Когда он вошел в крепость на холме, Фигул  увидел врага. Они остановились примерно в пятидесяти шагах по небольшому плато, окруженному самым верхним валом, и повернулись лицом к своим преследователям, выкрикивая оскорбления и стуча мечами по краям щитов. Фигул ощутил прилив восторга, догадавшись, что дуротриги еще не осознали, что центурион Тудитан и его люди мчатся вокруг тыла форта, чтобы захлопнуть  ловушку. Он начал думать, что план Коскониана все-таки сработает.

- Стройся в линию!  -  взревел префект, держа меч наготове.

Ауксиларии  Первой центурии построились в два ряда и сомкнулись. Следующий отряд занял свою позицию слева от префекта, пока Фигул  и его товарищи отдышались и сосредоточили свое внимание на враге. Несмотря на шум туземцев, они не пытались атаковать.

 -  Какая химера им нужна, чего они ждут?  -  выпалил Хельва, наполовину подняв дротик.

Рулл толкнул молодого человека плечом. - Опусти свою клюшку, пока ты не нанес кому-нибудь гребаную травму!

Хельва нервно сглотнул и заставил себя опустить древко  дротика на землю.

 -  Так-то лучше,  -  тихо сказал Рулл.  -  Ты,  долбаный легионер.  Мы подаем пример. Как ты думаешь, что подумают эти вспомогательные ублюдки, если увидят, что ты бегаешь, как безголовый цыпленок. Стой на месте и  выпрями спину!

Во время обмена мнениями Фигул  осматривал внутреннюю часть разрушенного форта. По илистой земле валялись разбитые глиняные горшки и рваные клочья одежды. Его внимание привлекли разрушенные останки десятков деревянных  домов, стоящих среди каменных стен высотой по грудь,  -  все, что осталось от поселения на вершине городища. На мгновение Фигулу показалось,  что его глаза обманывают его. Потом он проморгался и снова посмотрел, и кровь похолодела в его жилах. Он повернулся и обратился к конному префекту.

 - Господин, нам нужно уходить! И как можно скорее!

 -  О чем, химера тебя  забери, ты говоришь, идиот?  -  рявкнул Коскониан.

Фигул  указал на руины.  -  Я видел там движение! Это ловушка!

Коскониан  натянул поводья и нахмурился.  -  Какое движение?  Я не понимаю.

Пока он говорил, ужасающие боевые кличи туземцев стали нарастать, и, казалось, эхом разлились по внутренней части крепости. Префект замер, и краска мгновенно сошла с его лица, когда сотни туземных воинов выскочили из своих скрытых позиций за разрушенными зданиями на обоих концах плато и ринулись к флангам римской линии. Налетчики, за которыми они следовали, взревев от возбуждения, ринулись вперед.

 -  Это был гребаный трюк!  -  прорычал Рулл.

Ледяной страх сжал шею Фигула, когда он понял, что когорта окружена, и ощутил прилив гнева на вспыльчивого префекта за то, что тот завел людей в такую простую, но эффективную засаду. В то же время Коскониан стряхнул с себя оцепенение и приложил ладонь ко рту.

-  Дротики готовь!

Первая волна бриттов, подгоняемая своими командирами-друидами, одетыми в темные развевающиеся одежды,  бурлящей толпой устремилась к батавам, выкрикивая ужасающие боевые кличи . Многие местные воины,  размахивавшие  трофейными римскими мечами и овальными щитами, носили кольчужные доспехи и шлемы. Ужас пронзил Фигула, когда он быстро подсчитал, что враг,  превосходящий численностью,  легко справится с вспомогательными силами. В нем зародилась мрачная уверенность, что сегодня он умрет. Если это так, то теперь ему ничего не оставалось, кроме как сражаться до победного конца и захватить с собой как можно больше врагов.

- Метнуть дротики!  -  приказал Коскониан во весь голос.

В следующее мгновение первая линия ауксилариев метнула дротики в атакующих дуротригов. Броски батавов были паническими и рваными по сравнению с более подготовленными людьми легионерских когорт, но противник находился так  близко, что промахнуться было нельзя, и многие дротики поразили передний ряд бриттов. Мучительные крики пронзили холодный воздух, когда тяжелые железные наконечники врезались в ряды врагов, пронзая свои жертвы. Десятки воинов рухнули на землю, из их тел торчали древки дротиков. Их крики были заглушены ревом тех, кто стоял позади, когда они перепрыгнули через своих пораженных товарищей и бросились на своего ненавистного врага. Теперь бритты были менее чем в двадцати шагах от ауксилариев. Батавы выпустили еще один град дротиков, поразив еще больше врагов с близкого расстояния. Фигул  крепче сжал рукоять меча, подняв свой легионерский щит, и занял свое место в передней линии. Напрягши мышцы, он приготовился встретить наступающего врага.

- Держать строй! -    пронзительно завопил Коскониан, когда его солдаты на флангах в страхе отшатнулись. Бритты набросились на батавов, и пошел лихорадочный обмен ударами, когда первые воины были порублены в бешенстве мелькающих кончиков мечей. Но сама тяжесть атаки дуротригов изо всех сил  давила на батавов, и хотя Фигул  удерживал свое место в строю, он видел, что некоторые из вспомогательных войск были отброшены врагом. В стене щитов начали появляться бреши, поскольку вторая шеренга батавов не решалась выйти вперед и заменить своих павших товарищей. Фигул  рявкнул ближайшим ауксилариям,  чтобы те удерживали свои позиции. Каждый инстинкт его тела умолял его бежать, но он знал, что если повернется спиной к врагу, то это приведет к верной смерти.

