— Беллами.

Я оборачиваюсь.

— Ты жаждешь моего члена, ты не можешь этого отрицать. Я тебя не виню, кто бы не винил. — Самодовольный ублюдок. — Разница в том, что в тебе нет абсолютно ничего, чего бы я хотел, — усмехается он.

Я выбегаю, прежде чем он успевает сказать еще одну ненавистную фразу.

На следующее утро я проснулась с пульсирующей головной болью. Возвращаясь вниз, я столкнулась с Тайер, которая искала меня.

Я ничего ей тогда не сказала. Чтобы разобраться в этом, мне понадобится бессонная ночь.

Если бы я позволила себе это.

Вместо этого я собрала девочек и заставила нас выпить по рюмке, надеясь, что это поможет мне забыться.

К сожалению, уже утро, а я лежу здесь, вспоминаю вчерашний день, память цела, а гордость в клочья. Я не знаю, что на меня нашло и почему я позволила этому случиться. И даже почему мне это понравилось. Это было похоже одновременно на самую безумную встречу в моей жизни — то, что он меня шлепал, и все такое — и на самую естественную. Между нами не было никакой неловкости, когда мы плавно перешли от борьбы к траху.

Просто, когда я проснулась утром, у меня осталась сексуальная неудовлетворенность. Но и сейчас, не имея возможности закончить вчерашний день, я чувствую раздражение и неудовлетворенность.

Мне нужно узнать мнение девочек по этому поводу.

Сбросив с себя одеяло, я спрыгиваю с кровати и иду на кухню, где застаю остальных девушек на разных стадиях похмельного разложения.

— Доброе утро. — Говорит Сикстайн, протягивая мне чашку с кофе.

От чашки отделяется теплый пар, и в нос ударяет ароматный запах.

— Благослови тебя Бог.

Она поднимает свою кружку в знак молчаливого одобрения.

Я опускаюсь на свободное место за столом, усталость тянет меня за мышцы. Волосы Тайер с утра напоминают птичье гнездо. Она смотрит на меня обеспокоенными глазами.

— Как прошла ночь, Би? Куда ты пропала? Я искала тебя минут двадцать.

— Уф. — Я встаю и наливаю стакан апельсинового сока, когда они все трое поворачиваются ко мне. Намек на хорошую историю заставил их внезапно оживиться.

— Ты собираешься продолжить? — Спрашивает Нера.

— Думаю, мне нужно вмешательство. — Говорю я. — На самом деле, нет, я знаю, что оно мне нужно. Пожалуйста, спасите меня от самой себя, умоляю вас.

— Слишком поверхностно. Ты не можешь требовать вмешательства в собственную жизнь.

— О, поверьте мне. Я могу.

Сикс вскакивает.

— Зачем тебе нужно вмешательство?

— Хватай шампанское, оно мне понадобится.

— Так плохо? — Спрашивает она с легкой гримасой.

Сикстайн наливает всем мимозу, и все трое выжидательно смотрят на меня. Я прочищаю горло.

— Кхм, я... — Я делаю паузу, пытаясь подобрать слова. В конце концов, эту новость невозможно приукрасить. — Я позволила Роугу отшлепать меня прошлой ночью. — Я заканчиваю, слова вылетают в беспорядочной спешке.

Меня встречает тишина, настолько громкая, что можно было услышать, как в этой комнате упала булавка. Нера отталкивается от стола и уходит в свою комнату. Она возвращается прежде, чем я успеваю спросить, куда она направляется, и шлепает в ладонь Тайер купюру в двадцать евро.

— Спасибо! — Радостно кричит она.

Я вопросительно поднимаю бровь в сторону Неры.

— Я поспорила с Тайер, что в течение месяца между вами что-то произойдет. — Она показывает в сторону Тайер. — Она сказала, что это произойдет в течение двух недель.

— Между нами ничего не было. — Отвечаю я, делая саркастический акцент на последних двух словах.

— Конечно, ведь ничто не говорит о платонических отношениях так, как порка тебя на вечеринке. — Сардонически замечает Тайер. — Да ладно, я же говорила, что между вами есть какие-то серьезные чувства. Теперь у нас есть подтверждение, что они сексуальные. — Она говорит, вздергивая брови.

— Нет, он был зол. Это не было похоже на горячую порку или что-то в этом роде.

Я не знаю, почему я лгу. Мне не нравится, что что-то в моих... отношениях с Роугом так очевидно для моих друзей, но я этого не вижу.

Но Тайер видит меня насквозь.

— Тогда позволь мне спросить тебя вот о чем. — Она непринужденно скрещивает руки на груди. — Он отшлепал тебя из-за твоего платья?

Нера и Сикс оборачиваются ко мне с интересом в глазах.

Я краснею и ничего не отвечаю.

— Беллами! — Сикс вскрикивает, на ее лице появляется улыбка.

— Боже мой, это самое горячее, что я когда-либо слышала. — Говорит Нера, делая длинный глоток своей мимозы. — Я даже не знала, что вы целовались.

— Мы не целуемся. — Говорю я, а потом добавляю. — Не целовались.

Она поперхнулась мимозой, а Тайер восхищенно рассмеялся.

— Ты, извращенная сучка, кто ты такая? Я и не знала, что в тебе это есть.

— Это не очень хорошая история. — Хмуро говорю я. — Он был мудаком.

Сикс приносит из холодильника свежую бутылку шампанского и ставит ее на центр стола.

— Расскажи нам все. — Требует она.

— Вот козел! — С отвращением говорит Нера.

Через пятнадцать минут я рассказала о событиях прошлой ночи, завершив свой рассказ его прощальным укором в мой адрес.

— Я даже не удивлена, — говорит Сикс. — Он так и делает. Он играет с девушками, а потом отбрасывает их в сторону, как будто они ничто. Без обид. — Она добавляет, осознав, что сказала.

— Не обижаюсь. Поверьте, я прекрасно понимаю, что вчера вечером я временно сошла с ума.

— Жаль, что он — отпрыск Сатаны, и мы должны ненавидеть его вечно, потому что он очень сексуальный. — С тоской добавляет Тайер. — Я имею в виду, что это пустая трата хорошего генофонда. Быть таким привлекательным должно быть незаконно.

— А я и не заметила. — Отвечаю я чопорно.

— Беллами, пожалуйста. Не лги старшим.

— Ты буквально на 3 недели старше меня.

— Ты можешь ненавидеть его за то, что он засранец, но объективно этот человек привлекателен. А злобная, токсичная энергетика? Она работает.

— С тобой что-то не так.

— Спасибо, — весело отвечает она.

Я усмехаюсь в свой бокал, но соглашаюсь. Есть в нем что-то такое, что притягивает меня. Это заставляет меня быть ближе к пламени, даже когда оно обжигает меня.

Очевидно. Потому что если бы кто-нибудь сказал мне, что я позволю своему заклятому врагу отшлепать меня по голой заднице на вечеринке, прежде чем лишусь девственности, я бы рассмеялась ему в лицо.

— Надеюсь, вы оба выкинули из головы все, что между вами происходило, и теперь можете двигаться дальше. — Сказала Сикс, и хотя она не сформулировала это как вопрос, это прозвучало как вопрос.

— Определенно. — Отвечаю я.

И я не знаю, говорю ли я эти слова для ее успокоения или для того, чтобы убедить себя.