Глава 3

Финн

Через несколько часов после того, как меня вышвырнули из постели Молли, я вошел в «Мейсен Джар», осматривая открытую комнату в поисках нее. Но она, должно быть, была в подсобке с Поппи, потому что там была только мама у кофеварки эспрессо. Я пересек комнату и подошел к черной мраморной стойке в глубине.

— Привет, мам.

— Финн. — Она улыбнулась через плечо. — Какой приятный сюрприз. Дай мне одну минуту, чтобы доделать латте.

— Не торопись. — Когда она вернулась к приготовлению горячего молока, я скользнул на табурет рядом с Рэндаллом, одним из постоянных посетителей ресторана. — Доброе утро.

Старик вздернул подбородок, но не ответил на мое приветствие. Его трость стояла в промежутке между нашими стульями. Его серая водительская фуражка лежала у него на колене.

— Как ты?

Все, что я получил — это пожатие одним плечом.

Я не очень нравился Рэндаллу. Я не принял это близко к сердцу, потому что Рэндаллу Джеймсу никто особо не нравился, кроме Поппи и Молли. Он постоянно доставлял им неприятности, жалуясь на то, что фоновая музыка была слишком громкой или свет слишком ярким. Любая дерьмовая жалоба, которую он только мог придумать. Он скулил и ныл, потому что они ограничивали количество яблочных пирогов, которые он мог съесть за день, но они ему нравились.

Он был их первым покупателем, ворвавшимся в «Мейсен Джар» еще до того, как он открылся. И, насколько мне известно, с тех пор он бывал здесь почти каждый день.

Рэндалл каждый день садился на один и тот же стул, который Поппи и Молли пометили как зарезервированный, чтобы никто другой не осмелился сесть на него. Они не хотели, чтобы клиенты сталкивались с его сварливым гневом. Место справа от него тоже было зарезервировано — для Джимми. Они с Рэндаллом все делали вместе, в том числе притворялись заклятыми врагами.

— Доброе утро, Финн, — поздоровался Джимми.

— Привет, Джимми. Как ты сегодня?

— Все просто отлично. Было бы лучше, если бы «Рокис» (прим. ред.: «Рокис» —профессиональный бейсбольный клуб, выступающий в Западном дивизионе Национальной лиги Главной лиги бейсбола. Команда основана в 1993 году. Клуб базируется в Денвере, Колорадо) могли нанять чертова питчера (прим. ред.: питчер — это игрок, который бросает мяч с питчерской горки к дому, где его ловит кетчер и пытается отбить бьющий).

Рэндалл усмехнулся.

— Им не нужен питчер. Что им нужно, так это пара игроков, которые могут ударить по этому чертову мячу.

Джимми закатил глаза.

— Что ты знаешь о бейсболе?

— Явно больше, чем ты, если ты думаешь, что у «Рокис» есть хоть какая-то надежда на выигрышный сезон с их составом.

Джимми заерзал на своем сиденье, свирепо глядя на Рэндалла, пока они вдвоем готовились к одной из своих ежедневных разборок.

Сегодня был бейсбол. Завтра будет фондовый рынок. Я был здесь несколько недель назад, когда эта пара кричала друг на друга о том, какой запах лучше отражает Монтану: кусты можжевельника или заросли шалфея.

Молли была единственной, кто смог прекратить эту ссору, пригрозив лишить их права на второй десерт, если они не заткнутся к чертовой матери.

Совпадение свело Джимми и Рэндалла вместе. Они вдвоем жили в «Рейнбоу», местном доме престарелых. Когда Рэндалл начал приходить в «Мейсен Джар», он не знал, что его сосед Джимми приходился родственником его владелице.

Джимми был свекром Поппи. Он был дедушкой Джейми и оставался рядом с Поппи после смерти Джейми. Поскольку Джимми не водил машину, а Рэндалл водил, каждое утро они вместе приезжали в ресторан. Они пили кофе, ели и препирались. Моя теория заключалась в том, что они оба жили для того, чтобы позлить друг друга.

Поппи любила их не только потому, что они были частью ее семьи, но и потому, что они обеспечивали бесплатное развлечение для посетителей ресторана.

Владеть рестораном было детской мечтой Поппи, и «Мейсен Джар» был в точности в ее стиле. Он был невелик. Она купила старый гараж механика с двумя кабинками и превратила его в теплый, открытый и процветающий ресторан.

Цементный пол, который был покрыт масляными пятнами, был скрыт под деревянным полом из дерева гикори в елочку. Настоящие двери гаражного отсека были вынуты и заменены окнами с черными стеклами от пола до потолка. Я не был уверен, сколько ведер грязи и жира она смыла.

Если бы я не видел то, что было до, я бы ни за что не поверил, что это место когда-то было гаражом. Она преобразила его, сохранив только оригинальные стены из красного кирпича и оставив открытыми высокие промышленные потолки. Комнату заполняли черные столы и стулья. Стойка в задней части была домашней базой, где люди могли заказать кофе или блюда с витрины.

Это место было модным, но не было хипповым. Оно было классическим, но не слишком. Это была Поппи с примесью Молли.

