Нора издает недоверчивый смешок.

— А как же твоя светская жизнь? Разве ты не ходишь на свидания каждые выходные? Собираешься продолжать спать с другими женщинами, пока мы находимся в этих фальшивых отношениях? Это выставит меня полной дурой.

Я закатываю глаза.

— Я смогу держать член в штанах в течение трех недель, сладкие губки.

Нора долго смотрит на меня, потом, наконец, говорит:

— Почему ты делаешь это для меня?

Я тяжело выдыхаю перед тем, как выложить ей всю правду. Эгоистичную правду.

— Итак, ранее я говорил тебе, что Кейт и Линси пытаются сосватать меня, верно? Ну, потому, что думают, что я переживаю кризис, или что мой член подавлен, или еще какая-то хрень. Они назвали это «депрессия пиписьки»... что на самом деле неправда. — Мою шею сводит судорога, когда мышцы начинают напрягаться от раздражения. — Это смешно и раздражает, и Кейт думает, что я испорчу ее свадьбу, если не приведу хорошую девушку. Не то чтобы я встречался с нехорошими девушками... они просто были... немного молоды? Все это так чертовски глупо, и это заставляет меня усомниться в моем вкусе при выборе друзей, но правда в том, что я не хочу, чтобы Кейт беспокоилась обо мне в день своей свадьбы. Не хочу, чтобы она думала обо мне в день своей свадьбы. Я хочу выглядеть так, будто хорошо провожу время, потому что, несмотря на то, что у меня были чувства к ней, но они не были взаимными, я в порядке. Я покончил с этим, по-настоящему.

— Господи, Дин, ты сейчас нервничаешь? — спрашивает Нора, и я слышу ехидство в ее голосе. — Не думаю, что когда-либо видела тебя нервным.

— Я не нервничаю. Просто их беспокойство меня раздражает. Кейт заслуживает идеального дня, и если мы с тобой будем вместе, то думаю, это самое идеальное, что я могу себе представить. Это успокоит ее.

В машине на некоторое время воцаряется тишина, и я на мгновение задумываюсь, не звучит ли это так, будто я тоскую по Кейт. Это не так. Но, черт возьми, мне не нравится, когда мои друзья меня жалеют. И сегодня вечером мне было весело с Норой, так что поддерживать с ней фальшивые отношения в течение нескольких недель не составит труда. На самом деле, мысль о том, что я буду связан с ней в течение трех недель, даже не вгоняет меня в ступор, как бывало всякий раз, когда другие женщины заводили разговоры об отношениях. Возможно, это потому, что я знаю, что это будет фальшивка. Определенно.

И на самом деле, может быть, мне нужен этот перерыв от случайных женщин, чтобы разобраться, какого хрена я был не в себе в последнее время. Как бы мне ни было неприятно это признавать, Кейт и Линси не ошиблись в своих диагнозах.

Тихий голос Норы нарушает тишину.

— Разве тебе не будет странно врать своим друзьям?

Я пренебрежительно пожимаю плечами.

— Это ведь не совсем ложь. Я имею в виду, мы даже можем быть официальной парой в социальных сетях. То, что мы оба знаем, что все закончится после свадьбы Кейт, не делает это менее правдивым.

Я оглядываюсь и вижу, как Нора нервно жует губу.

— Значит ли это, что будет больше свиданий?

— Необязательно, — отвечаю я, пожимая плечами. — В том смысле, что, если что-то всплывет, замечательно. Мы всегда можем помочь друг с другом. Но думаю, что до свадьбы Кейт наша повседневная жизнь особо не будет затронута.

Нора прочищает горло и одергивает подол платья.

— Я чувствую себя ужасно, что ты прыгаешь через все эти обручи, потому что я вышла из себя и назвала тебя своим парнем.

Я тяжело выдыхаю, все еще не привыкнув к этому слову.

— Ты мой друг, а это то, что я делаю для друзей. Черт, я предлагал стать отцом ребенка Линси, если доктор Дик не вытащил бы свою голову из задницы. Имитация отношений с тобой в течение трех недель ничто по сравнению с тем, что я едва не стал отцом.

Нора издает нервный смешок, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть, что она смотрит прямо перед собой, недоверчиво качая головой.

— Кажется, я ошиблась насчет тебя, Мозер.

