Глава четвертая

Солнце скрылось за плотной грядой облаков, когда вскоре из восточных ворот форта вышли батавские вспомогательные войска. Фигул и его легионеры заняли свои места в первых рядах Первой центурии, а префект Коскониан ехал на несколько шагов впереди. Остальные три центурии прошли в тыл. Коскониан не рисковал и оставил лишь горстку людей в истощенных Пятой и Шестой центуриях для охраны форта. Вскоре после ухода когорты,  Белликан и его телохранители получили короткие мечи и овальные щиты из запасов форта и сопроводили Тренагаса обратно в его резиденцию в Линдинисе.

Римская колонна шла по ухабистой дороге на юг мимо обширного туземного поселения, обширного ограждения, построенного на низменности и окруженного внешним рвом с внутренним валом из дерна, увенчанным частоколом. Изредка клочья снега все еще блестели среди слякоти, и раскисшая земля хлюпала под ногами, когда солдаты шли ровным шагом. Фигул взглянул на запад и увидел полосу болот, лежащую в нескольких милях от него, окаймленную чередой невысоких изломанных холмов и низкорослых деревьев. Он автоматически напрягся при мысли об отряде друидов, скрывающемся где-то за туманом. Если Белликан был прав и друиды Темной Луны отказывались когда-либо сдаваться, то исход был только один: сражаться насмерть, пока не будет  убит последний их жрец и не стерты с лица земли все священные рощи до последней.

Через пять миль они достигли края долины между двумя лесистыми холмами. Вот идеальная территория для засады, подумал Фигул . Коскониан  вскинул руку и приказал когорте остановиться. Солдаты остановились, утомленные форсированным маршем, их дыхание окутывало колонну облачками пара. Мгновение спустя на склоне холма появилось какое-то движение, и Фигул  увидел одного из разведчиков, который наблюдал, как враг  копошится  внизу на склоне. Префект спешился и двинулся ему навстречу, и произошел короткий обмен фразами , прежде чем Коскониан  последовал за человеком обратно к гребню.

 -  Думаешь, это хорошая идея?  -  тихо спросил Фигул  у Рулла, пока колонна ждала возвращения префекта.

 -  Что именно, господин?

- Оставить Линдинис  так слабо защищенным.

Ветеран пожал плечами.  -  Это всего на несколько часов. Как бы то ни было, с меня достаточно дуротригов, обозлившихся на меня. А здесь неплохой шанс убить несколько врагов и помешать им уйти с нашей добычей, да и для пенсии мне это пригодится.

Его уверенность помогала Фигулу  успокоить  свои мысли, но в глубине души он не мог избавиться от беспокойства:  -  Я просто надеюсь, что правитель  сейчас в безопасности. Этот Андокоммий немного не в себе, тебе не кажется?

Рулл скривился:  -  Сделайте мне одолжение, господин. Он такой же, как и любой другой воин в этой богом забытой земле. Думает, что его дерьмо пахнет лучше, чем наше.  Кроме того, он полезный человек, которого стоит иметь рядом с собой.  Он покачал головой.  -  Тем не менее, они крайне упрямые ублюдки,  эти местные.  А я думал, что только  батавы высокомерны.

- Я не понимаю.-  Хельва, нахмурившись, наклонил голову. -  Жизнь этих племен была не лучше до того, как мы появились. Как они могут смотреть на нас свысока, когда у них нет ни дорог, ни бань?

 -  Дороги и бани  -  это еще не все, легионер,  -  ответил Фигул . - Воины этих племен цепляются за прошлое, когда кельты правили Галлией и Испанией. Они не могут смириться с тем, что все изменилось, и им ненавистна мысль о том, что ими правит Рим. Они наоборот,  думают, что это мы варвары.

- Согласен,  -   хмыкнул Рулл. - Это больные ублюдки, которые делают то, что им говорят друиды.

Римляне замолчали, почувствовав,  нарастающее напряжение.  Мгновение спустя Фигул  заметил Коскониана, спускающегося  обратно с холма, за которым следовали остальные кавалерийские разведчики.  Префект подозвал своих офицеров к себе.

 -  Враг все еще там,  -  задыхаясь, сообщил Коскониан. -  Грабят конвой, судя по всему. Мы застали  их там, где хотели, господа.  И это наш шанс покончить с врагом раз и навсегда.

Фигул  глубоко вздохнул, прежде чем высказать свое беспокойство.  -  Почему дуротриги еще не ушли, господин?  Не в их духе торчать у обоза после засады. Обычно они убираются  так быстро, как только могут.

- Что, такое ты говоришь? -  рявкнул Коскониан. -  У нас есть шанс помешать им сбежать с нашими припасами.  Мы искромсаем их на куски и возьмем нескольких ублюдков в плен. Его глаза загорелись от возбуждения.  -  Внезапная  победа над врагом  -  отличный способ произвести впечатление на легата Плавтия.  Мы даже можем заслужить  награду.

Тогда Фигул  понял,  что  Коскониан больше  заинтересован в продвижении своей карьеры, чем в сохранении припасов. Это могло ускорить  его перевод на более спокойную должность в другом месте империи. Фигул  стиснул зубы в отчаянии от стремления префекта к славе.

