ГЛАВА 25Аврора

Я почти не спала и еще не успела одеться, когда Невио появился в моей квартире на следующее утро. Я была слишком измучена, чтобы обращать внимание на то, что на мне были только трусики и майка — одежда, в которую я переоделась посреди ночи после того, как Баттиста срыгнул на меня. Баттиста снова заснул около половины седьмого, через три часа после того, как разбудил меня своей рвотой. К сожалению, мое тело отказалось сделать то же самое и наверстать упущенную потребность во сне.

Я пила вторую чашку кофе, но чувствовала, что ничуть не приблизилась к тому, чтобы быть готовой к предстоящему дню. Прямое вливание кофеина было, вероятно, моим единственным шансом пережить этот день на данный момент. Карлотта уже ушла на прием к врачу. Из-за своего сердца они были у нее регулярно.

Убедившись, что перед дверью стоит Невио, я открыла ее, но осталась прятаться за дверью, не желая, чтобы меня засняли на камеру в полуодетом виде.

Невио оглядел меня с головы до ног, когда вошел в квартиру. Я слишком устала, чтобы смущаться. Невио выглядел так, словно тоже мало спал этой ночью, хотя я подозревала, что по совсем другим причинам. Меня охватило раздражение, когда я представила, как ему, вероятно, понравилось с Массимо и Алессио.

Невио поднял бумажный пакет с названием одного из моих любимых магазинов пончиков.

— Я принес завтрак.

Этой кондитерской не было по дороге из особняка в квартиру. Мне стало интересно, означало ли это, что Невио ночевал где-то в другом месте, или он сделал все возможное, чтобы доставить мне завтрак именно оттуда. Я не спрашивала. Может, это и к лучшему, что я не знала. У меня не было достаточно сил для возможного спора.

Я кивнула и поплелась обратно на кухню, где оставила свой кофе. Я опустилась за кухонный стол, прижала к груди чашку с кофе и попыталась не позволить своему гневу высосать из моего тела те крохи энергии, которые у меня еще оставались.

— Тяжелая ночка? — Спросил Невио, ставя сумку на стол передо мной.

Я уставилась на него.

— А как насчет тебя?

Невио открыл бумажный пакет и показал мне выбор из шести пончиков, которые он принес, затем сел напротив меня.

— Мне нужно было выпустить пар.

Я со стуком поставила чашку с кофе на стол.

— Так вот как это будет? Я буду присматривать за твоим сыном, чтобы тебе не пришлось этого делать, и останусь одна до конца своих дней, чтобы у тебя не возникло потребности кого-либо убивать, а ты продолжишь жить своей лучшей жизнью, спать с девушками и убивать людей ради развлечения.

Невио уставился на пролитый кофе, затем перевел взгляд на мое лицо.

— Я не спал ни с одной девушкой с тех пор, как навестил тебя в Нью-Йорке. Я пытался после нашей ночи на вечеринке, но, как я уже сказал, ты застряла у меня в голове, и у меня такое чувство, что вытащить тебя оттуда будет невозможно.

Удивление пронзило меня, но я не позволила своей первоначальной реакции проявиться. Я все еще не доверяла ему, и Невио нужно было это знать.

— У тебя не было ни одной девушки в течение трех месяцев?

— Только я и моя рука.

Я уставилась на его руку и, конечно, покраснела, подумав о том, как он прикасался к себе. Думал ли он обо мне, когда делал это? Он упоминал об этом однажды, но в это все еще было трудно поверить. После многих лет тоски я ему внезапно понравилась.

Я встала, стараясь не давать волю своему усталому разуму. Мне нужно было сохранять спокойствие и держать себя в руках. Схватив кухонное полотенце, я вытерла кофейное пятно, чтобы выиграть немного времени.

Когда я снова села, я почувствовала себя спокойнее.

— Почему? Чего ты от меня хочешь? Очевидно, не отношений.

Невио наклонил голову, позволяя своему пристальному взгляду блуждать по моему лицу. Я и подумать себе не могла, что представляю собой соблазнительное зрелище прямо сейчас.

— Черт возьми, если бы я знал. Может быть, даже отношения. Но я не подхожу для них.

Я покачала головой.

— Значит, ты думаешь, что месяцами преследовать меня и угрожать каждому, кто на меня посмотрит, — хороший способ завоевать мое расположение?

— Мне нужно завоевывать тебя?

Я сверкнула глазами.

— Может, я и была влюблена в тебя, но то, что произошло между нами, открыло мне глаза. Не говоря уже о том, что у тебя есть ребенок и ты не хочешь признаваться в этом. Это еще один признак того, что ты просто не готов брать на себя какие-либо обязательства.

— У меня в голове крушение поезда, Рори. Иногда мне кажется, что ты, возможно, единственная, кто может помешать мне сойти с рельсов. Иногда я уверен, что это неизбежно, и я просто заберу тебя с собой в процессе.

У меня перехватило дыхание. Он думал, что у меня есть такая власть над ним? Я не хотела поддаваться его словам. Я вздохнула.

— Может быть, ты принял слишком много наркотиков на вечеринках, и теперь твой мозг не функционирует должным образом.

— Поверь мне, мой мозг не был упорядоченным местом задолго до того, как я выпил свой первый стакан алкоголя или выкурил марихуану.

