Почему я решил, что это идеальный план?

― А что, если я хочу, чтобы ты потерял контроль? ― ответ Теи вызвал во мне новый прилив желания. Господи, она вела себя так, словно я отравил ее своим ядом. Мне нужно было взять ситуацию под контроль. Немедленно.

Я заметил, как дрогнула ее нижняя губа, и возненавидел себя.

― Тея, я…

― Все будет в порядке, ― оборвала она меня. Дрожа, она обхватила себя руками за плечи. ― Как только мы окажемся в машине…

Я слишком долго был изолирован от человечества. Она не была расстроена. Ей было холодно. Мне даже не пришло в голову, что она, должно быть, замерзла. Сняв пиджак, я накинул ей на плечи, наслаждаясь тем, как крепко она прижимает его к себе.

― Давай уже сядем, ― предложил я. ― Я расскажу тебе о вечеринке.

Тея кивнула, но вместо того, чтобы направиться к лимузину, она глубоко вздохнула.

― И нам нужно поговорить о виолончели.

― Что с виолончелью? ― медленно спросил я.

― Я не могу ее оставить, ― пролепетала она и замолчала. Ее ответ ошеломил меня.

Мы на мгновение застыли в молчаливой борьбе характеров, прежде чем я заставил себя заговорить:

― Мы можем обсудить это в машине.

― Джулиан, я… ― начала она, но я уже отошел и открыл дверь. Плечи Теи опустились, когда она направилась ко мне. Она остановилась, продолжая сжимать одной рукой мой пиджак, и повернулась ко мне. ― Кажется, это не очень хорошая идея.

Прежде чем я смог остановить себя, я рассмеялся так громко, что эхо зазвучало в ночи вокруг нас.

― Нет, Тея, ― тихо сказал я, глядя ей в глаза, ― это ужасная идея.