Глава 41

Когда прибыла армия Уорика, я прогнала своих насекомых и животных, включая Фобию и Вебстера, моих самых стойких сторонников. Всего на день, может, на два. Если тролль-воин растопчет одного из них… если колдун съест одного из них… если кто-нибудь причинит им хоть малейший вред, намеренно или ненамеренно, я устрою ад. Лучше перестраховаться, чем потом жалеть.

Я так долго была одна, что от такой большой толпы мне было не по себе, а дурное предчувствие только усилилось.

Мы разбили лагерь на поляне, установили палатки, которые наколдовала Офелия, и соорудили костер. Работа с командиром троллей и Повелителем должна была стать для Рота сущим кошмаром, но он не жаловался.

Он постоянно поглядывал в мою сторону, убеждаясь, что я рядом. Я всегда отворачивалась, боясь, что сердце предаст меня. Завтра мы разойдемся в разные стороны, я оставлю нашу сказку позади, оплакивая то, что могло у нас быть, и начну новую жизнь.

Сияя от гордости, Хартли представила меня своему парню:

— Эверли, познакомься с Уориком, самым замечательным парнем на свете. Когда-то он хотел тебя убить. Теперь он твой самый большой поклонник. Уорик, познакомься с Эверли. Моей самой замечательной сестрой и лучшей подругой.

Как я завидовала их счастью, завоеванному с таким трудом.

Он ударил себя кулаком в грудь и наклонил голову.

— Я… простил тебя за то, что ты причинила вред моему младшему брату. Хартли рассказывала мне о том, как ты много раз защищала ее от… в кавычках… «беспринципных негодяев». Я перед тобой в долгу.

— Я всегда буду защищать ее, — сказала я, и да, эти слова были предупреждением.

— Именно поэтому я оставил тебя в живых, — ответил он.

— Оставил? — ха! — Я могу осушить тебя за несколько минут, и ты не сможешь меня остановить. — я мило улыбнулась, хлопнула ресницами и добавила: Если ты причинишь вред моей сестре, я докажу это.

Хартли подняла мне большой палец вверх.

— Ты такая жестокая! — она прислонила голову к груди своего парня и сказала: Разве она не жестокая, Уорик?

— Жестокая, — повторил он, хотя его голос звучал неубедительно. — Чтобы осушить меня, тебе понадобится твоя голова, да? Я могу забрать ее в считанные секунды.

Хартли ударила себя кулаком в грудь, сказав:

— Мы что, играем в игру, кто отберет больше игрушек?

Его плечи поникли, но все же он поцеловал ее в висок.

— Я не хочу, чтобы у меня отбирали игрушки.

Мы с Хартли широко улыбнулись.

Трули наблюдала за всем происходящим, завидуя не меньше меня.

Один из людей Уорика подозвал его к себе. Он поцеловал Хартли в висок, а затем ушел, не обращая внимания на мою угрозу… потому что не видел во мне угрозы.

— Разве он не замечательный? — спросила Хартли, сидя перед костром.

Я села рядом с ней, и Трули сделала то же самое, Тор бегал вокруг нас. В кои-то веки он позволил мне погладить себя, не пытаясь откусить один из моих пальцев.

Проходило время, мы говорили обо всем и ни о чем. Мы шутили. Мы смеялись. Мне хотелось, чтобы Вечность могла выйти из зеркала и присоединиться к нам.

Зеркало продолжало звать меня. «Посмотри. Взгляни».

«Сопротивляйся!» Чтобы увидеть хоть что-нибудь, мне придется выкачать больше энергии из Рота или от кого-нибудь еще. Я уже потратила всю магию, которую получила от укуса паука.

По крайней мере, тролли вели себя достойно. Ну, все, кроме одного. Трехрогого грубияна, который смотрел на меня, как на последний кусок мяса на шведском столе. Он прекратил это только тогда, когда Уорик присоединился к нам у костра, сел позади Хартли, обхватив ее своими мускулистыми руками; она откинулась назад, прижавшись к его груди, совершенно спокойно.

Вблизи он был потрясающе красив, с густыми ресницами и серыми глазами. У него был острый нос и губы прекрасного розового оттенка. Когда солнечный свет проникал сквозь кроны деревьев, его темная кожа приобретала медный оттенок, а рога, торчащие из головы, заострялись.

Уорик и Хартли могли бы сойти за «Красавицу и Чудовище». Но Хартли не была настоящей красавицей, а Уорик не был настоящим Чудовищем. Другой паре выпала… честь; они были где-то в Энчантии, проживая свою сказку. Как и Золушка, Спящая красавица и Русалочка. Сколько было их еще?

— Я скучаю по Фарре, — призналась Трули.

Я напряглась при упоминании ее имени.

Трули выглядела так, будто хотела сказать что-то еще, но Рот подошел к ней, и она замолчала. Его взгляд был устремлен на меня, как будто в мире больше нет ничего достойного внимания. Я не могла заставить себя протестовать, когда он опустился позади меня, обхватил мои ноги своими, и обнял меня рукой, притягивая ближе к себе.

— Не могу держаться от тебя подальше. — он коснулся своей заросшей щетиной щекой моей, его тепло и рождественский аромат окутали меня.

Мое сердце подпрыгнуло, а затем упало.

— Это пока, — пробормотала я.

— Так будет всегда, — сказал он и прикусил мочку моего уха.

Мое дыхание участилось. Что случилось с моим ледяным похитителем? Я могла сопротивляться ему. Но также хотела его вернуть.

