Глава 117 Верховенский 27

«Но пока ты все еще дышишь, то обязательно попытаешься подать слабый голос».

Фэй Ду вполне мог бы стать местной городской легендой, поскольку обладал недюжинным талантом к «похищению детей¹». Каких-то нескольких слов оказалось достаточно, чтобы заманить Сяо Хайяна в машину. Мало того, Фэй Ду попутно умудрился заглянуть в магазин, купить благовония и выкинуть чудовищный твердый автомобильный ароматизатор в ближайший придорожный мусорный бак.

Пока юноша отлучался по делам, Сяо Хайян, сидя в автомобиле, непрерывно размышлял: «Разве я не сказал ему адрес? Он не мог просто воспользоваться GPS-навигатором? Почему я должен садиться в машину и указывать ему дорогу, словно какой-то человек-навигатор?»

Фэй Ду уже закончил свое претензионное «срочное дело», а Маленький Очкарик так и не понял, что происходит, он даже не расстегнул ремень безопасности.

— Так ведь намного лучше, правда? — из курильницы из белого фарфора по салону разливался аромат ягод, очищая воздух внутри автомобиля, подобно порыву свежего ветра. Фэй Ду вздохнул: — Я уже несколько дней вожу его машину, и от этого запашка у меня чуть не случилось сотрясение мозга.

Сяо Хайян был не в настроении обсуждать с ним эти пустяковые вопросы вкуса. Он быстро поправил очки и нерешительно положил руку на дверь:

— Ты... теперь ты знаешь, как туда доехать. Пожалуйста, высади меня у ближайшей станции метро.

Фэй Ду удивленно посмотрела на него:

— Ты не хочешь пойти со мной?

— Меня отстранили, — сухо произнес Сяо Хайян.

— Вот и хорошо, — улыбнулся Фэй Ду, — тебя отстранили, а я вообще не на работе. Теперь мы оба обычные граждане, и можем в частном порядке навестить маленькую девочку. Это не официальный полицейский допрос, поэтому нам не нужно уведомлять ее опекунов.

Сяо Хайян ничего не сказал.

Фэй Ду пожал плечами и в самом деле остановил машину у входа на станцию метро, равнодушно сказав:

— Хорошо, если не хочешь ехать, то выходи из машины. Извини, что побеспокоил.

Люди беспрерывным потоком входили и выходили из метро. У входа на станцию был разложен газетный киоск, а рядом с ним в кастрюльке на медленном огне варились початки кукурузы на продажу. Сяо Хайян слегка приоткрыл дверь, и ледяной ветер с улицы тут же заволок его очки белой пеленой. Фэй Ду не стал его удерживать, вместо этого включив автомобильное радио. Ведущий со звонким голосом заострял внимание на актуальных социальных темах.

— Итак, сегодня мы вновь рассмотрим такую злободневную тему, как «насилие в школе». Доводилось ли кому-либо из вас столкнуться с подобным горем в школе? Приятель, чей номер заканчивается на «0039», поведал нам свою историю: «Это случилось сорок лет назад, когда я учился в начальной школе. Однажды ребята из моего класса поймали меня, обозвали сукиным сыном и сбросили в реку. Вода в то время уже замерзла и покрылась тонким слоем льда. Было невыносимо холодно. С тех пор у меня плохо работает нога». Что ж, похоже, это душевное письмо нам прислал довольно пожилой приятель. Его бывшие одноклассники и в самом деле перегнули палку, даже сорок лет спустя он не может забыть об этом...

Сяо Хайян убрал ногу, которую успел выставить наружу, и молча закрыл дверь. Он уселся на пассажирском сиденье с каменным лицом.

Наблюдая за ним, Фэй Ду заметил кое-что интересное. Центр тяжести Сяо Хайяна все время был немного смещен вперед, а плечи и спина находились в постоянном напряжении. Глаза за линзами очков были полны бдительности, как будто парень в любой момент был готов броситься и подорвать блокпост или что-то в этом роде.

В уголках глаз Фэй Ду появилась легкая улыбка. Он снова включил передачу и надавил на педаль газа.

— Возможно, ты не слышал, но вчера Ся Сяонань рассказала нам о некоторых подробностях издевательств в школе, — похоже, Фэй Ду совсем не беспокоился, разглашая ему секреты. Мельком взглянув на Сяо Хайяна, который внимательно слушал, не смея пропустить ни единого слова, юноша продолжил: — Теперь мы подозреваем, что в средней школе Юйфэнь имело место сексуальное насилие, однако все вовлеченные люди, как насильники, так и жертва, отказываются это признавать.

Глаза Сяо Хайяна слегка расширились.

Но Фэй Ду не стал продолжать, вместо этого сменив тему:

— Если бы не это, Ван Сяо была бы обычной ученицей, принявшей участие в коллективном побеге. Ты ходил к ней домой всего лишь один раз, но сразу же точно вспомнил адрес. У тебя действительно фотографическая память.

На самом деле даже человеку с настоящей фотографической памятью понадобится какое-то время, чтобы вспомнить подобную незначительную деталь. Поскольку Сяо Хайян выпалил адрес без раздумий, помимо хорошей памяти он еще и неплохо разбирался в этом.

У Сяо Хайяна была привычка: всякий раз, приступая к новому расследованию, он тратил время на систематизацию беспорядочных фрагментов информации. Независимо от степени их важности, он тщательно и многократно все обдумывал, потому мог ответить на любой заданный вопрос, подобно голосовому помощнику.

