Глава 4

ИЗАБЕЛА

Следующим утром я мечусь по кухне, пытаясь найти кофе, пока остальные ещё спят. Мой отец внезапно появляется в дверном проёме. Для столь раннего часа он выглядит слишком бодро и жизнерадостно.

— Доброе утро, принцесса Из! — Приветствует меня, подхватывая и крепко обнимая. Он целует меня в висок, а затем ставит на ноги. — Готова к яркой, ранней встрече, которую запланировал Тристан?

Нам пришлось придумать способ различать их. Наших трёх отцов. Когда мы были маленькими, мы всех называли папами. Но это очень быстро начало раздражать. Эллиот стал Апа, что по-корейски означает «отец», а Тристан стал Попсом. Он ведёт себя так, будто ненавидит как мы его называем, но я думаю, в глубине души ему нравится его смешное прозвище.

— И тебе доброе утро, — ворчу я. — Хотя не совсем. Есть ли причина, по которой нам приходится проводить субботнее утро за разговорами о делах?

— В нашей семье это никогда не прекратится, — говорит он, улыбаясь и протягивая мне сливки. — И теперь, когда ты повзрослела, тебе придётся участвовать во всём этом.

— Отличненько! — Говорю я с притворным воодушевлением.

— Доброе утро, Изабела, — говорит мама, проходя через кухню. — Себби. — Воркует она, целуя его в губы… Прямо при мне.

Я стону, но они просто отстраняются и смеются. Они всегда были такими. Моя семья всегда была очень раскрепощённой, хоть и не всегда проявляла это отношение самым удобным способом.

Выпив кофе и съев протеиновый батончик, я иду за всеми в кабинет. Это небольшая комната в середине верхнего этажа дома, укреплённая со всех сторон, чтобы сделать её самой безопасной комнатой, если вдруг нам это когда-нибудь понадобится. Кабинет также полностью звукоизолирован.

В центре стоит большой стол, окружённый двадцатью стульями, на случай, если нам понадобится собрать людей на деловую встречу. Но есть также диваны и более удобные места для отдыха. Так как тут только семья, мы ведём себя гораздо более расслабленно, поэтому я сажусь на шезлонг в углу и с головой укрываюсь одеялом, чтобы не видеть всю эту суету вокруг меня.

— Просыпайся, соня. — Поддразнивает Апа, забирая у меня одеяло.

— Грубиян. — Стону я, но сажусь, наблюдая, как родители входят и занимают свои места.

Папа надевает очки и открывает iPad.

— Во-первых, — говорит он, когда все занимают свои места. — Нам необходимо усилить охрану Изабелы, поскольку она является очень важным членом нашей семьи, а её телохранитель уходит в отставку. Теперь, когда она достигла совершеннолетия, проблем станет ещё больше.

— Я буду скучать по Дэйву, — говорю я. — Он всегда был таким весёлым.

Папа смеётся.

— И простофилей. — Добавляет он.

Я смотрю на него.

— Он не простофиля. Я ему просто нравлюсь. И он доверяет мне и разрешает принимать правильные решения.

— Да, со следующим такого не будет. — Попс смотрит на свой iPad и начинает перечислять людей, достойных занять место Дейва.

— А что насчёт Нико? — Спрашиваю я, изо всех сил стараясь выглядеть равнодушной на случай, если мне откажут.

— Нико МакКарти? – Спрашивает мама, немного удивлённая.

— Да, почему бы и нет? — Я пожимаю плечами. — Он был с вами целую вечность, ребята - ещё до моего рождения. Мы знаем, что можем ему доверять. Я видела его в рукопашном бою, и знаю, что он хороший стрелок.

— Потому что он глава руководства наших операций, — возражает Попс. — Если мы переведём его на другую должность, нам придётся найти кого-то другого, чтобы возглавить этот отдел.

— Не говоря уже о том, что он изо всех сил старался добиться того, что он имеет сейчас, — присоединяется Апа. — Не уверен, что он обрадуется должности няни.

— Это не совсем справедливо, — говорит папа. — Это не работа по присмотру за детьми. Она наша дочь - наследница семьи.

— Начальник службы безопасности, — говорю я. Они все смотрят на меня. — Скажите ему, что он глава службы безопасности. Перевод с повышением зарплаты. Сколько он получает? Двести пятьдесят в год?

— Что-то в этом роде. — Голос Попса насторожен, как будто он задаётся вопросом, откуда я всё это знаю. Секунду я смотрю на маму, и она просто кивает, веля мне продолжать.

Она всегда учила меня говорить громко, чтобы мой голос был услышан. Это тяжело, когда ты девушка, окружённая тремя чертовски твердолобыми мужчинами.

— Повысьте ему зарплату. Сделайте так, чтобы оно того стоило. Предполагается, что я унаследую всё состояние, а у Unchiul (рум. - дядя) Мотшана нет детей, так что на данный момент я единственная наследница двух семей.

— Она права. — Говорит мама.

