— Финн? — Бриджит коснулась моей руки. — Ты в порядке?

— Прошу прощения. — Молли прочистила горло.

Я подскочил, крутанувшись на своем сиденье. Это движение сбросило руку Бриджит с моей руки. Хмурое выражение лица Молли было таким же неприятным, как и осознание того, что мой самый надежный и преданный сотрудник испытывает ко мне чувства.

Бриджит переводила взгляд с одного на другого, складывая кусочки мозаики воедино. Затем она посмотрела на меня широко раскрытыми глазами, полными осуждения.

— Она твое свидание?

— Ты не будешь возражать? — Бриджит загораживала Молли стул. Она сделала шаг вперед, пытаясь заставить Бриджит отступить. — Мне нужно взять свою сумочку.

Бриджит не сдвинулась с места. И я знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она уперлась. Она хотела заставить Молли обхойти все помещение, чтобы забрать ее сумочку.

Боже, я был таким гребаным идиотом. Неужели все мужчины такие профаны с женщинами? Или я был особенно невежествен? Но теперь я увидел. Все это было ярче, чем неоновая вывеска «Бад Лайт» в витрине ресторана.

Я встал из-за стола, встав между женщинами. Это заставило Бриджит отступить на два шага, давая мне достаточно места, чтобы я мог нырнуть под стол, достать сумочку Молли и передать ее ей.

Она повесила ее на плечо и скрестила руки на груди. Даже когда они были сложены на груди, ее плечи дрожали. Не от страха, а от гнева. Ее глаза были холодны, когда она посмотрела на Бриджит.

Молли не испытывала ненависти. Никогда. Она не ссорилась. Она не заводила врагов, а это означало, что если она смотрела на Бриджит так, словно была готова обхватить ее руками за шею, то Бриджит зашла слишком далеко.

Мой протеже — мой друг — ужасно обращался с моей женой.

Это происходило прямо у меня под носом, а я ничего не замечал.

— Нам лучше идти. — Я взял Молли за локоть, разводя ее руки в стороны. Какое-то мгновение она боролась со мной, но потом сдалась. Когда ее руки повисли по бокам, я схватил ее за руку и крепко сжал.

Бриджит хмуро посмотрела на наши сцепленные руки, затем посмотрела на меня, ее глаза были полны недоверия.

— Правда, Финн? Она?

Какого хрена? Кто была эта незнакомка? Потому что она определенно не была той Бриджит, которую я знал много лет.

Молли попыталась выдернуть свою руку, но я сжал ее еще крепче.

— Да, она. Это всегда была она. — Я протиснулся мимо Бриджит, таща Молли за собой. — Увидимся завтра. Приятного вам ужина.

Когда мы с Молли шли к моему грузовику, наслаждаться свежим вечерним воздухом было невозможно. С каждым шагом она отступала от меня, хотя наши руки оставались сцепленными.

Весь прогресс, которого мы достигли, все хорошее времяпрепровождение было испорчено.

Пока мы шли, я сделал несколько глубоких вдохов, надеясь успокоиться. Но мой гнев разгорался только сильнее. Мы были в десяти футах от грузовика, но я не мог сделать больше ни шагу.

Мои ноги замерли на месте.

— Что она сделала? — спросил я.

Молли старалась идти дальше. Я не ослабил хватку.

— Давай просто уйдем, Финн.

— Что она сделала? — спросил я.

— Это ерунда.

— Молли, — прошептал я. — Пожалуйста. Расскажи мне.

Она встретилась со мной взглядом.

— Ты работаешь с ней. Я не хочу создавать из-за этого проблем.

— Проблема уже есть. Что бы ты ни сказала мне сегодня вечером, у нас в любом случае большие проблемы. И мне бы очень хотелось это услышать. От тебя.

Ее подбородок опустился, когда она кивнула.

— Я думаю, она считала меня посмешищем, когда начинала работать в «Олкотт». Что я была просто твоей глупой женой, притворявшейся, что управляю бизнесом. Она была резка. Вежлива, но резка. Потом мы развелись. Вежливость пропала.

Мои зубы сомкнулись, когда я заставил себя сохранять спокойствие и позволить Молли продолжать.

— Она приняла твою сторону. Я это понимала. Но она была противной, всегда свирепо смотрела и что-то бормотала у меня за спиной. Потом была та ночь, когда я пошла в «Олкотт», и она назвала меня сукой, пока ты смотрел телевизор.

— Клянусь, я этого не слышал. — Я бы этого так не оставил. Черт, я ненавидел себя за ту ночь.

Она кивнула.

— Я тебе верю.

— Что еще произошло?

— Ну, ты рассказал ей обо мне. О…

— Другом парне. — Я закрыл глаза. — Черт. Я такой гребаный идиот. Мне не следовало ей говорить. Что она сделала?

— Она перестала бормотать что-то у меня за спиной и сказала мне прямо в лицо, что я шлюха.

Что. За. Черт. Мое зрение зуткманила красная дымка.

— Ты не шлюха.

— Нет. — Она посмотрела мне в глаза, ее спина выпрямилась. — Нет, не шлюха.

— Что-нибудь еще?

— С тех пор она стала такой же стервозной, как обычно. Я избегала ее любой ценой.

— Так вот почему ты перестала приезжать в «Олкотт»?

Я пожал плечами.

— Это малая часть. В основном я перестала приходить, потому что он был твой, а не наш больше.

— Мне жаль. Я хочу, чтобы ты знала, я собираюсь все исправить.

— Не переживай из-за этого. — Она один раз сжала мою руку, затем кивнула в сторону грузовика. — Мне не нужно одобрение этой женщины, чтобы быть счастливой.

