61.

Она выглядит ангельской во сне. Ее длинные розовые волосы веером разметались по подушке, а тело вяло откинуто на матрас. Ее шорты немного задрались, а белая кофточка, которую она носит, едва скрывает ее выступающие соски. Наблюдая за ней так непринужденно, я чувствую себя спокойным, но это также делает меня твердым, как гребаный камень. Ее безопасность расслабляет меня, а ее тело сводит меня с ума от желания.

Я прислоняюсь к арке ее балкона, только что взобравшись по перилам. Я думал, что спать в ее спальне после того, что случилось с Райли, ей будет трудно, но, увидев ее прямо сейчас, я развеял эти сомнения из своей головы. Пока ей комфортно в поместье, я не возражаю навещать ее вот так. В конце концов, это наше маленькое дело – только ее и мое. И улыбка, которая появляется на ее лице, когда она видит меня на своем балконе? Да, это что-то особенное; то, чем я никогда не смогу насытиться.

Она написала мне пару часов назад и попросила приехать, но из-за того, что я был в «Finesse», занят обслуживанием внедорожника Соло, я увидел ее сообщение с небольшим опозданием. Я знаю, что должен уйти, но я также не могу перестать смотреть на нее.

Она вытягивает руки и ерзает в постели, затем моргает и открывает глаза. Наши взгляды встречаются, и ее губы медленно растягиваются в ленивой, расслабленной улыбке.

Вот так.

–Ты смотрел, как я сплю? - спрашивает она, затем садится на своей кровати. Вытягивая руку вперед, она шевелит пальцами, призывая меня подойти ближе.

Я хихикаю и начинаю подходить к ней.

–Это твоя вина, что ты выглядишь так чертовски сексуально, даже когда спишь. ‐ Я сажусь рядом с ней, когда она подвигается, освобождая для меня место.

–Так вот почему ты сейчас возбужден? - спрашивает она с ухмылкой, затем проводит рукой по моему растущему члену.

Я шиплю от давления, затем хватаю ее за запястье.

–Сделай это, и я кончу в своих гребаных боксерах.

–Однако это и есть цель.

Я снова хихикаю.

–Так вот почему ты попросила меня прийти, тогда – чтобы ты могла заставить меня кончить в штаны?

Она щелкает языком.

–Нет. Я хотела, чтобы ты был здесь, потому что мне нужно было поговорить с кем-нибудь о том, как мой дядя по глупости, импульсивно, решил продать Lure случайным инвесторам вместо того, чтобы позволить мне управлять им.

Я моргаю, не ожидая, что она это скажет.

–Чейз продал бренд Миранды?

Сигнетт кивает, затем хмурится. Затем она рассказывает мне о своем разговоре с Чейзом ранее и о том, как он почти игнорировал ее просьбы о том, чтобы самой управлять штаб-квартирой.

–Его адвокаты связались со мной несколько часов назад, сообщив, что оформление документов завершается. Мейв думает, что я не должна позволять этому добраться до меня, потому что это то, что набьет мои карманы, но как я могу, черт возьми, не делать этого?

–Конечно, он продаёт...

–Я не знаю, что делать, Дорран, - говорит она, и ее хмурый взгляд становится еще сильнее.

Я провожу тыльной стороной пальцев по ее подбородку.

–Хочешь, я буду честен с тобой?

Она наклоняется навстречу моим прикосновениям.

–Всегда.

–Ты богата, ты красива, и ты прошла через достаточно дерьма за несколько жизней. Потрать это время на то, чтобы расслабиться, насладиться проклятыми деньгами и найти цель, когда почувствуешь, что готова попробовать что-то самостоятельно. - Я разглаживаю морщинки между ее бровями большим пальцем, затем оставляю поцелуй там. –Кроме того, я всегда в поисках цыпочки, которая готова мыть машины клиентов в бикини, и которая может сделать мне минет на заднем сиденье, когда мне это нужно. Так что позвони мне, когда деньги кончатся и ты захочешь заработать на них больше.

Ее рот открывается от удивления, когда она смотрит на меня. Затем она хватает подушку из-за спины и, прежде чем я успеваю ее остановить, бьет меня ею - прямо по лицу.

