ГЛАВА 13Аврора

Мама заехала за мной к Карлотте рано утром после встречи с клиентом, солдатом Каморры, у которого были неприятности в местном полицейском участке.

Ее глаза буквально сканировали меня как рентген, когда я садилась в машину, но я почти час принимала душ, нанесла много макияжа, чтобы скрыть болезненный оттенок кожи, и выбрала яркое платье из гардероба Карлотты. Я выглядела просто великолепно.

— Ты хорошо выглядишь, — сказала я не только для того, чтобы успокоить ее, но и потому, что мне нравились мамины деловые образы, приталенные платья, блейзеры и туфли-лодочки в тон. Она так отличалась от той добродушной мамы, которую я знала дома.

Мама слегка улыбнулась и подождала, пока я пристегнусь, прежде чем отстранилась.

— Твой отец недоволен, что ты провела ночь у Карлотты без предупреждения.

— Я звонила вчера вечером.

Мама кивнула.

— Ты позвонила, и мы это ценим, но все равно было бы неплохо, если бы ты заранее договаривалась о своих ночевках, чтобы папа мог убедиться, что охрана на месте.

Я не удержалась и закатила глаза.

— Мам, я была у Карлотты, и там был ее брат. Папа знает, что Диего может защитить нас.

Мама снова кивнула, сосредоточившись на движении, пока вела внедорожник BMW.

— Тем не менее, внезапное изменение планов заставило его задуматься, не произошло ли чего-то такого, что привело к такому решению, — мама остановилась на красный свет и бросила на меня косой взгляд, который, вероятно, применяла и к своим клиентам. Строгий и оценивающий. — На вечеринке произошло что-нибудь, о чем мне следует знать?

Я не упустила из виду, что она не упомянула папу. Мама знала, что папа, как и многие мужчины мафии, может чрезмерно опекать.

— Что же могло случиться? Все знают, кто я, и Нечестивая троица надрала бы задницу кому угодно.

— Следи за языком, — мягко отругала мама, что я всегда находила забавным, потому что иногда она забывалась и сильно ругалась, когда вела машину.

— Моя жизнь до ужаса скудна, как раз так, как нравится папе, — сказала я. Моя кожа стала теплой и зудящей, даже когда ложь легко слетела с моих губ. Я все еще чувствовала мамины подозрения и решила приправить свою ложь долей правды, чтобы отвязаться от нее. — Я выпила пару бутылок пива, и меня вырвало. Это было действительно неловко. Карлотте пришлось придерживать мои волосы, и я испачкала рвотой себя и ее платье. Я не хотела возвращаться домой в таком виде. Ты же знаешь, что сказал бы папа.

Мама поджала губы.

— Тебе не следует пить.

— Все пьют, и это были всего лишь две бутылки пива, но мой организм все равно не вынес этого. Не говори об этом папе. Он раздует из мухи слона и каким-то образом сравнит ситуацию с тем, что случилось с бабушкой, как будто то, что я выпью на вечеринке, как любой подросток, приведет к тому, что я стану наркоманкой.

Бабушка была маминой слабостью. Я знала, что они с папой в прошлом ссорились из-за нее, поэтому чувствовала себя немного виноватой за то, что использовала это, чтобы спасти свою задницу, но ситуация была слишком тяжелой.

— Мы не скажем твоему отцу. Но ты должна пообещать мне больше не пить.

— Никогда больше? — пошутила я, на мгновение почти почувствовав себя самой собой. Мама всегда помогала мне чувствовать себя лучше, просто находясь рядом и понимая.

— Только не на вечеринках и не в ближайшее время, — твердо сказала она.

— Спасибо, мам. Я рада, что это останется между нами в секрете.

Тень вины промелькнула на лице мамы.

— Твой папа хочет защитить тебя, поэтому мы не должны превратить это в привычку, скрывать что-то от него. Это заложено в каждом мужчине в этом мире с рождения.

Как будто я этого не знала. Даже Давиде уже был несносным защитником, ведя себя так, как будто он на самом деле был старшим братом, а не я старшей сестрой.

— Я уже давно собиралась поговорить с тобой кое о чем другом...

Мама подъехала к нашему дому.

— Хорошо...

Я подождала, пока она припаркуется рядом с папиным BMW, прежде чем заговорить снова.

— Ты знаешь, я хочу набраться некоторого опыта, прежде чем поступить в колледж сестринского дела или медицины.

— Да, ты упоминала стажировку у доктора, — сказала мама, поворачиваясь всем телом, чтобы уделить мне все свое внимание.

Я прикусила нижнюю губу и нерешительно улыбнулась ей.

— Я действительно хочу провести лето в Нью-Йорке и пройти стажировку у врача Фамильи.

Лицо мамы мгновенно стало озабоченным.

— Это далеко, Аврора, и ты знаешь, что миру нет и года.

— До этого долгое время был мир, мама, и теперь, когда Амо и Грета женаты, ни Лука, ни Римо не рискнут начать новую войну. Я действительно хочу провести некоторое время с нашей семьей в Нью-Йорке. Я действительно скучаю по встрече со своими тетями и кузенами. У нас здесь нет никакой семьи, и это меня огорчает. Я знаю, что никогда не смогу увидеть папину семью в Чикаго, но я хочу быть с семьей, с которой мы не воюем.

Мама вздохнула.