Нет, не нужно было. Но то, что ей действительно нужно было знать так это то, что я всегда заступлюсь за нее.

А завтра утром у нас с Бриджит будет разговор.

Поездка к дому Молли была быстрой и тихой. Было трудно забыть инцидент с Бриджит, но я был полон решимости вернуть это свидание в нужное русло. Поэтому я вел машину одной рукой, другой крепко держась за Молли, чтобы она знала, что я рядом. Я не позволял ей отстраниться.

— Спасибо, — сказал я, заезжая на подъездную дорожку.

— Не за что. Я хорошо провела время. Увидимся позже. — Она высвободила руку.

— Подожди. — Я остановил ее, когда она потянулась к дверной ручке. — Я открою.

— Это…

— Пожалуйста. Позволь мне открыть твою дверь.

— Хорошо.

Я выскочил из грузовика и перебежал на другую сторону. Держа ее за руку в своей, когда я помогал ей спуститься, я вознес безмолвную молитву к сумеречному небу. Один поцелуй. Подари мне один поцелуй. Если бы я мог получить возможность для одного поцелуя, у меня, возможно, был бы шанс изменить эту ночь к лучшему.

— Могу я проводить тебя до двери?

— Если ты настаиваешь. — Она кивнула и позволила мне идти впереди. — Так странно без пандуса. Он был не так долго, но я к нему привыкла.

— Я могу попросить их построить его заново. Я знаю, Макс был бы рад иметь его для своего скейтборда.

Она рассмеялась.

— Я снова привыкну к ступенькам и к тому, как все было раньше.

Мы подошли к двери, и она подняла на меня глаза. Ее рука не потянулась к дверной ручке.

Да. Я все еще нравился ей.

Не говоря ни слова, я обхватил щеки Молли ладонями, затем прижался губами к ее губам, проглотив ее удивленный вздох.

Ее руки легли мне на грудь, неуверенно коснувшись накрахмаленного хлопка моей рубашки. Когда я уговорил ее приоткрыть рот и просунул язык, ее руки прижались к моей груди, пальцы сжали материал, когда я наклонил ее голову и нырнул глубже.

Она застонала. Я застонал. Мы прижались друг к другу, моя твердость уперлась в ее бедро. Ее груди врезались в мою грудь.

Мы целовались горячо и влажно, каждый из нас тяжело дышал, когда я наконец отстранился.

— Я… — Она сглотнула. — Ух ты.

— Я хочу войти. — Я отступил на шаг. Затем на еще один. — Но я собираюсь отправиться домой.

— Хорошо. — Ее щеки раскраснелись, губы припухли. Она прикоснулась к одной, и уголок ее рта приподнялся. — Это, наверное, разумно.

— Спасибо за ужин.

— Это моя реплика.

— Я сожалею о Бриджит.

— Все в порядке. — Она отмахнулась от этого. — Это не твоя вина.

— Моя. Я все исправлю. — Первым делом завтра утром. Я вытянулся между нами, взял ее руку и поднес костяшки пальцев к своим губам для нежного поцелуя. — Спокойной ночи, милая Молли.

— Спокойной ночи.

Она стояла на крыльце, прислонившись к столбу, пока я подбегал к своему грузовику и отъезжал от дома. Она поцеловала меня в ответ. Несмотря на несвоевременное появление Бриджит, Молли поцеловала меня в ответ. Улыбка не сходила с моего лица всю дорогу домой.

— Похоже, ты хорошо провел время, — сказала мама с моего дивана, когда я вошел внутрь и бросил ключи на кухонный стол.

— Так и есть. Дети спят?

— Макс — да. Но Кали я сказала, что она может немного почитать в своей постели.

— Ладно. Я собираюсь зайти и пожелать ей спокойной ночи.

Мама встала с дивана и подошла, чтобы поцеловать меня в щеку.

— Я поеду домой.

— Спасибо, что присмотрела за ними.

— В любое время. И именно это я и имею в виду. Чего бы тебе ни стоило снова завоевать Молли, я здесь, чтобы помочь. Мы скучали по ней.

— Ты работаешь с ней. Ежедневно. Ты видишь ее чаще, чем я.

— Это не одно и то же. Она пропала из нашей семьи.

Рождество. Дни Благодарения. Случайные барбекю, которые мы готовили с тех пор, как мама с папой переехали с Аляски. Мама была права. Молли пропала из нашей семьи.

Но я верну ее, и мы заполним эту пустоту. И никогда больше не будет пусто.

— Веди машину осторожно. — Я обнял маму и пошел по коридору к золотому сиянию под дверью Кали. Я осторожно заглянул внутрь, на случай, если она заснула. Но она не спала, ее кудри все еще были влажными после душа, она читала книгу, положив ее на колени.

— Привет, милая.

— Привет, папочка. — Она закрыла книгу. — Как все прошло?

Я ухмыльнулся и пересек комнату, наклоняясь, чтобы поцеловать ее в лоб.

— Хорошо.

— Она согласилась на фильм? Или мы переходим к плану Б?

Мне ни капельки не было стыдно за то, что я вовлек свою дочь в план вернуть ее мать. Кали была моим вторым капитаном на свидании в кино. Если бы Молли сказала «нет», Кали собиралась спросить Молли может ли она переночевать в доме подруги. Мы уже придумали предлог, чтобы отвезти Макса к маме. И это освободило бы меня, чтобы пригласить Молли на неожиданное свидание в кино.

— Она сказала «да». Вы, ребята, можете остаться в доме тети Поппи и дяди Коула.

Кали сжала кулаки.

— Да.

— Ладно, тебе лучше немного отдохнуть. Завтра в школу. — Я снова поцеловал ее в лоб. — Увидимся утром. Я люблю тебя.