Молли была повсюду и, вероятно только я это замечал. То, как карточки с меню были аккуратно сложены у кассы. Как под этим прилавком были организованы полки с ячейками и контейнерами для столового серебра или дополнительных салфеток. Столы были расставлены таким образом, чтобы центральный проход был достаточно широким, чтобы можно было пройти по нему с мусорным ведром, прислоненным к бедру.

Это была Молли. Она ставила других на первое место, и под «другими» я подразумеваю Поппи, сотрудников и клиентов.

Она организовала этот бизнес настолько хорошо, что обеспечила Поппи успех. Молли сделала то же самое и для «Олкотт Ландшафтинг», когда мы начинали его вместе. Тогда, когда были только она, я и пара газонокосилок. У нее был глаз на эффективность, и она помогла нашему бизнесу взлететь.

У Молли был дар поддерживать порядок, но в то же время быть непринужденной и веселой. Она привносила любовь и семью во все, что делала. В последнее время «Олкотт» утратил это.

Больше, чем хотелось бы признать, если быть честным.

— Итак. — Мама вышла из-за угла, передав готовый латте. — Что я могу для тебя сделать?

— Я бы выпил кофе.

— Будет сделано. — Не вдаваясь в подробности, мама приготовила мне мой любимый латте с карамелью. Я бы не сказал этого маме, но версия Поппи была лучше. — Итак, что ты здесь делаешь? Я думала, ты будешь на работе.

— Просто хотел зайти и поздороваться. У меня было трудное утро.

Я лгал сквозь зубы. Мой список дел рос быстрее, чем мокрая трава в солнечный день, но в данный момент работать для меня было невозможно.

Выйдя от Молли, я отправился домой, чтобы принять душ и переодеться. Затем я отправился в офис, надеясь продвинуться на целый день вперед. Я провел час, уставившись на заставку на своем компьютере, в то время как образы прошлой ночи проносились у меня в голове.

Ее длинные волосы на этой белой подушке. На моей белой подушке. Гладкая кожа ее бедер ласкала мои бедра. Щекотание ее пальцев, когда она водила ими вверх и вниз по моей спине.

Мой член дернулся при одной только мысли о том, чтобы снова погрузиться в нее.

О чем, черт возьми, мы только думали? Это было так давно, и, черт возьми, я скучал по сексу с Молли. Это было так легко и естественно. Как будто и не было всех этих лет, когда мы погрузились в этот знакомый танец.

Прошлой ночью я потерялся в ней.

Независимо от того, сколько прошло дней, месяцев или лет, Молли все равно оставалась незабываемой. Лучшее, что у меня когда-либо было. То, как она чувствовалась подо мной, то, как ее ногти впивались мне в лопатки, когда я погружал нас в забытье, не было похоже ни на что другое в мире.

Это что-то значило, не так ли? Ведь прошлой ночью нам было так же хорошо, как и много лет назад? Это ничего не должно значить. Мы были разведены. Это был просто чертовски хороший секс. Вот и все. Верно?

Итог? Слишком многое произошло, чтобы разрушить наши отношения. Были и другие события из прошлого, которые были незабываемыми.

И непростительными.

— Финн. — Мама помахала рукой у меня перед носом.

Я моргнул.

— Что?

— Я спросила, не хочешь ли ты чего-нибудь на завтрак к своему латте.

— О, эм, конечно. Овсянку, пожалуйста.

— С тобой все в порядке? — Она подошла к холодильной витрине и достала для меня банку. — У тебя усталый вид.

— Я просто рано встал.

— Ты слишком много работаешь, — вздохнула мама. — Когда ты в последний раз брал отпуск?

— Давненько.

Бренна спланировала мой последний отпуск. Прошлой зимой она умоляла меня провести выходные, катаясь на лыжах в Биг-Скай. «Может быть», которое я ей дал, было истолковано как «да», и она взяла на себя смелость все спланировать.

Бренна забронировала для нас романтический уик-энд на местном горнолыжном курорте. За исключением того, что она не посмотрела мое расписание и это оказались мои выходные с детьми. Наш романтический уик-энд превратился в уик-энд только со мной и детьми, потому что Бренна надулась и вернулась в Бозмен.

Макс, Кали и я отлично провели время, катаясь на лыжах и допоздна засиживаясь в бассейне.

Это был второй раз, когда она разозлилась из-за того, что я забираю детей на выходные. Третий раз был на прошлых выходных, когда она хотела остаться у меня ночевать, но я сказал ей «нет», потому что там были дети.

Она закатила истерику, так что я просто закончил это.

В моей жизни не было места для женщины, которая не хотела проводить время с моими детьми. Женщины, которая не могла уважать то, что я не был готов к определенным вещам в наших отношениях. Это была не совсем ее вина, но я ясно изложил свою позицию. Она предпочла игнорировать меня.

— Финн. — Мама положила свою руку поверх моей. — Ты сегодня какой-то потерянный. Возьми отпуск. Пожалуйста. Работа всегда будет рядом.

— Я знаю. Я сокращаю время работы.

Она нахмурилась.

— Правда?

— Я пытаюсь сократить время работы, — признался я.

— Пытайся усерднее.

Она говорила мне одно и то же почти каждую неделю с тех пор, как они с папой переехали в Бозмен. Было замечательно, что они стали ближе, особенно для детей, но они гораздо лучше понимали мою жизнь.