Глава 21

Мейзи

— Нелл. — Хантер встал из-за нашего столика в кафе и поприветствовал Нелл, когда она вошла в дверь.

— Хантер.

Они не обнялись и даже не соприкоснулись. Они просто кивнули друг другу.

Неудивительно, что Эверетт был таким холодным. Эта женщина была фригидной. Как только мы вернулись домой, я спросила Хантера, что его отец увидел в Нелл. Из того, что я узнала, Хантер был очень похож на своего отца, и я не могла представить, чтобы Хантер влюбился в кого-то вроде Элеоноры Карлсон.

Хантер взмахнул рукой и указал Нелл на наш столик.

Я улыбнулась и помахала со своего места, прижимая Коби еще ближе к себе. Ранее сегодня мы с Хантером усадили его и рассказали ему о его другой бабушке. К счастью, он не задавал никаких вопросов об Эверетте. Он просто хотел знать, почему Нелл не прислала ему подарок на день рождения, если она была бабушкой.

Боже, благослови моего сына за его стойкость.

— Привет, Нелл, — поздоровалась я, когда она подошла к кабинке.

Она просто нахмурилась.

Супер.

Хантер проскользнул в нашу кабинку первым, за ним последовала Нелл с его стороны. Она снова была одета во все черное, на этот раз в брюки и легкий свитер с высоким воротом. Она напомнила мне постаревшую Одри Хепберн с ее волосами, уложенными во французский пучок.

Когда Нелл села, ее глаза начали изучать стол, стакан с водой и столовое серебро. Она начала перекладывать все до тех пор, пока все это не стало лежать именно так, как она хотела, и все это время она не потрудилась взглянуть ни на меня, ни на Коби.

Не то чтобы Коби это волновало. Он просто начал подпрыгивать на коленях на мягком сиденье, готовый начать это шоу.

— Привет, бабушка! Мама и Хантер говорят, что ты моя новая бабушка, а это значит, что ты должна сделать мне рождественский подарок. Мне нравятся грузовики и тракторы. И Лего. И я увидел на своем Айпаде эту штуку для изготовления динозавров из «Play-Doh»¹⁵.

Я поджала губы, чтобы скрыть улыбку. Серьезно, этот парень. Он совершенно не обращал внимания на отношение Нелл.

Глаза Элеоноры наконец оторвались от стола, и когда они остановились на Коби, она вздрогнула.

Я перевела взгляд на Хантера, и мы начали молчаливый разговор.

Что это было, Хантер?

Черт возьми, я не знаю?

Ей лучше быть милой.

Если не будет, мы уйдем.

— Хочешь поиграть в крестики-нолики? — спросил Коби Нелл, которая все еще смотрела на него широко раскрытыми глазами.

Когда она не ответила, Коби встал на колени и перегнулся через стол.

— Бабушка? Я с тобой разговариваю. — Он помахал рукой у нее перед лицом.

— Коби… — я начала говорить ему, чтобы он сел обратно, но Элеонора перебила меня.

— Эверетт. Сядь. Вниз. Опираться на стол неприлично.

Какого черта? Эверетт?

— Нелл, это Коби, — сказал Хантер, затем посмотрел на Коби. — Сядь на свою задницу, маленький человечек. Мы не хотим пролить воду.

— Хорошо. — Он немедленно повиновался.

— Почему бы тебе не раскрасить картинку для Нелл? — спросила я, скользя по мелкам.

Он кивнул и перешел к картинкам детского меню.

— Эверетт, веди себя прилично, — сказала Нелл.

Коби продолжал раскрашивать, полностью игнорируя ее, потому что не знал Эверетта.

Мой взгляд вернулся к Хантеру, но он в полном шоке смотрел на свою мачеху.

— Коби, — сказал он ей. — Его зовут Коби.

Она взмахнула запястьем, чтобы отмахнуться от него.

— Это то, что я сказала.

— Нет, — настаивал Хантер, — ты сказала Эверетт. Дважды.

— Не поправляй старшего, Хантер, — огрызнулась она. — Это грубо, я воспитывала тебя лучше.

Он фыркнул.

— Знаешь, что еще считается грубым? Называешь кого-то не тем именем.

— Все в порядке. — Я подняла руки, чтобы они не спорили в присутствии Коби. — Давайте двигаться дальше.

Хантер открыл рот, но я сказала ему «Не усугубляй ситуацию, ссорясь со своей мачехой!» взглядом.

Он нахмурился и отпил воды, чтобы не шуметь.

И было тихо.

Нелл пристально смотрела на Коби в течение всего обеда. Она ничего не ела. Она не пила. Она отвечала на вопросы односложными ответами, покорно глядя на моего сына.

Я была так напугана к тому времени, когда принесли наш чек, что не стала дожидаться, пока Хантер заплатит, прежде чем выскользнуть из нашей кабинки.

— Спасибо, что встретились с нами сегодня. Коби, пора уходить.

— Ладно, — пробормотал он, все еще хандря. Он пришел в восторг от перспективы появления еще одной бабушки, и, хотя она не сводила с него глаз весь обед, почти не сказав ни слова. Может, ему и было всего четыре года, но он знал, что отвергнут.

За то, что она разочаровала моего сына, я невзлюбила Нелл еще больше.

— Встретимся у машины, — сказал Хантер, выталкивая Нелл из кабинки. — Нелл, я провожу тебя до твоей машины.

— Пойдем. — Я наклонилась, чтобы взять Коби за руку. — Давай пойдем домой и испечем печенье.

Он оживился.

— С тройной шоколадной крошкой?

