки, которую вытащил из моего кармана, пока я спасал его брата от ложного падения.

— Боже мой, да вы, мальчики, ниндзя, — сказал я, гордясь их скрытностью, и похвалил их обоих.

Они засмеялись, а Бри неодобрительно посмотрела на них, положив одну свободную руку на бедро.

— Не шарьте по карманам, вы двое, — она перевела взгляд на меня. — Я думала, ты должен быть представителем закона.

— Кто сказал?

— Видимо, жители Пелиона.

— А, точно. Теперь я вспомнил. Твоя мама права. Воровство в конечном итоге приведет к тюрьме.

Коннор выглядел слегка заинтригованным, и это выражение растаяло в невинности, когда он повернулся к матери.

— Можем взять немного жвачки? — спросил он очень серьезно, держа в руках доказательство своего преступления.

Уголок рта Бри дернулся.

— Можно ли, — поправила она. — По одной, — сказала она, и мальчики засветились одинаковыми улыбками, Коннор быстро взял жвачку себе и брату, а затем, кивнув матери, они скрылись в доме, крича: «Спасибо, дядя Трэвис», оживленно болтая о том, что похоже на замок Лего. Эти двое определенно компенсировали молчание моего сводного брата.

Малышка настороженно смотрела на меня, положив голову на плечо Бри, ее пухлая ручонка вцепилась в мамину рубашку, как будто она видела в моих глазах, что я намерен похитить ее в любой момент. Я почувствовал себя слегка оскорбленным. Именно я возглавил спасательную операцию, когда эта малышка шесть месяцев назад сделала неудачный выбор, решив появиться на свет во время одной из самых сильных снежных бурь за последние годы, из-за чего ее родителям пришлось рожать самим. Казалось, она уже забыла об этом.

— Ищешь Арчера? — спросила Бри.

— Да. Я принес данные полицейского управления, которые он просил, — сказал я, доставая из заднего кармана сложенные распечатки. Арчер попросил меня собрать статистику преступлений для ежегодного собрания города, которое состоится в июле.

Бри кивнула.

— Лежать, — сказала она собакам, которые все еще крутились вокруг моих ног.

— Это не очень хорошая идея, Бри. Ты замужем за моим братом, а я привязан к кое-кому. Ты действительно должна забыть меня раз и навсегда.

Она закатила глаза.

— Смешно.

Она сосредоточила свое внимание на собаках — этот ее серьезный взгляд мамы — я усмехнулся, когда они легли на крыльцо: большая черная собака и маленькая белая с кудрявой шерстью улеглись на бок, а коричневая все еще ухмылялась мне, как какой-то мохнатый сумасшедший клоун. Я посмотрел на нее, давая ей понять, что она должна оставить свои мохнатые клоунские замашки для того, кто не может дать ей отпор. Ее ухмылка растянулась и расширилась. Господи. Я отмахнулся от нее, когда Бри вошла в дом и пригласила меня следовать за ней.

— Арчер написал сообщение несколько минут назад. Он немного опаздывает, но скоро будет дома.

Дом был небольшой, но уютный. В нем пахло ванилью и чем-то вкусным, что готовилось на кухне. Мальчики оживленно спорили, их голоса то повышались, то понижались, когда они играли в своей комнате в задней части дома. Окна были широко открыты, и занавески трепетали под дуновением ветра с озера. Пол из твердого дерева скрипел под босыми ногами Бри, когда она шла на кухню с пухлым ребенком на бедре. Было бы это так плохо? Такой дом? Такая жизнь?

— Ты можешь остаться на ужин, — сказала Бри. В ее тоне был лишь маленький намек на колебание, как будто она не была на сто процентов уверена в том, что говорит. Думаю, это займет какое-то время — возможно, целую вечность.

Я отложил бумаги и прислонился к стойке, наблюдая, как она управляется с Эвери, одновременно проверяя что-то в духовке и помешивая на плите то, что выглядело как макароны.

— Я не могу. У меня сегодня выходной, так что хочу сделать сюрприз Фиби и пригласить ее на ужин.

Бри издала небольшой смешок, но он быстро угас.

