— Ты в порядке? Ты буквально никогда раньше не просилась сюда. Не думаю, что за все время, что я тебя знаю, ты хоть раз говорила, что тебе нужно поговорить. Что случилось? — Он присосался к нижней губе, нахмурившись. — Это из-за того, что случилось с Рико?

— И да, и нет. — Выдохнула я, размышляя, стоит ли мне просто проболтаться. Какая-то часть меня еще не готова это сказать. — А копы тебя тоже доставали?

— Поначалу. Но, думаю, мы уже не в теме. Я…— Брендан колеблется, нервно встает, чтобы налить себе стакан чая. — Я не говорил тебе, но я видел того парня, с которым ты там работала. Данте. Он был замешан в этом. Я думал, что меня точно поимеют, когда он увидел меня там, но он сказал мне уйти. Наверное, потому что он знал, что мы близки.

— Правда. — Я смотрю на свой стакан, пытаясь разобраться в своих чувствах. — Он просто отпустил тебя?

— Я имею в виду, что он определенно намекнул, что со мной случится что-то плохое, если я выдам, что знаю об этом, но да. Он сказал мне просто уйти и притвориться, что меня там никогда не было. — Брендан пожимает плечами, но его рот напряжен, что говорит о том, как сильно его напугала эта встреча. — Похоже, его действительно волновало, как ты ко всему этому отнесешься. Вы были... — он замешкался. — Он так ревновал, что однажды…

— Да. — Я тяжело сглатываю. — Да, были.

— Были? — Брендан поднимает бровь. — Он разорвал отношения?

Я качаю головой.

— Нет, я.

— Почему? — Брендан ухмыляется, в его словах проглядывает юмор. — Он горячий. Он горячий, но я имею в виду... может быть, это стоит того...

— Он босс мафии, Брендан. — Я смотрю на него, делая длинный глоток чая. — Я не могу быть с таким человеком. С тем, кто делает такие вещи, как...

— Да. — Брендан испустил долгий вздох, его рот искривился, когда он задумался. — Да, я могу представить, что это было бы тяжело. Босс мафии? Я даже не думал, что это настоящее дерьмо. Как... здесь? В Лос-Анджелесе? Я знал, что есть банды и все такое, конечно, но это... это уже слишком.

— Я не очень много знаю о его бизнесе. Я не хотела спрашивать. Но... да. — Я постукиваю пальцами по стеклу, чувствуя, как паника, поселившаяся в нем ранее, начинает подниматься и снова образует комок в горле. — Он казался другим, когда мы были вдвоем. Легко было забыть, что он такой и есть. Но все это случилось с Рико, и я просто... я уже хотела порвать с ним. Это не могло ни к чему привести. Но после этого...

В уголках моих глаз блестят слезы. Сказав это вслух Брендану, я чувствую себя более реальной, более окончательной. Наконец-то я призналась кому-то еще, что то, что есть между мной и Данте, невозможно. Что это не существует за пределами маленького, частного пузыря, который мы так недолго создавали для себя, где мы притворялись, что в конце концов у нас все получится. Но теперь нужно думать не только обо мне.

— Брендан качает головой, его глаза расширяются. — Похоже, ты сделала правильный выбор. Если ты не думаешь...

— Я беременна. — Я пролепетала это прежде, чем смогла остановить себя, чтобы не сказать это снова, сердце сильно стучало в груди. Это тоже вдруг кажется тем более реальным, что я произнесла это вслух. Но, произнося это, я понимаю, что все еще чувствую то же самое по отношению к сохранению ребенка. Как бы я ни двигалась дальше, по крайней мере, я знаю, что хочу этого.

— Что? — Брендан пристально смотрит на меня. — Мне нужно, чтобы ты повторила это еще раз.

— А мне не нужно. — Я жалобно смотрю на него. — Ты услышал меня в первый раз.

— Да, но разве ты не...— Он проводит рукой по волосам. — Эмма. Есть способы сделать так, чтобы этого не произошло, ты же знаешь.

— Конечно, я знаю. И мы их использовали. — Кроме последнего раза. Я не утруждаю себя тем, чтобы сказать это, сейчас это не имеет значения. — Но я думаю, что от дураков защита не сработала.

— И ты собираешься... — Он прерывается, настороженно глядя на меня. — Ты хочешь пройти через это, не так ли? Я вижу это по твоему лицу.

Я медленно киваю.

— Я знаю, это звучит безумно. Я даже не думала, что хочу детей. Это изменит всю мою жизнь. Но я думаю... думаю, я справлюсь с этим. Может, это даже будет хорошо. Просто... если я собираюсь это сделать, мне придется уехать.

— Подожди, что? — Брендан нахмурился. — Почему тебе нужно уехать?