— Именно, приятель.

Я помахала на прощание нашей официантке и поспешила наружу, пристегнув Коби на его сиденье, затем запрыгнула внутрь, чтобы дождаться Хантера. Когда он скользнул на водительское сиденье, морщины на его лице стали гораздо глубже, чем за обедом.

— Что? — тихо спросил я.

Он покачал головой.

— Позже.

«Позже» наступило три часа спустя после двойной порции печенья, игр в ванной и пяти историй, когда мы с Хантером оба укладывали Коби в постель.

— Ну? — спросила я его, закрывая дверь в свою спальню на мансарде.

Он снял рубашку и джинсы, бросив их в корзину для белья. Затем он забрался в постель и провел руками по лицу.

— С ней что-то не так.

— Что ты имеешь в виду? — Я разделась и натянула пижамные штаны и майку.

— Она более чем на своем обычном уровне сумасшедшая. Когда я проводил ее до машины, она начала рассказывать мне, как сильно Эверетту нужно научиться хорошим манерам. Как сильно Эверетту нужна была стрижка. Сколько Эверетту нужно было есть овощей. Эверетту, а не Коби.

Я опустилась на край кровати. Последнее, что нам было нужно, — это еще один сумасшедший Карлсон в нашей жизни.

— Это нехорошо. Что нам следует делать?

— Я думаю, ей нужна помощь. Может быть, она никогда по-настоящему не переживала смерть Эверетта или что-то в этом роде, я не знаю. Но это было ненормально.

— Ты думаешь? — сухо сказала я, затем забралась в постель и свернулась калачиком рядом с Хантером. — Мы не можем допустить, чтобы она была рядом с Коби, если она собирается называть его Эвереттом.

— Я согласен. — Он обнял меня крепче. — Я собираюсь позвонить сотрудникам дома в Гранд-Рапидс и узнать, происходит ли что-то еще, о чем я не знаю.

— Я думаю, это хорошая идея.

Потому что, если бы Элеонора сорвалась, она бы и близко не подошла к моему ребенку, независимо от решения суда.

— Как она говорила? — спросила я Хантера в ту же секунду, как он открыл дверь моей машины и сел на водительское сиденье. Он был снаружи, расхаживал перед капотом, разговаривая по телефону с Нелл.

— Отстраненно.

Я нахмурилась.

— Это все? Мне нужно нечто большее, чем односложный ответ.

— Она была отвлечена, — сказал он, заводя машину. — Я пригласил ее пойти с нами сегодня, но она отказалась. Она сказала, что у нее есть планы.

— Планы? Какие планы? — После нашего вчерашнего ланча Нелл вернулась в Бозмен, где она остановилась — она не просила снять номер в «Биттерруте», а я и не предлагала. Я надеялась, что после посещения Прескотта и встречи с Коби она первым же рейсом вернется в Гранд-Рапидс. У меня было неприятное предчувствие по поводу того, что она осталась в Монтане с «планами».

— Я не знаю, — ответил Хантер. — Она повесила трубку прежде, чем я успел спросить, но давай не будем беспокоиться о Нелл сегодня, хорошо? Давай просто повеселимся.

— Хорошо. — Я улыбнулась и потянулась, чтобы взять Хантера за свободную руку.

Он задним ходом выехал со стоянки у гостиницы и повез нас в сторону кукурузного лабиринта. Сегодня мы брали Коби с собой на ферму Хауэлл, чтобы исследовать их знаменитый кукурузный лабиринт и собрать несколько тыкв с их грядки. Мы втроем решили получить столько приключений на свежем воздухе, сколько смогли, чтобы насладиться последними днями осени. К концу октября зима будет не за горами — или уже наступит.

— Мы приехали? — спросил Коби со своего автомобильного сиденья тридцать минут спустя. Хантер только что съехал с окружной дороги на гравийную дорожку, ведущую к ферме.

— Да. — Я повернулась, чтобы улыбнуться Коби. — Похоже, это будет забавно, не так ли, приятель?

— Да! У меня будет самая большая тыква в мире!

— Нет, если я получу ее первой, — подразнила я.

— А что, если у нас у всех будет по одной? Сколько тыкв нам понадобится, если мы купим по одной для всех? — спросил Хантер Коби через зеркало заднего вида.

— Одна, — начал считать Коби, указывая на нас. — Две. Три.

— Именно! Хорошая работа! У тебя так хорошо получается считать.

Коби просиял от похвалы Хантера.

Припарковавшись на длинной посыпанной гравием стоянке, Хантер быстро осмотрел ферму.

— Это потрясающее место. Они делают это каждый год?

— Ага. — Ферма Хауэлл всегда была одним из моих самых любимых мест. — Когда я была ребенком, здесь были только тыквенная грядка и лабиринт, но с годами они расширили ее.ф

Хауэллы превратили умеренно прибыльную ферму в безумно успешное общественное заведение. Каждую осень семьи со всего округа Джеймисон приезжали сюда. Дети бегали по лабиринту кукурузного поля, взрослые пробовали крепкий яблочный сидр, и все уходили с тыквами. Будучи огромной достопримечательностью для местных жителей, ферма начала привлекать гостей даже из-за пределов города.

Последнее расширение семьи Хауэлл было связано со свадебным бизнесом. Они привели в порядок свой амбар за тыквенной грядой и теперь сдавали его в аренду для свадебных приемов. Он был слишком маленьким для свадебной вечеринки Бо и Сабрины, но для чего-то маленького и интимного он был идеальным.

Может быть, мы с Хантером могли бы пожениться там.