- Мы пронесемся через холм и отрежем их от болота,  -  быстро соображая, решил префект.  -  Они не заметят, что мы приближаемся, пока не станет слишком поздно. Когда мы это сделаем, они далеко не уйдут. Тем более, когда они отягощены добычей. Им придется сразиться с нами или бросить добычу и попытаться сбежать. В любом случае, они будут отрезаны от болот…   Вопросы есть? -  Коскониан по очереди посмотрел на каждого офицера и кивнул. - Хорошо. Готовьтесь к наступлению!

Офицеры отдали честь и вернулись к своим центуриям. Они тихим голосом отдавали приказы и велели солдатам готовиться к бою. В рядах поднялся возбужденный ропот при мысли о том, что они, наконец-то, вступят в бой с врагом, который так долго мучил их, прежде чем их настроение было прервано гневным шипением и быстрыми похлопываниями офицеров, призывавших к тишине. Префект Коскониан в последний раз взглянул на свою команду, а затем тихо отдал приказ двинуться вперед и передать указание дальше по колонне. Когорта развернулась, когда префект свернул  их с тропы и повел вверх по склону под углом к гребню холма. Фигул  почувствовал, как мокрая трава касается его икр, когда он осторожно сжал рукоять меча, прежде чем сжать пальцы. В ушах слышался тихий стук ботинок, затрудненное дыхание, шелест травы и неровный стук незакрепленного снаряжения.

Когда они приблизились к гребню холма, Фигул  увидел старую крепость дуротригов менее чем в миле к югу от долины. Огромный многоярусный холм земляных валов возвышался над равниной, темной и зловещей. Галл мог видеть широкое плато, где когда-то стояло оборонительное сооружение врага. Он прикинул, что от конца до конца крепость имела в длину в полмили, и даже в заброшенном состоянии масштаб валов впечатлял.

На небольшом расстоянии впереди Коскониан достиг гребня холма и взмахнул мечом в сторону врага.

- Рысью марш!

Фигул  и другие воины в первых рядах ускорили шаг, и колонна побежала рябью вниз, пока когорта текла по вершине холма и спускалась к врагу, выступив в схватку с  конвоем у подножия склона. Впереди них Фигул увидел посреди пути несколько тяжелых римских транспортных повозок. Волы, запряженные в повозки, были немедленно брошены, когда их похитители схватили свое оружие и повернулись лицом к лицу к надвигающейся на них опасностью. Трупы декуриона конвоя и остальная часть эскорта лежали на земле у обочины пути, а воины-дуротриги стояли над телами, снимая с них доспехи, оружие и все остальное, что могло представлять ценность.

Один из окрашенных воинов  впереди конвоя обернулся, услышав тяжелый стук сапог, и, лихорадочно вытащив рог, надул щеки, когда забил тревогу, ревущей нотой прорезавшей холодный воздух. Внезапный повторный рев рога  разрушил чары, и налетчики немедленно прекратили мародерство и приготовили оружие. На короткое мгновение Фигулу показалось, что они могут стоять на своем и сражаться. Затем крупный дуротригский воин отдал приказ, и противник начал отступать по тропе в сторону городища, бросая транспортные повозки. Несколько бриттов начали насмехаться над римлянами, пока отступали, потрясая кулаками и делая непристойные жесты.

Коскониан перевел дух и крикнул через плечо:  -  Продолжайте в том же духе, ребята! Не дайте им уйти!

Воины дуротригов,  продолжая отступать,  еще больше насмехались над римлянами, бросая красочные оскорбления и дико жестикулируя. Фигул  не понимал, почему дуротриги так быстро бросили свою добычу. Тревожное чувство словно нож  скрутило его кишки, когда он двинулся вперед со своими товарищами на фронте Первой центурии, преследуя врага, который отступал в стабильном темпе. Наконец воины добрались до внешних укреплений разрушенного городища. Когда римляне приблизились, они развернулись и побежали, карабкаясь по крутым крепостным валам так быстро, как только могли. Когда они достигли верхнего яруса земляных валов, некоторые дуротриги ненадолго остановились и повернулись к римлянам, вызывающе крича.

Коскониан остановил свою колонну и в его стальных глазах загорелся триумф, когда он почувствовал победу. - Теперь они наши!  -  объявил он дрожащим от предвкушения голосом.  -  Мы заманили  их в ловушку в крепости на холме. Тудитан, возьми две центурии и обойди их с другой стороны.

Центурион Тудитан кивнул и отдал приказ своим ауксилариям. Последние центурии отошли  от остальной когорты и поспешили  к другой стороне городища, чтобы не дать врагу уйти. Тем временем Коскониан повел своих людей по тропе, которая,  петляя, вела к главным воротам. Вспомогательные войска тяжело дышали, когда они перебрались через внешний ров на самом высоком валу и двинулись вперед через разрушенные деревянные руины сторожки. Окружающий частокол был разрушен римскими осадными орудиями во время штурма крепости на холме Вторым Легионом несколько месяцев назад. Теперь здесь  оставались только сломанные обрубки, похожие на гнилые зубы.