– Ты действительно веришь во всё, что говорила обо мне?

– Конечно, но я подумала, что приберегу твои недостатки для другого раза, – я улыбнулась, лодка медленно, словно по волшебству, развернулась посреди озера. – Я знаю, какого это – быть отвергнутой, когда весь мир против тебя. Если бы у меня не было моей сестры, я бы давным–давно отказалась от своих мечтаний. У тебя был кто–нибудь?

– Айзек верил в меня; у него было то, чего не было у меня. Он был отзывчив и, очевидно, знал, как привлечь толпу и быть в центре внимания.

– Я сожалею, что мы… – мой телефон завибрировал. Один раз. Два. Затем звонки прекратились, и появилась пара сообщений от Дэдди Кинка, предлагающего мне новую работу сценариста–призрака для романа. Я была на грани того, чтобы выбросить свой телефон в озеро. – Знаешь что? Думаю, с меня хватит.

– Хватит?

Я усмехнулась.

– Да. Я больше не буду писать для Дэдди Кинка и сосредоточусь на своих мечтах. Меня выберет Ever After. Это должна быть я, понимаешь?

– Ты совершенно права, – сказал Аякс, снова беря управление лодкой на себя. – Твоя история заслуживает того, чтобы её рассказали.

– Откуда ты знаешь? Ты никогда не читал ничего из того, что я написала, – фыркнула. – Возможно, я ужасна.

– На самом деле, читал. Это было...очаровательно.

– Очаровательно? – мои брови поползли вверх. "Очаровательно" – это было нехорошо. Это означало слащавое, предсказуемое и...

– Я прочитал твою первую опубликованную книгу. Это была не ты. Это было мило, но это не… – он сделал паузу, подбирая слова. – Ты не использовала свои эмоции; ты сделала то, чего от тебя ожидали. И я верю, что если ваше творчество является частью вас самих, оно никогда не будет скучным или ужасным. Ты совсем не такая, пока не пытаешься подражать тому, чего от тебя ожидают. Это не было похоже на тебя.

– Я написала то, что будет продаваться, потому что Ever After никогда не интересовались моими историями. Вдобавок ко всему, все крупные издательства отвергли всё, что я написала после этой книги, и у меня пропало желание рассказывать истории, – я подтянула колени к груди, вода заплескалась. – Я даже не уверена, что история, которую я сейчас пишу, будет чем–то отличаться.

– Как же это будет отличной историей без некоторых отказов и неудач?

Подул ветер, и я поймала рукой один из листьев, упавших в лодку.

– На благотворительном вечере я встретилась с Бернардом. Он заговорил со мной и сказал, что считает тебя неудачником. Какова твоя история, Аякс?

– Бернард всегда говорил, что мои картины не могут передать сильное послание. Я был художником без души. Он всегда отмечал центр моих работ толстым красным кадмиевым мазком и говорил, что этот мазок будет преследовать меня всю жизнь как символ моей некомпетентности, так что, думаю, я не был его любимым учеником.

– По–моему, это оскорбительно, – я прищурила глаза. – Это было издевательство. Он не имел права.

– Я… – он откашлялся. – Мне не следовало поднимать этот вопрос после того, что случилось с твоей сестрой.

– Нет, наоборот, – я поймала себя на том, что почему–то улыбаюсь. – Похоже, я всё это время недооценивал тебя.

– Причина, по которой ты плакала на мосту много лет назад, в тот день, когда ты узнал, что она... – он не договорил, мы проплывали под ветвями плакучей ивы, которые нежно касались моей кожи. Мы были в безопасности, в месте, где могли признаться в своих угрызениях совести и неудачах.

– Да, она чуть не умерла, – я сглотнула. – Это было не в первый раз. В первый раз это была только моя вина.

– Твоя вина?

Я скомкала платье, сильнее сжимая колени.

– Когда я была подростком, мама сказала мне присматривать за сестрой в бассейне. Она не умела хорошо плавать, но я хотела пообщаться с другими девочками. Я устала от постоянной заботы о ней. Поэтому я дала своей сестре несколько надувных штучек и оставила её одну, хотя она умоляла меня не делать этого. Я назвала её глупой занудой. Несколько минут спустя я услышала крик моей матери. Луна чуть не утонула, и это было из–за меня.

– В твои обязанности не входило быть ей матерью, – добавил Аякс. – Я не стал думать о тебе хуже, Аврора.

– Возможно, потому, что мы оба совершали ошибки, – я застенчиво улыбнулась ему.

– Я не тот человек, если ты ищешь жалости или сильной эмоциональной поддержки, – он высунул язык и облизал губы. – Но я могу выслушать тебя без осуждения.

– Ты хочешь быть моим психотерапевтом?

Его глаза не отрывались от моих.

– Я хочу знать, что и как ты чувствуешь.

Мои пальцы переплелись вместе. В этот момент были только мы. Я могла доверять ему, потому что он был таким же несовершенным, как и я, – и всё же, для меня он приближался к опасному совершенству.