— Извини. Просто мне хотелось бы, чтобы у твоей девушки не было такого же имени, как у моей собаки. Это... беспокоит.

— Так поменяй ей имя.

Она быстро повернулась ко мне, выглядя сильно возмущенной.

— Ты не можешь просто... — она покачала головой, как будто то, что она собиралась сказать, не стоило ее времени. — В любом случае я уверена, что она будет рада, что ты не работаешь, — она искоса посмотрела на меня. — Как у вас с ней дела? Сколько ты встречаешься с ней? Около года?

Я кивнул, тепло разлилось по груди, когда улыбка Фиби заполнила мои мысли, воспоминание, как она по-прежнему вздыхала и выглядела почти ошеломленной, когда я подмигивал ей.

— Десять месяцев. Она хороша. Великолепна, — она боготворит меня.

Бри вернулась к помешиванию, но теперь остановилась, положив ложку на стойку. Она переложила Эвери так, чтобы держать ее двумя руками, и прислонилась к стойке, положив подбородок на голову ребенка и задумчиво глядя на меня.

— Трэвис Хейл. Я никогда не думала, что увижу этот день. У тебя действительно серьезные намерения, верно?

— Ревнуешь? — я усмехнулся, но она оставалась серьезной. Моя улыбка сползла.

— Нет. Рада. Приятно видеть, что ты нашел счастье.

Наступила полная, тягостная тишина, от которой у меня начался зуд. Я не знал, что сказать. По правде говоря, Бри имела полное право желать мне несчастья до конца моих дней, несмотря на то, что мы с Арчером помирились, и я изо всех сил старался быть хорошим дядей для своих племянников — что было несложно, потому что, честно говоря, я получал от них невероятное удовольствие — и когда-нибудь, если мне удастся завоевать ее расположение, племянница перестанет настороженно наблюдать за мной. То, как я повел себя, когда Бри впервые приехала в Пелион... то, что я делал с братом всю нашу жизнь, навсегда останется между нами. Прошли годы, мне хотелось думать, что я повзрослел, но даже тогда я ничего не мог сделать, чтобы изменить то, как я причинил им боль в прошлом. То, к чему могли привести мои действия. Прошли годы, мне хотелось думать, что я повзрослел, но несмотря на это я ничего не мог сделать, чтобы исправить ту боль, которую причинил им в прошлом.

— Она та самая, да? — спросила Бри, и я уловил едва заметный намек на... беспокойство? Тревогу? Я не был уверен, и что бы ни промелькнуло в ее выражении, оно исчезло в мгновение ока. Она наклонила голову и вдохнула запах каштановых волос Эвери, тихо вздохнув.

Бри много раз встречалась с Фиби. Она никогда не говорила о ней ничего плохого, но у меня также было ощущение, что они никогда не станут лучшими подругами. Что меня вполне устраивало. Бри любила печь, читать, возиться в камнях со своими детьми и собаками. Все достойные занятия, когда ты мама. Но Фиби не была мамой. Пока еще. Она увлекалась... ну, кроме меня, она увлекалась... чем же увлекалась Фиби?

Она любила ходить по магазинам, это я знал. И загорать. Она была очень хороша и в том, и в другом.

— Ну, когда ты знаешь, ты знаешь, — сказала Бри, мягко улыбаясь, встретив мой взгляд и удерживая его в течение нескольких мгновений.

Когда ты знаешь, ты знаешь.

Я оттолкнулся от стойки как раз в тот момент, когда до моих ушей донесся тихий звук открывающейся входной двери. Она с тихим щелчком закрылась, и на кухню вошел Арчер, не удивившись моему появлению. Очевидно, он заметил мой грузовик, припаркованный у входа.

«Привет», — обратился он.

— Привет, — ответил я, когда Арчер направился к Бри и своей дочери, его лицо озарилось такой открытой радостью, что я чуть не отвернулся, как будто я ворвался в интимный момент и не имел права там находиться.

Малышка пинала своими пухлыми ножами и улыбалась, на нижней десне появились два блестящих белых зуба. Эвери потянулась к отцу, и Арчер забрал ее у Бри, поцеловав жену в губы, задерживаясь на мгновение.