— Я не хочу быть твоей временной опорой, той, к кому ты бежишь, когда отчаиваешься. Я хочу быть в настоящих отношениях, с обязательствами и честными эмоциями, с кем-то надежным и ответственным.

Невио покачал головой.

— Это не те качества, которые кто-либо в здравом уме стал бы ассоциировать со мной.

Я уставилась в свой кофе.

— Но это то, чего я хочу.

— Тогда ты действительно выбрала не того парня, Рори. Ты знаешь меня всю мою жизнь.

— Да. — Он был прав. Я влюбилась в того Невио, которого знала, но был ли он тем, с кем я действительно могла встречаться, судя по тому, как он вел себя сейчас? — Это называется взрослением, — сказала я в конце концов.

— Чего ты хочешь, Рори? — спросил он.

Это был многозначительный вопрос. Я встала и снова наполнила свою чашку, чтобы собраться с мыслями.

— Я хочу, чтобы ты заботился о Баттисте как отец и перестал играть со мной в игры. Я хочу, чтобы ты серьезно относился к нам. Я хочу, чтобы ты проводил время со мной, не пытаясь постоянно залезть ко мне в трусики и не преследуя меня.

Я услышала скрип стула Невио, когда он встал и направился ко мне. Он ухватился за стойку по обе стороны от моих бедер.

— Я серьезно отношусь к тебе. Но я все еще хочу залезть к тебе в трусики, и я чертовски уверен, что не перестану преследовать тебя, если это поможет держать других парней подальше от тебя. — Его улыбка была кривой. — Я все еще остаюсь собой, членом мафии и кровожадным убийцей, Рори, и это не изменится. Влюбленность в такого человека имеет свою цену, и ты должна это знать. — Он приблизил наши лица. — И перестань притворяться, что это только я хочу залезть к тебе в штаны. Что плохого в том, чтобы наслаждаться друг другом, пока у нас все серьезно?

Рука Невио погладила мое плечо и ключицу, затем опустилась ниже, пока его пальцы не скользнули под край моей майки, опуская ее в процессе. Моя кожа вспыхнула, когда моя грудь выпятилась, и его пальцы обхватили мой сосок. Внутри меня поселилось тяжелое чувство, теплое и влажное. Невио продолжал теребить мой сосок, а я просто смотрела на него. Мое дыхание участилось. Он наклонился, его губы скользнули по моим, а рука прошлась по моему животу. Моя киска сжалась, когда он подошел ближе, жаждая прикосновения, о котором я мечтала бесчисленное количество раз.

Крик Баттисты прорвался сквозь мой пузырь. Я напряглась и быстро поставила чашку, затем толкнула Невио в грудь. Он отступил назад с выражением разочарования на лице.

Я почувствовала облегчение от этой дозы реальности и бросилась в свою спальню, где плач Баттисты только усилился.

 Невио

— Черт, — процедил я сквозь зубы. Я крепко ухватился за стойку. Аврора сбежала, как будто за ней гнался дьявол. Ей нужны были эмоции. Я хотел, чтобы она поняла, что я не могу подарить ей те эмоции, которых она желала. Или, может быть, я надеялся скрыть этот факт от нее, потому что, черт возьми, не мог представить, что потеряю ее прямо сейчас. Она пыталась вырваться, а я не позволял ей. Ублюдский поступок. И в точности в моем стиле.

Я сделал глубокий вдох и оттолкнулся от стойки, пытаясь избавиться от затянувшегося напряжения в моем теле.

Аврора вернулась на кухню с Баттистой. Я все еще не мог осознать, что он мой. Я едва мог контролировать свою собственную жизнь, так что у меня определенно не было возможности позаботиться о беспомощном ребенке.

Аврора подошла ко мне, но демонстративно избегала смотреть мне в глаза. По твердо сжатым губам я понял, что она раздражена, и сомневался, что это из-за Баттисты.

— Вот, как насчет того, чтобы подержать его немного? — спросила она, протягивая мне ребенка.

Баттиста не выглядел убежденным, как и я.

— Невио, — сказала она раздраженно, когда я не сделал ни малейшего движения, чтобы забрать его у нее. — Я согласилась помочь тебе, но это означает, что ты тоже должен что-то сделать. — В конце концов я взял его на руки. Конечно, он начал плакать. Какой, блять, сюрприз. Я немедленно протянул его Авроре, но она покачала головой. — Поговори с ним. Постарайся показать ему, что ты не представляешь опасности, что он тебе небезразличен.

Как я должен был это сделать, если ни то, ни другое не было правдой? Я представлял опасность для всех, и я не знал этого ребенка. У меня не возникло волшебным образом никаких отцовских чувств только потому, что он был со мной одной крови.

Аврора вздохнула и забрала его у меня. Она нахмурилась, глядя на меня. Она не выглядела рассерженной, только разочарованной. Я бы предпочел, чтобы она разозлилась.

— Если это ты так пытаешься, то у нас действительно проблема, и тебе нужно как можно скорее поговорить со своими родителями. И я действительно думаю, что в будущем тебе следует приходить только тогда, когда Карлотта будет здесь.

Ой. Я медленно кивнул.

— Я же тебе говорил.

— Я думаю, проблема в том, что ты говоришь себе, что не можешь этого сделать, когда ты просто не хочешь.