Но когда я подошёл к невидимой черте между нашими участками, я проклял себя за то, что не взял кредит, чтобы купить и её землю.

Повсюду валялся мусор. Я заметил ещё несколько жёлтых шкафов и несколько обрывков лаймово-зеленых обоев. Это был бирюзовый холодильник?

Да.

И он был на моей территории вместе со всем остальным, заражая мою жизнь своим уродством.

Я оторвал своё внимание от беспорядка и устремил свой пристальный взгляд на дом как раз в тот момент, когда входная дверь распахнулась. Поток из пяти смеющихся и хлопающих друг друга по спине рабочих хлынул наружу. Теперь, когда они разрушили всю мою собственность, они, вероятно, освободились пораньше, чтобы пойти выпить пива в баре «Ларк Коув».

Рабочие набились в ряд грузовиков, припаркованных вдоль подъездной дорожки, и один за другим уехали. Ни один из них не заметил меня. Я стоял, хмуро глядя на их задние фары, пока от них не остался лишь отдалённый рокот двигателей.

Когда их больше не было слышно, я направился прямо к Эйрстриму и постучал в серебряную дверь.

Клоунская машина Пайпер была припаркована позади кемпера. Машина была слишком чертовски милой, слишком модной, чтобы быть здесь. Я прищурил глаза на минутку, когда замок на двери щёлкнул, открываясь.

— Я думала, вы ушли на весь день. — Пайпер улыбалась, когда дверь распахнулась. Ямочки на её щеках тоже были чертовски милыми. Они исчезли вместе с её улыбкой, когда она увидела, что у её двери стою я, а не один из членов бригады.

Мой взгляд блуждал по её лицу, разбирая его на части и выискивая то, что мне не нравилось. Но ничего не вышло.

Твою мать. Мне нравилось в ней всё, от её больших глаз до узких ноздрей и плоского подбородка. Мне даже нравились её слишком белые зубы.

— Я могу вам помочь? — Она придержала дверь открытой, но не вышла.

— Какого чёрта здесь происходит?

Она моргнула, затем её рот открылся.

— Извини?

— Какого. Чёрта. Здесь. Происходит? — повторил я, затем указал на кучу мусора, разместившуюся на моей земле, позади меня. — Что всё это значит?

Она посмотрела поверх моей головы туда, куда я всё ещё указывал.

— Это мусор. Я делаю ремонт.

— Почему он на моей территории?

Её глаза сузились, но всё равно оставались чертовски большими.

— Он не на твоей территории. Он на моей.

— Нет. На моей, — сказал я сквозь стиснутые зубы.

— Ты ошибаешься. — Она повела бедром. — После того, как я купила это место, я попросила округ приехать и застолбить границу собственности. Я подумывала о том, чтобы поставить забор, чтобы не пускать соседей.

Соседей? Я был её единственным соседом. Но если она хотела забор, я не буду возражать. Чёрт возьми, на данный момент забор был фантастической затеей. Может быть, он заглушил бы часть шума. Может быть, было бы легче притвориться, что эта красивая, раздражающая женщина была не так близко.

Пайпер скрестила руки на груди и двинулась вниз по металлическим ступенькам, заставляя меня отступить.

— Видишь эти колья, вон там и там? Те, с неоново-оранжевыми лентами? — Она указала на столб в дальнем углу своего участка, а затем на другой столб ниже по склону среди деревьев.

Я хмыкнул, жалея, что не заметил колья, прежде чем тащиться сюда.

— Это линия моей собственности, — заявила она. — А теперь используй своё воображение — если ты представишь, что проводишь черту между колом номер один и колом номер два, ты увидишь, что куча мусора находится на моей территории. Как и сосед, которого я надеялась отгородить забором.

Я снова хмыкнул.

Это был жалкий ответ, учитывая, как сильно я недооценил Пайпер.

Она стояла близко. Очень близко. Ближе, чем женщина была ко мне на протяжении нескольких лет. На ней была тонкая белая майка. Вырез был достаточно глубоким, чтобы были видны верхушки её грудей. Две нечеткие веснушки усеяли её кремовую кожу, чуть выше декольте.

— Тебе нужно что-то ещё, Кейн? — её голос сочился сарказмом, когда она растягивала моё имя.

Я заставил себя отвести взгляд от её груди.

— Просто… просто держи своё дерьмо подальше от моей собственности.

— Хорошо.

— И избавься от шума. Он мне мешает.

— Серьёзно? — отрезала она.

— Серьёзно?

— Послушай, сосед. Я плачу небольшое состояние, чтобы это строительная бригада работала сверхурочно и переделывала мой дом. Мне плевать, если тебя беспокоит шум. Я живу в кемпере, прямо рядом с шумом, и работаю за столом, который также является гостевой кроватью. Если я могу справиться с этим, то и ты сможешь.

— Снизь громкость, или я вызову полицию.

Она фыркнула.

— И что ты им скажешь? Что по соседству работают люди? Я уже слышу, как диспетчер смеётся над тобой.

— Боже, ты невыносима.

— А тебе уже пора. — Она взмахнула рукой, отмахиваясь от меня. — Иди ворчи где-нибудь в другом месте.

— Снизь громкость. Я предупреждаю тебя. — Я подошёл ближе, используя свой рост, чтобы запугать её.

Но вместо того, чтобы отступить, она сжала челюсти и шагнула ближе. Ее невероятные сиськи почти касались моей груди.