— Это трудно переварить. Сейчас май, так что ты сообщаешь нам об этом поздно. Я просто беспокоюсь, что это решение основано на чем-то, о чем я должна знать.

— Я просто чувствую, что мне нужно провести немного времени с другими людьми. Карлотта навестит семью в Лос-Анджелесе, а я не хочу проводить лето с Нечестивой троицей или со своим младшим братом.

Мама медленно кивнула.

— Я бы тоже предпочла, чтобы ты не проводила лето с этой троицей.

Если бы ты только знала...

Воспоминания о прошлой ночи всплыли без приглашения.

— Ты согласишься, чтобы я провела лето в Нью-Йорке? — я заметила нерешительность на лице мамы. — Мне нужно, чтобы ты была на моей стороне. Папа не согласится, если ты будешь колебаться.

— Я позвоню Арии сегодня вечером. Позволь мне сначала уладить все с ней. Если после разговора с ней у меня возникнет хорошее предчувствие, тебе придется воздействовать на него своим обаянием, а потом я поговорю с ним, чтобы разрушить его последнюю защиту.

Я обняла ее.

— Спасибо, мама.

— Сначала мне нужно поговорить с Арией. Я еще не приняла решение.

Я сомневалась, что Ария скажет что-нибудь, что усилит мамины колебания. Ария хотела, чтобы наша семья была вместе. Она скучала по папе и была бы рада, если бы я была с ними. Теперь мне оставалось только пережить недели, пока я не смогу уехать. Даже мама не разрешила бы мне уехать в Нью-Йорк до моего дня рождения, который состоится через десять дней.

 * * *

Оказавшись дома, я пошла в свою комнату и в тот вечер не выходила из нее, за исключением ужина. Я слышала звуки смеха, доносившиеся из бассейна на территории Фальконе. Я не могла видеть этого из своего окна, но могла представить, как веселится эта троица.

Я сжала губы. Невио, вероятно, продолжал свой день, как ни в чем не бывало. Я глубоко вдохнула, когда во мне поднялась волна гнева, смешанного с глубокой обидой. Если это не доказательство того, что Невио наплевать на меня, то я не знаю.

Я расправила плечи. С меня хватит. Раз и навсегда. Прошлой ночью и этим утром у меня была вечеринка жалости. Я опозорила себя на всю жизнь. Мне просто нужно смириться с этим, как это сделал Невио. Не собираюсь снова хандрить и плакать.

Я устроилась на подоконнике и достала мобильный. После свадьбы у меня снова был номер Изы, поэтому я написала ей сообщение.

Аврора: Какие у тебя планы на это лето?

Иза: Планирую написать несколько эссе в рамках подготовки к моим курсам. И, надеюсь, сбежать от нью-йоркской жары и провести несколько недель в Хэмптоне.

Аврора: Хэмптон звучит идеально. Хотела бы я провести лето с тобой.

Иза: Дерзай.

Я ухмыльнулась.

Аврора: Мне нужно одобрение моих родителей. Сегодня вечером мама разговаривает с Арией.

Иза: Ты приедешь одна?

Аврора: Да.

Иза: Хорошо. Держи меня в курсе. Если хочешь, я могу поговорить со своей мамой.

Аврора: Это было бы здорово. Мне нужна вся поддержка, которую я могу получить.

Иза: Заметано. У нас будет лучшее лето в нашей жизни.

Я выдохнула. Быть такой чрезмерно позитивной было немного не в духе Изы, но, возможно, она нуждалась в отличном лете так же сильно, как и я. Она сама прошла через какое-то дерьмо, так что мы обе могли надрать друг другу задницы, если будем хандрить.

Я почувствовала себя лучше, легче, как будто впервые за долгое время я была хозяйкой своей собственной жизни, своего счастья. Я была настолько зависима от эмоций Невио, что чувствовала себя беспомощной. Теперь, когда он разбил мне сердце и я пала так глубоко, как только могла, я могла начать все сначала.

 * * *

На следующий день я почувствовала себя немного лучше. Мои мысли крутились вокруг разговора мамы с Арией, который состоялся у нее вчера вечером после ужина, но сегодня им с папой пришлось рано уйти на работу, поэтому их не было за завтраком.

После поспешного завтрака, чтобы избежать назойливых вопросов Давиде о вечеринке, я вернулась в свою комнату, чтобы посмотреть несколько моих любимых скейтбордистов на YouTubе.

Кто-то постучал в мою дверь, и мой позитивный настрой испарился. Что, если это был Невио? Я была готова двигаться дальше, но еще не сделала этого, а конфронтация с ним отняла бы у меня много сил. Я не хотела плакать, не хотела быть уязвимой перед ним.

Мне хотелось показать ему средний палец, ударить ему по яйцам и послать подальше. Я попыталась направить эту версию Авроры в нужное русло, когда подошла к своей двери и с силой распахнула ее.

Давиде поднял брови.

— Почему ты так хмуришься?

— Потому что я хочу немного тишины и покоя, но не получаю этого.

Он скорчил гримасу, как будто мои эмоции его не волновали.

— Неважно. Я направляюсь к бассейну. Не хочешь пойти со мной?

Было жарко, и я бы с удовольствием поплескалась в бассейне, но я ни за что не пошла бы сегодня к Фальконе. Если повезет, я буду избегать Невио, пока, надеюсь, не уеду в Нью-Йорк.

Плеск и смех снова донеслись из моего окна, словно в насмешку надо мной.

— Нет, спасибо. Я останусь дома.