— Что это за улыбка? — спросил Хантер.

— Хм? О, ничего. — Я отстегнула ремень безопасности и вышла из машины, прежде чем он успел заметить, как я покраснела. Может быть, было самонадеянно думать, что мы поженимся, но я не могла представить себя ни с каким другим мужчиной.

Семя было посеяно, и пока мы шли к стойке регистрации, я не могла перестать думать о свадебных делах. Мои глаза были прикованы к этому амбару, мысленно оценивая его потенциал для зимней свадьбы. Мы могли бы принести обогреватели, если было бы слишком холодно. Дорожку можно было бы украсить фонарями, чтобы гости могли находить дорогу в темноте. К стропилам в амбаре можно было бы прикрепить мерцающие лампочки, чтобы придать помещению золотистое сияние.

Я забегала вперед, но ничего не могла с собой поделать. Я все это так хорошо представила. Я в кружевном платье с длинными рукавами. Коби в маленьком костюмчике. Хантер великолепно выглядит в смокинге.

— Мамочка! — Коби шлепнул меня по ноге.

Я оторвалась от своих свадебных планов и посмотрела вниз.

— Да?

— Я сказал, пришло время отправиться в лабиринт.

Хантер усмехнулся.

— У тебя в глазах звезды, Блондиночка. Есть ли что-то, чем ты хочешь поделиться?

— Нет! — выпалила я, затем прочистила горло, чтобы говорить на нормальном уровне децибел. — Нет. Просто, э-э, задумалась. Готов идти?

Коби побежал прямо ко входу в лабиринт. Хантер только ухмыльнулся и положил руку мне на поясницу. Знал ли он, о чем я думала? Клянусь, эта его ухмылка была понимающей.

— Тебе нужно подождать нас! — крикнула я, когда мой сын засмеялся и исчез за углом лабиринта. — Коби!

Я побежал трусцой, чтобы догнать его. В ту секунду, когда я повернулась, он выскочил и закричал:

— Бу-у-у!

Я подпрыгнула, схватившись за грудь, затем нахмурилась, увидев, что он стоит на коленях на соломенной дорожке.

— Сегодня не надо пугать людей.

За последний месяц Коби открыл для себя новое «веселое» занятие. Кто-то — дорогой дядя Майкл — научил Коби пугать людей. Я потеряла счет тем разам, когда он пугал меня. Для маленького мальчика, который болтал без умолку, он без проблем овладел молчанием и терпением в своих попытках заставить меня кричать. И неважно, сколько раз я говорила ему остановиться, неважно, сколько минут он проводил наказанным, он не слушал.

Я была примерно в двух шагах от того, чтобы шлепнуть его по заднице.

— Все в порядке? — спросил Хантер, когда догнал его.

— Да, — пробормотала я. — Итак, Коби. Показывай дорогу.

— Хорошо! — Коби вскочил с земли и побежал по лабиринту.

А потом она опять начал пугать людей. Мое предупреждение было проигнорировано.

— Коби! — заругала я его в пятый раз. — Я сказала, не пугай людей. Это нехорошо.

Он только что выскочил на группу маленьких девочек, которые теперь с визгом убегали прочь.

Он рассмеялся.

— Это весело!

— Коби, тебе нужно прислушаться к своей маме. — Хантер стоял над ним с хмурым видом.

— Так ладно. Мы уходим, — объявила я. Мы были в середине лабиринта, но из-за поведения Коби я была готова сменить занятие.

— Нет! — запротестовал Коби.

— Да. Мы все закончили с лабиринтом. Если ты не слушаешь, когда я говорю, что нельзя пугать людей, значит мы уходим. Давайте займемся тыквами.

— Хорошо! — крикнул Коби, снова счастливый, и убежал.

Не прошло и минуты, как мы с Хантером потеряли его в лабиринте.

— Черт возьми, — пробормотала я. — Куда он теперь делся?

— Я уверен, что он…

— Бу-у-у!

Впереди нас Коби выскочил из-за ряда толстых кукурузных стеблей и напугал мать с младенцем на руках.

— О боже мой, — сказала я, подбегая, чтобы схватить своего сына. — Мне очень, очень жаль. — Я начала рассыпаться в извинениях перед матерью, которая, к счастью, просто отмахнулась от меня.

— Коби Холт! — Я повернулась, уперев руки в бока, чтобы начать свою лекцию, но Хантер опередил меня.

— Коби, достаточно. — Голос Хантера был таким же суровым, как и его указующий перст. — Если ты сделаешь это снова, мы уйдем. И ты должен слушать свою мать. Понял?

Лицо Коби побледнело, когда он посмотрел на Хантера. Слезы навернулись на глаза моего сына, и его подбородок неудержимо задрожал, прежде чем он потерял самообладание и уткнулся лицом — рыдая — в мои ноги.

Я пару раз моргнула, прежде чем наклониться и похлопать Коби по плечу. Кроме меня, никто никогда по-настоящему не ругал Коби. Мама и папа иногда ругали его, но по большей части он был хорошим ребенком, и ему не требовалось ничего, кроме мягкого напоминания, чтобы прийти в себя. Хантер, ругающий Коби, шокировал не только моего все еще плачущего сына, но и меня тоже.

— Мне жаль, — сказал Хантер, проводя рукой по волосам. — Я не хотел наступать тебе на пятки, но… черт.

— Хантер, это…

Он прервал меня и начал что-то бессвязно бормотать.

— Так нужно, ты же знаешь? Я чувствую себя неловко, но нам обоим придется наказать его. Я здесь не на прослушивании на роль его любимого дяди, Мейзи. Я пытаюсь быть отцом, и он должен знать, что я собираюсь время от времени наказывать его. Пожалуйста, не сердись на меня за это.

