— Я встречаюсь с друзьями сегодня вечером. Но завтра я приду пораньше.

Алекс снова обнимает его.

— Так приятно видеть тебя.

Мы забираемся внутрь, и Колби смотрит, как мы отъезжаем, я каким-то образом оказываюсь на коленях у Сэма. Это хорошие колени. Крепкие, с длинными ногами. Я похлопываю по ним. Он отмахивается от моих рук. Я снова похлопываю по ним.

Он качает головой.

— Сколько ты выпила?

— Очень много, — честно говорю я ему.

— Сара, — встревает Элли. — Ты не показала мне свою татуировку.

— Татуировки? — Алекс и Сэм отвечают одновременно, и всем интересно, а я понятия не имею, как мне из этого выпутаться.

— Сначала покажи нам свою, — я замолкаю. И Элли улыбается Алексу. — Тебе это понравится. Это означает «кошечка Элли». Знаешь, так ты называешь меня.

Я слегка задыхаюсь, потому что Колби на самом деле придумал это прозвище, но Элли игнорирует меня, задирая футболку и показывая нам свою лопатку. Длинная, гибкая пума спускается по ее плечу, ее зеленые глаза знойны и прищурены, и она свирепо рычит. Это невероятно.

Я охаю и ахаю над этим, и Алексу это даже нравится, и, в конце концов, я больше не могу тянуть время, потому что Элли поворачивается ко мне.

— Ну что? Покажи нам свое.

— Я не могу, — говорю я ей.

— Почему?

— Это не для маленьких детей.

Элли пристально смотрит на меня.

— Здесь нет маленьких детей.

— Это дико неуместно, — отвечаю я.

Она пожимает плечами.

— Ты тоже, так что, что бы это ни было, оно идеально для тебя.

— Я не могу.

— Показывай, — приказывает она, и теперь это звучит тверже. — Вся эта история с татуировкой была твоей идеей.

— Но я умираю, — говорю я ей. — Мое последнее желание — не показывать ее тебе.

Она закатывает глаза.

— Ты умрешь, если не покажешь мне.

— Хорошо, — фыркаю я, одергивая свой топ. — Но, ты будешь смеяться...

Мои слова прерываются, когда весь салон взрывается воющим хохотом.

— У тебя пенис на спине, — глаза Элли наполняются слезами, и теперь она не говорит невнятно. — О, Боже. Это бесценно. И так похоже на Сару.

— Это был несчастный случай, — рычу я. — Понятия не имею, как он догадался, что я хочу пенис на спине.

— Ты же знаешь, что это будет видно в твоем платье подружки невесты, — говорит мне Элли. — Все увидят.

— Но он подмигивает, — указывает Сэм. — Это такой милый пенис. Он понравится всем. Особенно детям.

Я снова рычу, и, клянусь, они смеются всю оставшуюся дорогу домой.

Ублюдки.