Большая тень нависла над  галлом, когда могучий воин сжал рукой край его легионерского щита и отдернул в сторону. Он увидел вспышку стали, когда воин направил свое оружие к горлу Фигула. Упав на левое колено, Фигул вскинул щит, и меч британца с резким лязгом отскочил на владельца.  Дуротриг, ругаясь  зарычал. Нечетким движением Фигул  вонзил свое оружие между ног воина глубоко в пах человека. Тот задохнулся от боли и выпустил щит Фигула. С гневным ревом оптион вырвал свой клинок.  Кровь хлынула из зияющей раны человека, когда Фигул  вскочил и ударил своим щитом, с глухим хрустом впечатав его  в лицо воина. Британец отшатнулся и врезался в бурлящую массу туземцев позади него.

Внезапно солнце вырвалось из-за облаков, и свет отразился от рукопашной схватки лезвий мечей  и полированных шлемов людей,  яростно сражающихся на плато. Фигул  огляделся и понял, что вскоре столкнувшиеся с неприятностями батавы будут сокрушены. Он увидел другого дуротрига, приближающегося к нему, пожилого воина с косичками в седых волосах и жилистым телосложением. Он направил свое колющее копье к горлу Фигула.  Оптион дернул свой щит, и листообразный наконечник пронзил его. Воин выругался и попытался выдернуть оружие, притянув к себе щит Фигула.  Фигул  потянул за рукоять щита, кряхтя от усилия и удивляясь силе воина. Но в этот мучительный момент, когда двое мужчин напряглись,  и щит, и копье застыли на одном месте. Тогда Фигул  взревел и дернул изо всех сил, оторвав свой щит от бритта с такой силой, что кончик копья вырвался на свободу. Нечетким движением Фигул  вонзил свой меч в воина прежде, чем тот смог принять  боевую позу, и вонзил острие клинка ему в живот. Воин резко зашипел и упал, когда Фигул  вырвал свое оружие и снова ударил уже другого человека.

Болезненный крик прозвучал сквозь скрежещущий звук и ломкий грохот битвы, и Фигул  обернулся и увидел, как Коскониан падает на колени дальше вдоль линии батавов, когда дюжий туземный воин сразил его жестоким ударом топора по плечу. Как только он упал, рядом раздался крик ауксилария:   -  Префект убит!  Коскониан  мертв!

Паника мгновенно охватила ряды батавов. Со смертью их командира любое чувство дисциплины и порядка в когорте рухнуло. Линия дрогнула на мгновение, а затем британцы снова напали, и некоторые из первых рядов солдат повернулись и бежали к крепостным валам в отчаянной попытке спастись от кровожадного безумия. Фигул встал и оглядел головы врагов перед собой, пытаясь увидеть хоть какие-нибудь признаки центуриона Тудитана и его людей, их единственной надежды на спасение. Но на дальней стороне форта не было никакого движения. Он сбалансировал на корточках и ударил ближайшего воина. Все больше и больше ауксилариев поворачивались спиной к врагу. Промежутки в строю больше не заполнялись, и Фигул  знал, что они не могут  и надеяться продержаться перед лицом такого подавляющего превосходства противника.

 - Господин, нам нужно отступать!  -  закричал Рулл, когда дуротриги ринулись вперед, круша убегающих  батавов.

Фигул  колебался. Мысль об отступлении вызывала у него отвращение, но он знал, что выбора нет. Если они останутся и будут сражаться, его людей наверняка постигнет та же ужасная участь, что и вспомогательные войска. Разве он зашел так далеко в Британию,  и  прожил так не долго, только для того, чтобы погибнуть в какой-то жалкой засаде из-за импульсивного префекта вспомогательных войск. Он снова повернулся к Руллу и указал на углубление в земле неподалеку.

-  Вон туда! Легионеры, за мной!

Фигул развернулся и сразил атакующего британца яростным ударом в шею. Мужчина упал, когда оптион повернулся к своим товарищам и наполнил свои легкие. - За мной!

Фигул повернулся и перешел на рысь, ведя своих людей к оврагу. Он то и дело оглядывался через плечо, чтобы убедиться, что его товарищи рядом. Повсюду вокруг него туземные воины безжалостно охотились на беззащитных ауксилариев, убивая раненых на месте и рубя их тела даже после того, как те переставали дышать. Некоторые из батавов перебрались через разрушенные валы и спустились по склону, но они стали легкой добычей для бриттов, которые метали копья в убегающих  солдат, поражая их. Фигул  мельком увидел, как один из ауксилариев в отчаянии бросил щит и меч и протянул руки, умоляя о пощаде. Коренастый дуротриг  схватил мужчину за плечо и швырнул на землю. Солдат вскрикнул от ужаса, когда на него набросилась группа воинов, и он быстро исчез под шквалом ударов. Фигул  отвел взгляд, заставляя себя бежать быстрее и проклиная свои тяжелые доспехи и щит за то, что они замедлили его бег.