Он хотел быть отцом Коби.

Мой шок испарился, и я взяла его за руку.

— Я не злюсь. Вовсе нет.

— Нет? — спросил он, перекрывая плач Коби. Его лицо все еще было искажено болью, когда он посмотрел на Коби сверху вниз. Хантер начинал понимать, что быть родителем не всегда легко.

— Я не злюсь. — Я не могла представить, чтобы у Коби был лучший отец, чем Хантер, и, если он хотел эту работу, она была его.

— О. — Беспокойство исчезло с его лица, и он наклонился, чтобы отцепить Коби от моих ног. — Послушай, приятель. Мне не нравится ругать тебя, но ты должен выслушать нас. Хорошо?

Коби кивнул и упал Хантеру на грудь. Хантер все еще выглядел несчастным, а Коби все еще плакал, но я не могла не думать, что это хорошо. Это было частью связи отца и сына.

Глядя на них сверху вниз, я пришла к осознанию. Я сделала это. Я нашла самого лучшего отца, о каком только мог мечтать Коби. Мы больше не были одни. Я больше не была матерью-одиночкой. Хантер и я были командой, а с Коби — семьей.

Слезы безмерной радости навернулись мне на глаза, но я сморгнула их.

— Может, нам сейчас пойти за тыквами?

Хантер откинул Коби назад и вытер слезы с его крошечного личика.

— Больше не пугай людей, ладно?

— Х-хорошо, — пробормотал Коби, запинаясь.

Хантер грустно улыбнулся ему.

— Может, нам пойти повеселиться?

Коби кивнул и снова уткнулся в Хантера. Они еще немного пообнимались, пока Коби не взял себя в руки. Затем, взявшись за руки, они вместе пошли по кукурузным рядам, а я последовал за ними.

— Ого. Стало действительно многолюдно, — сказала я, когда мы вышли из лабиринта.

Пока мы были в лабиринте, количество людей увеличилось вчетверо. У киоска с лимонадом стояла очередь в десять человек, а у входа на тыквенную грядку, заваленную тюками соломы, собралась плотная группа людей. Все взрослые стояли кучкой, в то время как дети бегали повсюду.

— Можно мне пойти поиграть? — спросил Коби Хантера.

Он кивнул.

— Конечно, приятель. Не заходи слишком далеко.

И он убежал, забыв о своем наказании.

Я скользнула к Хантеру и обняла его за талию.

— Это отстой, — пробормотал он.

Я рассмеялась.

— Быть плохим парнем совсем не весело. Добро пожаловать в клуб.

— Мейзи! — Я подняла глаза и увидела, что к нам подходит моя школьная подруга.

— Привет! — Я помахала рукой и отпустила Хантера, взяв его за руку, чтобы представить.

В течение следующих двадцати минут я представляла Хантера целому ряду людей, которые подходили поприветствовать нас. Люди, которых я знала по церкви моих родителей, подходили поздороваться. Друзья из старшей школы хотели познакомиться с Хантером. Коллеги-предприниматели, с которыми я работала в торговой палате, спросили, как идут дела в мотеле.

— Ты действительно знаешь всех, — сказал Хантер, когда люди, с которыми мы разговаривали, ушли.

— Почти всех, — поддразнила я. — Привыкай к этому, доктор Фарадей. Теперь ты часть сообщества. Куда бы мы ни пошли, ты всегда будешь с кем-то знакомиться. Твои дни, когда ты был просто еще одним красивым лицом в чикагской толпе, прошли.

— Мне это нравится. — Он улыбнулся, и у меня задрожали колени.

Будет ли эта улыбка всегда вызывать у меня головокружение?

Так же сильно, как мне нравилась его улыбка, мне нравилось, что он был рядом со мной. Что он был моим. Что люди в нашем городе всегда будут думать о нас как о едином целым.

Хантер, Мейзи и Коби.

При мысли о моем сыне мой взгляд упал на тыквенную грядку. Я периодически проверяла, как он, издалека наблюдая, как Коби бегает вокруг, чтобы осмотреть все тыквы. Только на этот раз, когда я просмотрела ряды, я не увидела Коби.

Моя улыбка погасла, и я направилась с нашего места к грядке. Мои глаза скользили взад и вперед по каждому ряду, но моего сына нигде не было видно.

— Коби! — позвал я, снова осматривая весь район. Мое сердце бешено колотилось, а глаза лихорадочно искали.

Хантер подошел ко мне.

— Коби! — Паника на его лице и в голосе была такой же, как у меня.

— Коби, где ты? — крикнула я.

Я отошла от тыквенной грядки и начала осматривать другие участки фермы. Я не видела его ни у амбара, ни у ряда переносных горшков. Его не было ни у киоска с лимонадом, ни в сувенирном магазине. И я не видела его у входа в лабиринт.

— Коби! — Теперь я уже кричала. Другие лица смотрели на меня, но я не обращала на них внимания. Я была слишком занята поисками своего пропавшего ребенка.

Как такое могло случиться? Он только что был здесь.

— Коби! — снова закричал Хантер.

— Кого вы ищете? — спросил мужчина рядом со мной.

— Моего сына. — Я не смотрела на него, пока говорила, а просто продолжала искать. — Вы не видели маленького мальчика? Каштановые волосы. На нем неоново-желтая рубашка и джинсы.

— Нет, но я помогу вам искать.

На заднем плане я слышала, как он описывал Коби другим людям, которые затем начали свои собственные поиски.