Я пошла открыть дверцу душевой кабины и включить кран, но его рука схватила меня за запястье прежде, чем я успела даже коснуться ручки.

— Нам нужен душ.

Люк припал ртом к моей шее и проследил линию от шеи до уха своими мягкими губами.

— Что, если я захочу тебя прямо здесь, на стойке?

— Я не буду жаловаться, — прошептала я. Мы оба знали, что здесь все под контролем.

Когда дело доходило до игр в спальне, мне не нужно было быть главной. В других аспектах моей жизни этот контроль становился все более и более важным, но здесь, в объятиях Люка, я полностью отказалась от него.

Потому что я верила, что Люк никогда не злоупотребит властью, которую я ему передала.

Люк ухмыльнулся и открыл дверцу душа, включая воду. Пар быстро окутал помещение, затуманив стены, облицованные квадратной каменной плиткой. Их цвет настолько напоминал скалы на реке Смит, что я заподозрила, что Люк выбрал их именно по этой причине.

— Голыми, — приказал он, заводя руку за шею, сжимая в кулаке футболку, которую он носил сегодня, и стягивая ее через голову.

Сочетание широких плеч Люка, его подтянутого пресса и восхитительного V-образного выреза на бедрах было опьяняющим.

— Ты не двигаешься, — предупредил он.

— Я оцениваю открывающийся вид. — Я ухмыльнулась, затем подчинилась. Бикини, которое я носила под одеждой, упало, когда я быстро потянула за завязки.

Пристальный взгляд Люка остановился на моих набухших сосках.

Я обхватила свои груди ладонями, зажимая твердые соски между пальцами. Это вызвало у меня урчание.

Пар от воды вырвался из открытой двери, когда Люк снял джинсы, его член свободно покачивался. Он едва успел расстегнуть штаны, когда я снова оказалась в его объятиях, его твердая и толстая длина прижалась к моему животу, когда он увлек нас в душ.

— Хмм. — Я закрыла глаза, наклоняясь к теплой воде, пока она каскадом стекала по моему лицу.

Руки Люка блуждали по моим ребрам и груди, пока он не взял мое лицо в ладони.

— Откинься назад.

Когда мои волосы стали мокрыми, он развязал резинку на конце косы. С нежной деловитостью он освободил пряди, прежде чем отпустить меня, чтобы выдавить шампунь на ладонь и начать втирать его в мои волосы.

— Вау, — простонала я, когда он взбил пену. — Я должна заставлять тебя делать это каждый день.

— Хорошо себя чувствуешь?

После недели солнечного света и без нормального душа руки Люка в моих волосах были настоящим чудом. Я промурлыкала в знак согласия, когда он начал смывать шампунь.

Затем он потянулся за мылом, намыливая пенку для душа. Затем он прошелся по моему телу, оставляя мучительный след на моей разгоряченной коже. Он двигался вниз и вверх, по моим рукам и ногам. Пена собиралась на моих маленьких грудях, стекая вместе с водой по соскам в слив.

Когда пенка дошла до верхушки моих бедер, я откинула голову в сторону, наслаждаясь ощущением того, как Люк моет меня дочиста.

Это было эротично. Доверительно и интимно. Я стояла обнаженная, уязвимая и незащищенная, позволяя ему потирать мое самое чувствительное место. Это был, пожалуй, самый нежный жест, которым мы когда-либо делились.

Мочалка шлепнулась, когда Люк уронил ее на пол. Затем он обхватил меня, его ладонь прижалась к моему клитору, в то время как его ловкие пальцы скользнули по моим складочкам и внутрь моего тела.

Мои колени задрожали, и я упала вперед на его тело.

Его другая рука потянулась вниз по линии моего позвоночника, она прижала меня к своему боку, когда он добрался до моей задницы и сжал, все это время его пальцы играли со мной. Играли со мной.

— Малыш, — выдохнула я, когда мой оргазм наступил быстро и сильно, я задрожала, прижимаясь к нему, и разлетелась на тысячу кусочков. Когда белые пятна в моем видении рассеялись, я открыла глаза и обнаружила, что Люк смотрит на меня.

— Черт, ты прекрасна.

Я улыбнулась, прижимаясь к нему, когда он высвободил руки и потянулся за бутылочкой моего кондиционера. Его цитрусовый аромат наполнил душ, когда он начал втирать его в мои волосы.

— Моя очередь. — Наклонившись, я подняла мочалку и прошла мимо Люка, чтобы подставить ее под кран.

Он подставил лицо под струю, закрыв глаза, когда я начала с его плеч, омывая его от шеи к рукам и до ямочек над задницей. Мышцы его спины напрягались с каждым моим движением. Его руки были сжаты в кулаки, а член настолько тверд, что у меня потекли слюнки.