– Я выросла в идеальной счастливой семье, но всё это было ложью. Я думала, что мой отец – Прекрасный принц, а я была слишком похожа на надоедливую главную героиню, которая получала всё, что хотела, как маленькая принцесса. Я лгала себе, чтобы не видеть ужасной правды. В тот день, когда моя мать забеременела моей сестрой, мой отец ушел на три месяца, ничего не сказав. Я молилась о том, чтобы он вернулся, и он вернулся, но за это время он уже разочаровался в нас. Я притворилась, что мы воссоединились для счастливого конца. Моя мама изменилась за эти годы, с тех пор как он всё это время изменял ей, и она знала это. Она оставалась с ним из–за нас двоих.

Я глубоко вздохнула, лаская листья плакучей ивы.

– Я покинул свой родной город, чтобы следовать своей мечте – выиграть издательский конкурс Ever After и стать автором, – но я даже не успела сделать набросок. Это не остановило меня – я продолжала стремиться к тому, чего хотела, даже ценой того, что не отвечала на звонки своей сестры, потому что мне было слишком стыдно сказать ей правду. Рождение Грустной Девушки началось в тот момент, когда моя мама позвонила мне посреди урока Les Beaux Arts. Моя сестра вернулась из школы раньше, чем планировала, перед обеденным перерывом, и стала свидетелем жестокой ссоры между мамой и папой. Ее мир рухнул. Она написала мне сообщение, но я не видела его. Позже она вернулась в школу и впервые выступила против своих хулиганов, устав от всего.

Я сжала пальцы, отводя взгляд от Аякса. Снова подул ветер, и я на мгновение закрыла глаза, чувствуя, как нож режет моё и без того кровоточащее сердце.

– Она проиграла, и поэтому заперлась в школьном туалете и попыталась... – мой голос дрожал. – К счастью, директор школы нашел её, и её быстро доставили в отделение неотложной помощи. Тот день уничтожил меня и мою сестру.

Я прерывисто выдохнула, Аякс наблюдал за мной без капли эмоций. Я продолжила, было слишком поздно отступать. Слёзы подступали, но я не позволила им одолеть меня.

– После телефонного звонка я перестала верить. Вся моя жизнь была ложью, а реальная жизнь – дерьмом. Я даже не могла вернуться домой, чтобы быть рядом с ней, потому что мне нужно было остаться здесь и зарабатывать достаточно денег, чтобы содержать свою семью. Я думаю, они не осознавали, на какую жертву я пошла. Для них я была всего лишь эгоисткой. Я не рассказывала им ни о том, какой одинокой и обиженной я была, ни о своих неудачах и страхах, потому что это означало признать, что жизнь безнадежна.

Аякс нахмурил брови. Воспоминание было таким ярким. Я ударила кулаками по ногам.

– Несколько дней спустя я пошла к Бернарду, чтобы извиниться, но он сказал мне, что меня уволили из–за новой модели. По–видимому, несколько студентов подрались из–за меня. Я позвонила своему отцу, который так и не навестил мою сестру в больнице. Ему было всё равно, но год спустя он вернулся и попросил у меня скидку на билеты в Ever After, увидев один из моих постов в социальных сетях. И вдобавок ко всему, Август, моя первая любовь, порвал со мной в день звонка, потому что влюбился в эту идеальную девушку. Итак, это моя история и почему я раньше держалась в стороне от сказки, пытаясь укрепить своё сердце железной свинцовой броней.

Меня вернули к реальности звуки смеха, эхом доносившиеся с другого берега реки, где маленькие фонарики освещали что–то вроде беседки, увитой плющом.

– Ты можешь справиться с большим, чем думаешь, Аврора. В тебе есть талант. Ты не можешь позволить им победить, – Аякс припарковал лодку у корней дерева. – Что касается твоего отца и твоего бывшего, они были придурками, которые недостойны быть частью твоей жизни. Пообещай мне, что напишешь этот роман. Не для своей сестры, а для себя. Возможно, ты уже не тот человек, какой была семь лет назад, и не тот идеальный персонаж, которой ты хотела быть, но ты всё ещё остаешься собой. Ты... – его кадык дернулся. – Ты идеальна для меня.

– Аякс, – выдохнула я.

– Твоя история ещё не закончена. Посмотри, какие эмоции ты пробудила в моём отце сегодня вечером – ты победила. Посмотри, что ты сделала для меня и для детей из фонда. Ты заслуживаешь рассказать свою историю, потому что никто другой не сможет сделать это за тебя. Ты знаешь о сказках – наверняка знаешь, что происходит после того, как ты победишь дракона, – он вылез из лодки и протянул мне руку.

Я схватила её и шагнула через воду на землю.

– Посмотри на себя, не циник, а оптимист.

– А ты мечтатель. Возможно, ты слишком вдохновлена и без меня.

– Ты всемирно известный художник, – усмехнулась я. – Конечно, ты меня вдохновляешь.

Мы направились в сторону беседки с развешанными вокруг неё фонарями. Толпа разошлась, так мы были одни, и моё сердце романиста потеплело от этой идеи.

– Я не такой. Я крал эмоции у людей, точно так же, как сделал это с твоими. Я в каком–то смысле самозванец.

– Ты рассказчик, – я изменила его слова. – Но ты видишь мир так, как будто ты недостоин быть в нем. Ты воздвигаешь этот барьер между собой и реальным миром. Ты не позволяешь себе чувствовать.

Взгляд Аякса остановился на мне.

– Возможно, я просто не хочу. Возможно, я не в состоянии.