Трули решила продолжить. Она серьезно посмотрела на меня и сказала:

— Я знаю, что Фарра делала с тобой ужасные вещи, когда скорбела.

— Она разорвала кожу на моей спине. Это выходит за рамки ужасного. Но она и с тобой делала ужасные вещи, и травма — не достаточно хорошее оправдание.

Разве я не использовала травму в качестве оправдания?

Но Трули продолжала упорствовать.

— Она пожалела об этом. Перед моим побегом мы поговорили. Если бы Ноэль не сказала, что тебе понадобится моя помощь, я бы осталась и все уладила с ней.

Я хотела, чтобы моя близняшка была счастлива, несмотря ни на что.

— Ты должен сопроводить Трули во дворец, — сказала я Роту.

— Позже это обсудим. — он поцеловал меня в висок и сказал: Какой шокирующий поворот событий. Никогда не думал, что буду помогать трем колдунам и армии троллей. Или увижу, как их командир возводит на пьедестал женщину… и не только для того, чтобы заглянуть ей под юбку.

— Внимание всем, — обратилась Ноэль, становясь в центр лагеря. — Я подумала, что вам будет интересно узнать, что на нас скоро нападут.

Что! Мы с Ротом одновременно напряглись, а затем вскочили на ноги. По поляне пронесся шокированный ропот.

Вдруг из тени вышли вооруженные солдаты и окружили наш лагерь.

Я подняла руки, готовясь к сифонированию. Рот взял в руки свои кинжалы… мои кинжалы… и отдал один мне. Я и не знала, что он сохранил их и носил с собой.

Я испытала к нему самую маленькую, самую пустяковую… даже не стоящую упоминания… вспышку нежности. Если бы королева Вайолет не появилась на поляне, блистая бледно-розовым платьем, я бы поддалась порыву его поцеловать. При первом же взгляде на нее мои внутренности взбесились: меня накрыла паника, сердце бешено заколотилось, а тело задрожало.

— Мама? — Трули ахнула. — Что ты здесь делаешь? Как ты нас нашла?

Вайолет посмотрела на Трули, затем на меня, ее глаза сузились.

— Три дня назад оракул и ведьма пробрались в мой дворец, чтобы сказать мне, что я должна прийти сюда, в это время, в этот день, если хочу спасти свою дочь. А теперь я застаю тебя с ней.

«Не обращай внимание на боль». По крайней мере, она не воспользовалась своим ветром.

— Она моя сестра. И я люблю ее. — Трули подняла голову, словно гордясь… мной! — Я всегда буду следовать за ней.

Это заявление притупило боль от очередного отказа.

В темно-синих глазах королевы вспыхнула ярость.

— Я защищала тебя все эти годы. Я! И все равно ты поддерживаешь ее?

Рот вернул оба кинжала в ножны на поясе и обхватил меня за талию. Действие поддержки и утешения, которое не было пропущено или понравилось королеве Вайолет… действие, которого я не ожидала и не знала, что оно мне нужно.

— Ты — Белоснежка, — сказала Вайолет Трули. — Она — Злая Королева.

— Нет. — Трули покачала головой. — Она — Белоснежка, а я — Злая Королева.

Что за?

Моя близняшка стояла передо мной, в уголках ее глаз собирались слезы.

— Только подумай. Как Злая Королева, я предавала тебя снова и снова. В ту ночь, когда отвергла нашу связь, я практически задушила твое сердце болью… как Королева задушила Белоснежку корсетом. Гребень символизирует мои ядовитые мысли о тебе в тот день, когда я бросила тебя во дворце. Яблоко символизирует наше новое начало.

Вау. Она все хорошенько обдумала. И то, что она сказала, имело смысл… но это не укладывалось у меня в голове. В глубине души я знала, что нам не хватает очень важной части головоломки.

— Трули видит то, что хочет видеть, — сказала Вайолет, глядя на меня. — Но мы с тобой знаем правду. Она — это все, что связано с добротой и справедливостью. Ты — все, что связано со злом и неправильным.

«Игнорируй. Боль».

— Хватит, — рявкнул Рот, удивив меня. — Ты ничего о ней не знаешь.

Он удивил и Вайолет. Она выпрямилась и нахмурилась.

— Заинтересовался своей мачехой, да?

— Предлагаю тебе покинуть мой лагерь, — огрызнулась я. — Не забудь забрать свою награду «Мать года», когда будешь уходить.

— Если Трули останется, — огрызнулась она, — останусь и я.

Николас окинул Королеву мрачным, насмешливым взглядом.

— Стефан гордился бы тобой, Вайолет. Ты хорошо ему подражаешь.

Она пыхтела и рычала, как большой плохой волк.

— Я совсем на него не похожа.

— Мне все равно, похожа ты на дядю Стефана или нет. Ты не причинишь вреда Эверли, оставшись при этом в живых. — Хартли подняла руки. Сотня различных животных вышла из тени, чтобы сразиться с солдатами Вайолет. Волки. Собаки. Ягуары. Грифоны. Тигры. Минотавры. Кентавры. Они смотрели на королеву, не обращая внимания на ее панику. — Мои тролли тоже хотят полакомиться тобой. Уверена, ты будешь горькой на вкус, но именно поэтому мы захватили горчицу.

Моя милая, нежная сестра никогда не угрожала даже мухе, не говоря уже о жизни другого человека. Видя ее такой… не желающей отступать перед лицом несправедливости… я захотела стать Хартли Морроу, когда вырасту. Испытания, через которые она прошла, не сломили ее. Она прошла через огонь и стала сильнее. Алмаз. Подрезанное дерево. Бабочка.