— И ты думаешь, что Нико подходит для этой работы? — Спрашивает папа.

— Я думаю, что это должен быть кто-то, неоднократно доказавший свою преданность нашей семье. Я думаю, что это должен быть кто-то, проработавший достаточно долго, чтобы знать, что, если он не выполняет свою работу достойно, ему придётся отправиться в ад. И, — продолжаю я, — это должен быть кто-то, с чьим присутствием я могу смириться.

— Тогда кто сообщит Нико новости? — Спрашивает папа с игривой улыбкой на лице. Он знает, что Нико не будет в восторге. Но если трое моих отцов поддержат меня, он не посмеет отказать.

— Думаю, это сделаю я. — Вздыхает Попс. — Ему это не понравится.

— Мне всё равно, — говорю я, ещё раз пожимая плечами. — Я хочу лучшего. А Нико лучший.

Наступает напряжённый момент, когда они все смотрят друг на друга, вероятно, задаваясь вопросом, почему я так решительно настроена сделать Нико своим охранником. Мама, возможно, догадывается, учитывая, как она на меня смотрит. Клянусь, иногда она чертовски хорошо умеет читать мысли. Но я избегаю её взгляда, и ковыряю ногти, пока они не решат закрыть эту тему и перейти к другим делам, которые нам ещё нужно обсудить.

Вскоре они переходят к следующему вопросу, и я наконец могу вздохнуть. Я не осознавала, как сильно нервничала, обращаясь ко всем вот так, но я знаю, что они не в курсе, что произошло прошлой ночью. И они точно не догадываются, что я хочу, чтобы он был моим, чтобы это могло повторяться снова… И снова.

Я устраиваюсь поудобнее на диване, пока они обсуждают ближайшие поставки, и представляю Нико между своих бёдер. У меня всё болит после прошлой ночи, но, чёрт возьми, самым лучшим образом. У нас даже не было никакой прелюдии, но я ещё долго текла, после случившегося.

Хотя, возможно, для нас игра в «кошки-мышки» и была прелюдия.

Я половину беседы пропускаю мимо ушей. Они говорят о деньгах и новых сотрудниках, а также о том, когда и куда отправят груз. Довольно скучно, учитывая, что я слышала всё это уже несколько раз.

Меня обучали с пятнадцати лет. И я думаю, теперь, когда мне восемнадцать, мне придётся присутствовать на всех этих собраниях.

Мне нужно действовать. Меня тренировали с тех пор, как я стала достаточно взрослой, чтобы держать нож, но я никогда не участвовала в настоящих боях. Конечно, они ставят со мной в спарринг новичков, просто чтобы убедиться, что я смогу постоять за себя, но это далеко не бой с кем-то, кто хочет тебя убить.

И я хочу этого больше всего на свете. Я хочу почувствовать прилив адреналина, когда видишь, как кто-то направляет на тебя ствол или приставляет нож к твоему горлу. Я хочу знать, что чувствовала моя мама, когда она ворвалась к ребятам на старом складе и убила более дюжины человек.

Боже, она такая крутая. Я хочу соответствовать ей и следовать примеру, который она подала девочкам в этой семье.

В дверь стучат, папа открывает её и видит моих братьев с другой стороны. Близнецы - дети мамы и Тристана, одновременно заглядывают в комнату. Черноволосые и зеленоглазые, они сильно отличаются от остальных нас. Они определённо получили лучшие из лучших генов наших родителей. Их взгляды одновременно останавливаются на мне.

— Из! — Они оба кричат. Ещё раз, одновременно. Эта парочка сводит меня с ума.

— Звонил Unchiul (дядя) Мотшан, — говорит Эзра.

— Мы собираемся немного прогуляться, — говорит Элиас.

— Хочешь пойти с нами? — Они спрашивают одновременно.

— Как я могу отказать? — спрашиваю я, больше глядя на папу, чем на остальных. Взгляд его карих глаз теплеет, когда он улыбается мне.

— Конечно. Передавай своим дядям привет, хорошо?

Я прохожу по комнате, целуя всех родителей в макушки, прежде чем присоединиться к близнецам.

— Ребята, когда вы расскажете Нико? — Спрашиваю я, оглядываясь на Попса, поскольку, похоже, именно он собирается нанести удар.

— Сегодня, — говорит он. — Я поеду в город позже и позвоню ему.

Я улыбаюсь и оборачиваюсь. Представляю каменное лицо Нико, когда ему сегодня позвонит один из моих отцов и сообщит о принятом решении. Я смеюсь про себя, думая о том, в каком он будет ужасе подумав, что они знают, что произошло прошлой ночью, и поэтому звонят.

Мне бы хотелось увидеть момент. Я смеюсь.

— Что смешного? — Спрашивает Элиас.

— Ничего. — Отмахиваюсь я. — Готовы?

— Чур, я за рулём! — Их крики удаляются, когда они сбегают по лестнице. Я закатываю глаза, следуя за ними.