Я добралась до его задницы и позволила мочалке опуститься на идеальные шарики. Затем я взяла его за запястье, потянув, чтобы он повернулся. Когда его широкие плечи заслонили брызги, я опустилась на колени.

Забыв о мыле, я взяла его член в руку, поглаживая бархатистую плоть и проводя языком по кончику.

— Скарлетт, — простонал он, его рука коснулась моей щеки.

Затем я вобрала его в себя, до самого горла, посасывая, облизывая, поглаживая и смакуя, пока у него не задрожали ноги.

— Я собираюсь кончить, — предупредил он.

Я не отрывалась от него, жаждая его удовольствия, пока он не простонал мое имя и не кончил, трахая мой рот, пока я глотала все до последней соленой капли.

Высвободив рот, я посмотрела на него сквозь мокрые ресницы. Может быть, это я стояла на коленях, но власть была в моих руках. Этот сексуальный мужчина был в моей власти.

Может быть, я все-таки не полностью отказалась от контроля.

Пальцы Люка добрались до моих мокрых волос, и он открыл рот, затем закрыл его, не сказав ни слова. Вместо этого он помог мне подняться на ноги и повернул к воде, чтобы ополоснуть волосы.

— Что ты собирался сказать?

— Это ерунда.

— Скажи мне.

Он вздохнул.

— Ты погубила меня.

— Неужели это так плохо?

— Это лучшее, что когда-либо случалось со мной. Ты — самое лучшее.

— Ты тоже лучшее, что когда-либо случалось мной.

В его голубых глазах было столько обожания, столько благоговения, что у меня перехватило дыхание.

Желание выпалить три коротких слова промелькнуло у меня в голове, но я отбросила его в сторону. Было еще не время. Пока нет.

Поэтому вместо того, чтобы сказать Люку, что я люблю его, я запомнила каждую черточку на его лице. Каждую искорку в его глазах. Потому что это был тот взгляд, за который я собиралась бороться.

Я буду бороться за этого мужчину. За поездки на рыбалку. За секс в душе. За возможность сказать ему, что я люблю его чистое и нежное сердце.

За нас.

Люк обхватил мое лицо руками и запечатлел поцелуй на моих губах, вода каскадом лилась на нас, когда мы прижимались друг к другу. Мы целовались и целовались, прижимаясь друг к другу нашим обнаженным и скользким телам, пока вода не стала холодной.

Затем мы неохотно отпустили друг друга, чтобы вытереться и отправиться в спальню. Люку не нужно было спрашивать, не хочу ли я вздремнуть. Хотя мы вдоволь выспались на реке, я была измучена и упала в постель рядом с ним, прижавшись к его телу.

— Мне нужно спросить тебя кое о чем, — прошептала я.

— Хорошо, — прошептал он в ответ.

— Если мы сделаем это, если мы убедим Воинов, что не я крала их наркотики, ты отпустишь убийц на свободу. Разве ты не хочешь справедливости?

— Конечно, хочу.

— Тогда почему?

— Потому что это означает, что я могу оставить тебя.

Этот ответ должен был заставить мое сердце выпрыгнуть из груди. Если когда-нибудь и был момент сказать Люку, что я люблю его, так это сейчас. Но глубокая, щемящая печаль охватила мою душу.

Он собирался отвернуться от всего, что знал. Ради меня. Он собирался отложить в сторону клятвы, которые давал как полицейский. Ради меня.

Я просила слишком многого?

— Что, если они придут за тобой? — спросила я.

— Тогда мы разберемся с этим.

— Они могут убить тебя.

Он усмехнулся.

— Они могут попытаться.

— Не будь самоуверенным. — Я бросила на него хмурый взгляд. — Это опасно.

— Да. — Он кивнул. — Это опасно. Как и быть полицейским. Но я знал, на что подписываюсь, когда получал свой значок. И сейчас я тоже знаю, во что ввязываюсь.

— Я не хочу потерять тебя.

Люк заправил прядь моих влажных волос мне за ухо.

— Не потеряешь.

Пожалуйста, пусть это сработает.

Но если этого не произойдет, если у нас ничего не получится, и я проиграю битву, я отпущу Люка. Я сдам себя и это видео ФБР.

Уйти было бы очень больно. Но Люк заслужил, чтобы однажды у него была та собака. Он заслужил, чтобы его жена забеременела в дождливый день и была рядом с ним за этими стенами.

Поэтому я бы ушла.

Потому что, если у меня нет собственных мечтаний, за которые я могла бы бороться, тогда я буду бороться за его мечты.