— Или что? А? Что ты сделаешь?

Этот чёртов острый язык.

Мы стояли, свирепо глядя друг на друга. Эта пара сантиметров между нами была наполнена ненавистью, наше взаимное раздражение и разочарование встали между нами осязаемой стеной. А потом, когда над нами пронёсся легкий ветерок, стену просто… сдуло.

Моё дыхание стало тяжёлым, но не от гнева, а от вожделения. Мой мозг кричал мне отойти, но ноги словно приросли к гравию.

Пайпер тоже тяжело дышала. Каждый раз, когда её грудь поднималась, её сиськи скользили по моей футболке. Жар от её щёк распространился по груди, окрашивая кремовую кожу в бледно-розовый цвет. Её тёмные глаза вспыхнули, переходя от холодного безразличия к обжигающей похоти.

Она хотела меня. Эта вспышка в её глазах была безошибочной, и это послужило моей красной кнопкой.

Я прижался губами к её губам, проглотив вздох, затем стон, когда её руки скользнули вверх по моей груди. Мои пальцы погрузились в её шелковистые волосы, позволяя густым, сочным прядям проскользнуть сквозь мои пальцы.

Что, чёрт возьми, я делал? Я пришёл сюда, чтобы поставить свою соседку на место. Не для того, чтобы целовать её. Разумнее всего было бы прекратить это и позволить ей установить забор. Но когда она снова застонала, возможности остановиться больше не было.

Я скользнул языком в её рот. Напряженность нашего спора отразилась на нашем поцелуе, наши языки сражались, сплетаясь и извиваясь.

Пайпер вцепилась в хлопок моей рубашки, сжимая его в своих руках. Она потянула меня вперёд, сильнее прижимаясь своими губами к моим, просовывая язык глубже.

Она может хотеть контролировать этот поцелуй, но серьёзно. Она не получит желаемого.

Мои пальцы соскользнули с её волос, и я обнял её. Одним быстрым рывком прижал наши тела друг к другу. Её груди оказались сдавлены между нами.

Пайпер издала тихий стон, звук заполнил мои уши и заглушил всё, что не было этой женщиной.

Она была повсюду. Её вкус заполнил мой рот, смесь мяты и клубники. Запах её волос пересилил мускус деревьев, наполнив мой нос сладкими цветочными и цитрусовыми нотами. Её прикосновение было наэлектризовано, оно согревало мою кожу в прохладном весеннем воздухе.

Её руки прошлись по моей талии, опускаясь ниже. Кончики её пальцев впились в мою задницу, и она использовала свою хватку на полотне моих штанов Кархартт, чтобы притянуть мои бёдра ближе.

Я толкнул свою эрекцию вперёд, прижимаясь к ней всей длинной, отчего у неё перехватило дыхание.

Что мы делали? Этот вопрос пронёсся в моей голове и вылетел из неё в мгновение ока. Кого волновало, что мы делали? Это было так чертовски хорошо — прошло так много времени, — что я проклинал себя за то, что этот поцелуй не произошёл месяц назад.

— Кейн, — простонала Пайпер, её руки сжимали мою задницу с дерзкой свирепостью.

Я вернул жест, опустив руки с её спины, чтобы я мог сжать её сочную задницу, как антистресс. Я хотел, чтобы её ягодицы стали красными в наказание за всё то, чем она наградила меня ранее.

Когда я сжал её сильнее, она вскрикнула, а затем прикусила мою нижнюю губу.

Жжение в губе довело меня до крайности, отправив в полёт от похоти к отчаянию. Шаг за шагом я возвращал нас к кемперу. На этот раз Пайпер не сопротивлялась мне. Её сандалии зашаркали по подъездной дорожке, пока её спина не коснулась Эирстрима.

Мы оторвались друг от друга, когда я прижал её к блестящему алюминию, давая себе шанс затащить её внутрь. Щёки Пайпер порозовели. Её губы были влажными и распухшими. А полуприкрытые глаза были полны желания. Нигде не было видно ни проблеска сожаления или шока.

Я изучал эти пухлые губы, уголки которых приподнялись в ухмылке. Прежде чем я успел понять это, её рука двинулась в сторону, и она распахнула дверь кемпера, которая была захлопнута.

Я прижался своим пульсирующим членом к её бедру, убедившись, что она поняла, что когда мы войдём в этот фургон, пути назад не будет.

— Как далеко ты хочешь зайти?

Она не колебалась.

— До самого конца.

Наши губы столкнулись в ещё одном обжигающем поцелуе, который заставил нас, спотыкаясь, направиться к двери. Я просунул руки под её колени, и одним рывком её ноги обвились вокруг моей талии. Её пульсирующий горячий центр тёрся о мой член, заставляя его напрячься ещё сильнее.

Прошло больше трех лет с тех пор, как я был с женщиной. Моя выносливость была подорвана, и со всей её стремительностью, это закончиться так же быстро, как началось. Но как бы мне ни хотелось кончить, я был уверен, что она сделает это первой. Может быть, я удивлю её тем, что сегодня не буду полным мудаком.

Я поднялся по металлическим ступенькам в фургон с Пайпер на руках. Она крепко держалась за мои плечи, позволяя своим волосам обвиться вокруг нас, пока она посасывала мою нижнюю губу, как леденец. Она сделала это снова, словно проверяя меня на прочность.