Однако сейчас Сяо Хайян ничего не объяснил, только низко опустил голову.

— По правде говоря, если обычный человек не захочет ехать, он просто скажет мне адрес, и точно не сядет в машину по первому зову. В глубине души ты ведь хочешь поехать, верно? Ты продолжаешь сквернословить, но на самом деле этот случай продолжает беспокоить тебя. Иначе зачем еще прибегать на следующий день после отстранения, чтобы предоставить самоанализ? Ты ведь писал его всю ночь?

У Сяо Хайяна и правда были огромные темные круги под глазами. Наконец, он заговорил:

— Возможно, самоанализ оказался бесполезен.

Его попытка слить информацию не увенчалась успехом. Неважно, насколько серьезным могло оказаться это дело, на его поступок либо закроют глаза, либо уволят с государственной службы. Все зависело от решения соответствующего руководителя. Сяо Хайян вздохнул, взглянул в запотевшее окно и усмехнулся над самим собой. Даже если поначалу Ло Вэньчжоу собирался простить его, наверняка грубые слова Сяо Хайяна вывели его из себя.

— Каким человеком был офицер Гу? — вдруг спросил Фэй Ду.

Сяо Хайян не ожидал, что он задаст такой вопрос. Слегка замешкав, он напряг извилины, однако сумел выдавить из себя лишь сухие слова:

— ... он был хорошим человеком. Очень хорошим.

Фэй Ду не стал перебивать его.

— Я не знаю, к чему он стремился. Он был взрослым человеком, таким же, как и все, однако семьи у него не было. Он жил один в маленькой обветшалой квартирке и не хотел что-либо менять. Часть денег с каждой зарплаты или премии он оправлял матери, а остальное раздавал практически незнакомым людям. На себя он почти ничего не тратил. Иногда я видел, как к нему в гости приходили друзья и укоряли его за то, что тот позволяет всяким доносчикам постоянно обирать его до нитки. Но он заботился даже о своих информаторах, как будто мог охватить весь Яньчэн... на самом же деле у него самого ничего не было, ему приходилось ездить на работу на велосипеде.

В книгах говорится, что великие рыцари служат ради блага страны и народа, но каким рыцарем был Гу Чжао?

Бедным рыцарем? Печальным рыцарем? Рыцарем-холостяком? Или же рыцарем на лязгающем велосипеде?

Сяо Хайян неожиданно замолчал и, не выдержав, закрыл половину лица рукой:

— Я ни на кого не злюсь. Я просто чувствую...

— Ты чувствуешь беспомощность, — спокойно договорил за него Фэй Ду. — Когда ты нуждался в нем, он самоотверженно заступался за тебя, но, когда ему самому понадобилась твоя помощь, ты оказался бессилен.

Эти слова каким-то образом затронули сердце Сяо Хайяна. Он ссутулился, и «взрослая» оболочка, которую парень поддерживал долгие годы, внезапно рухнула, явив миру маленького мальчика, заглянувшего в дверную щель четырнадцать лет назад.

— Простите меня...

— За что ты извиняешься? — Фэй Ду не обратил внимание на его эмоциональные переживания. Холодные слова вернули Сяо Хайяна к реальности: — Ты действительно не понимаешь, почему капитан Ло скрыл то, что ты сделал?

Сначала Сяо Хайян непонимающе уставился на него, но мгновение спустя он вдруг очнулся и чуть не подскочил со своего места:

— Он... А... это...

Фэй Ду слегка прищурился и плавно остановил машину:

— Приехали. Семья Ван Сяо живет здесь, верно?

Дом Ван Сяо находился в старом районе. Изначально это здание было общежитием, и похоже по сей день жильцы так и не получили права собственности. У ворот на солнышке грелась парализованная старушка в инвалидном кресле, а рядом с ней громоздились не убранные вовремя горы бытового мусора.

Все мало-мальски обеспеченные семьи и те жильцы, которые смогли взять кредит, уже уехали отсюда; в основном остались только старики и инвалиды. От людей и жилища исходила атмосфера обреченности и стесненности. Вход в здание, похожее на общежитие, представлял собой длинный коридор с плохим освещением, из-за чего у любого вошедшего человека сразу же темнело в глазах. На каждом этаже по обеим сторонам коридора располагалось два десятка маленьких квартир-клетушек. Они настолько плотно теснились друг к другу, что напоминали ряд клеток в курятнике.

Фэй Ду осторожно обошел лужу неизвестной жидкости на полу:

— Неужели они до сих пор живут здесь?

— У родителей Ван Сяо есть официальная работа, — машинально ответил Сяо Хайян. — Они работают в автотранспортной компании и имеют стабильный доход. После основной работы они берут подработки на неполный рабочий день, все чтобы заработать немного дополнительных денег. Но все эти годы они жестко экономили, чтобы в будущем их дочь могла учиться за границей.

— Почему она должна учиться за границей? — небрежно спросил Фэй Ду.

— По-видимому, в младших классах средней школы девочка не справлялась с учебой, и учитель посоветовал ее родителям перевести ее из обычной средней школы в профессиональное училище, чтобы получить специальность. Но родители были против, они не могли смириться с тем, что ребенок пойдет по их стопам. Им безумно хотелось, чтобы она получила высшее образование. Они даже разругались с учителями. Потом они где-то услышали о международной программе Юйфэнь, потратили деньги, накопленные на первоначальный взнос на дом, и записали в нее дочь.