— Давай не будем делать из этого большую, эмоциональную вещь. Мы с тобой можем встречаться несколько недель, и ты сможешь задобрить свою мать. А придурок Нейт, пусть ищет себе другое дерево, чтобы пописать.

— Мило, — категорично отвечает Нора.

Я пожимаю плечами.

— Ты понимаешь, о чем я. Ты хотела избежать встречи с ним, потому что он явно хуже всех, так?

— Да, но... он оказался не таким уж плохим, как я ожидала.

Я взглянул на нее, а затем вернул взгляд на дорогу, волнение пронеслось во мне из-за ее комментария.

— Ты пропустила тот момент, когда он назвал твою пекарню маленькой? И он едва ли дал тебе сказать пару слова об этом, прежде чем начал говорить о своей гребаной аудиторской фирме. Серьезно, кого, блядь, волнует место, где зарабатывают на жизнь налогами? Я чувствовал, что медленно умираю, слушая его. Твой поцелуй вернул меня к жизни.

Нора хихикает, явно довольная моей аналогией.

— Не думаю, что он был таким уж плохим, но это не имеет значения. Я не хочу отношений прямо сейчас.

— Прямо сейчас, — повторяю я с любопытством. Из наших предыдущих бесед складывалось впечатление, что она никогда не хотела отношений. Неужели эта чертова самодовольная кукла Кен так сильно вскружил ей голову?

— Или никогда, — легкомысленно добавляет Нора. — Я не знаю. Сегодня я выпила слишком много шампанского.

Прищуриваю глаза, когда сворачиваю на Перл-стрит и приближаюсь к квартире Норы.

— Что ж, подумай об этом. Я не хочу, чтобы ты принимала решения до того, как составишь один из своих драгоценных списков «за» и «против».

Нора хмурится на меня, и я не могу не улыбнуться, потому что готов поспорить, что именно этим она и планирует заняться сегодня вечером, после того как я ее высажу.

Останавливаю машину перед ее домом, и девушка поворачивается ко мне лицом, быстро моргая, похоже, она многое переваривает.

— Спасибо, что помог, Дин. Я знаю, что в конце все пошло наперекосяк, но какое-то время было весело, что было... неожиданно.

Я подмигиваю ей.

— Веселье тебе идет, Нора. И эй, мы, по крайней мере, выбрались оттуда живыми.

— Очень даже, — добавляет Нора, улыбка появляется на ее лице. — На самом деле, сейчас я чувствую себя более живой, чем когда-либо за очень долгое время. — Она мило улыбается, и внезапно это становится похоже на настоящее свидание, и у меня появляется непреодолимое желание снова поцеловать эти мягкие губы.

Я поднимаю руку, чтобы опереться на спинку ее сиденья.

— Знаешь, Нора.

— Да?

— Если захочешь снова почувствовать себя живой, все, что тебе нужно сделать, это попросить. — Я наклоняюсь к ней чуть ближе и многозначительно шевелю бровями.

— Прекрати, — говорит она и легонько отталкивает меня. — Король дрянных подкатов снова наносит удар.

Я поднимаю руки вверх, сдаваясь.

— Ты не можешь винить меня за попытку. Этот поцелуй разбудил моего Темного Пассажира.

На ее лице расплывается милая улыбка, которую мне очень хочется поцеловать.

Это будет проблемой.

— Ну, уже поздно. Я пойду в дом. — Она улыбается и колеблется секунду, прежде чем наклониться и нежно поцеловать меня в щеку. Ее сладкий аромат поглощает меня, и я хочу принять в нем ванну прямо здесь и сейчас. — Увидимся в пекарне в понедельник?

Я киваю.

— Я возьму номерок.

Она тихонько смеется и желает спокойной ночи, выскальзывая из машины.

Пока девушка отпирает дверь своего дома, я опускаю окно и говорю:

— Только не забудь записать в графу «за», что нам будет весело на свадьбе вместе.

— Принято к сведению.

Я подмигиваю ей.

— Приятных снов, сладкие губки.

Выражение ее лица, когда я уезжаю, не похоже на то, что она хочет расплющить мои яйца. Совсем наоборот. Я думаю, Норе нравится, когда ее называют «сладкие губки». На самом деле, при правильном поощрении, думаю, она могла бы привыкнуть к этим словам.