–Ты такая задница! - Она снова бьет меня, заставляя смеяться.

Я пригибаюсь и отодвигаюсь, затем перемещаюсь на другую сторону кровати.

–Я всего лишь давал тебе совет!

Она встает на колени.

–Мыть машины, надев купальник. - Она бьет меня по затылку. –Да, я слышала.

У меня едва хватает времени, чтобы избежать удара, прежде чем она снова опускает на меня подушку.

–Ты должна признать: это звучит сексуально, - говорю я, затем снова смеюсь, когда она почти прижимает меня к кровати.

Она тяжело дышит, как и я. Ее темные глаза блестят в серебристом лунном свете, когда она отбрасывает подушку в сторону. Положив руки мне на грудь, она садится на меня верхом, затем прижимается своей киской к моему стояку, устраиваясь на моих бедрах.

–Хотя я имел в виду первую часть, - говорю я ей, затем обнимаю ее за талию. –Ты через много прошла; тебе нужно немного отдохнуть, чтобы прийти в себя и поразмыслить. Постарайся не слишком много думать о решении Чейза, потому что, к сожалению, изменить его невозможно. Он непреклонный ублюдок, и как бы мне ни хотелось попросить тебя сразиться с ним за это, я также знаю, что было бы бессмысленно, если бы ты это сделала. И я не пытаюсь тебя смутить; я только пытаюсь уберечь тебя от разочарования. Этот человек безжалостен. Именно по этой причине он сейчас находится на вершине пищевой цепочки.

Сигнетт теребит ткань моей красной футболки, погруженная в свои мысли.

–Я думаю, ты говорил мне что-то подобное раньше, но в то время я тебе не поверила. ‐ Она вздыхает. –Я всегда думала, что он самый разумный из них с мамой, но, похоже, я ошибалась.

–Человек может только долго прятаться за маской. Его истинное лицо в конце концов раскрывается, и это происходит тогда, когда ты меньше всего этого ожидаешь. Все, что тебе нужно сделать, Сигс, это быть внимательной, - говорю я, затем сажусь. –Мне жаль, что это случилось с тобой, но я знаю, ты тоже справишься с этим, как и со всем остальным. Это пройдет, вот увидишь.

–Я чувствую, что слишком долго ждала, чтобы поднять себя против происходящего. Что у меня вроде как вошло в привычку полагаться на тебя в том, что ты помогаешь мне находить в себе силы и смелость. Моя слабость и страхи заставили меня показаться моему дяде беспечной, и теперь я расплачиваюсь за это.

–Не делай этого, - говорю я, убедившись, что она смотрит мне в глаза. –Не вини себя, черт возьми, и не подвергай сомнению свое поведение в прошлом. Что бы ты ни делала, ты делала, чтобы выжить, и это не делает тебя слабой. Это делает тебя сильной – беспомощной перед картами, которые тебе раздала жизнь, конечно, но, тем не менее, сильной.

Она втягивает воздух, затем медленно выпускает его, прежде чем сглотнуть. Обхватив мой подбородок рукой, она приближает свое лицо к моему.

–Спасибо. ‐ Она трется своим носом о мой, затем целует меня.

Мой член пульсирует, когда я пробую ее на вкус, и когда она смыкает свои губы вокруг моих, я стону.

–У меня есть ты, Маленький Лебедь. Всегда.

Она снова целует меня, и делает это с таким пылом, что это сводит меня с ума. Прижимаясь ко мне бедрами, она немного отодвигается назад, и когда я стону, она улыбается и прижимается губами к моей шее. Она впивается зубами в мою кожу, делая меня невероятно твердым, затем проводит языком по моей ключице.

Я откидываю голову назад, и ее губы жадно путешествуют по впадинкам моего плеча, затем к основанию шеи. Я запускаю пальцы в ее волосы и закрываю глаза, потому что, черт возьми, от этого мне становится очень жарко.

Сигнетт сжимает в кулаке край моей футболки и собирается поднять ее, но я накрываю ее руку своей, останавливая ее.

Она отстраняется и смотрит на меня, а я качаю головой.

–Не здесь, - говорю я, и когда она поднимает бровь, глядя на меня, я усмехаюсь. –Отведи меня в спальню своей матери.