— Я не могу ему сказать. А если я останусь здесь, он узнает. Мне придется искать другое место, чтобы начать все сначала. Я не хочу уезжать из Лос-Анджелеса, но, по-моему, у меня нет выбора. Только если я хочу сделать это сама. — Я чувствую, как мое горло начинает сжиматься от одной мысли об отъезде. В памяти всплывает воспоминание о том, как я сидела рядом с Данте на пляже и рассказывала ему, как сильно я хочу остаться здесь, как много мой дом значит для меня, и я чувствую, как на глаза снова наворачиваются слезы.

— Почему бы не сказать ему? — Брендан качает головой. — Я не понимаю, о чем ты думаешь, Эмма. Прости, но я действительно не понимаю. Если он мафиози, значит, он чертовски богат, верно? Ты сойдешь с ума, если не расскажешь ему. Он может содержать тебя и ребенка в любом образе жизни, который ты захочешь, прямо здесь, в Лос-Анджелесе. Если ты будешь делать это сама, будет намного сложнее.

— Я знаю. — Я прикусила губу, пытаясь придумать, как заставить его понять. — Моя свобода важнее. Свобода моего ребенка тоже. Если я буду с ним, мне всегда придется жить по правилам его мира. Охрана будет следовать за мной повсюду, обеспечивая нашу безопасность. Люди будут смотреть на то, как я веду себя, как одеваюсь, как живу. Все, что я делаю, будет иметь значение для его имиджа. И на нашего ребенка будут возлагать все эти надежды еще до его рождения...

— Он говорил тебе что-нибудь из этого? — Спросил Брендан, и его голос вдруг стал немного мягче, чем раньше. — Об ожидании определенных вещей, я имею в виду.

Я колеблюсь.

— Нет. Я имею в виду, он говорил о безопасности раньше, когда беспокоился обо мне. У него были неприятности, и он беспокоился о том, что они тоже будут за мной следить. Но мы никогда не говорили ни о чем другом. Я просто... так это все работает. Я знаю, что так оно и будет.

— Откуда ты знаешь, если вы не говорили об этом? Думаю, тебе стоит подумать о том, что, возможно, все не так плохо, как ты себе представляешь. Не пойми меня неправильно, он страшный, мать его, парень. Но он довольно горяч. — Брендан пожимает плечами. — Кто-то готов пойти на все, чтобы защитить тебя? Это где-то рядом, но не могу сказать, что меня это сильно расстроило бы.

— Я не могу принести ребенка в этот мир. — Я яростно качаю головой. Какая-то часть меня хочет выслушать Брендана, дать этому шанс, но я слишком боюсь последствий.

Слишком боюсь, что если я дам ему шанс, то могу никогда не выбраться, если передумаю.

— Это твой выбор. — Брендан вздыхает. — Но я думаю, что у тебя больше вариантов, чем ты себе позволяешь.

Я встаю и отношу свой стакан в раковину.

— Спасибо, что выслушал. — Я засовываю руки в карманы, чувствуя, как узел в животе затягивается снова и снова. — Но мне, наверное, пора. Мне нужно все выяснить.

На лице Брендана мелькнуло разочарование, которое я стараюсь не замечать.

— Я всегда здесь, если я тебе нужен, Эм, — тихо говорит он. — Я всегда был здесь, просто ты не очень-то открыта. Я не виню тебя за это. Просто, если я тебе понадоблюсь, позвони. Ты не должна уходить, потому что боишься.

— Я не боюсь. — Я слышу, как в моем голосе звучит оборонительная нотка, и понимаю, что это ложь, так же, как и Брендан. Я просто не знаю, что еще можно сделать. — Это правильный выбор.

— Если ты уверена. — Он встает и быстро обнимает меня, прежде чем проводить до двери. — Я всегда на расстоянии телефонного звонка.

Я успеваю дойти до машины, прежде чем слезы проливаются через край. Я прижимаюсь лбом к рулю, пытаясь отдышаться и прижимая руку к животу. Я не хочу уезжать из Лос-Анджелеса. Каждая часть меня хочет остаться в доме, в котором я прожила всю свою жизнь, сохранить ту жизнь, над которой я так упорно работала. Но единственное решение, которое я вижу для своих проблем, – это бежать.

Потянувшись за телефоном, я делаю глубокий вдох. В моей голове начинает формироваться план, пока я прокручиваю свои контакты. У меня есть подруга, живущая в Сиэтле, Эбби, и я быстро пишу ей сообщение, заводя при этом машину.

ЭММА: Привет. Это Эмма. Ты все еще в Сиэтле? Возможно, я перееду туда.

Мы давно не общались, но когда-то, когда она еще жила в Лос-Анджелесе, мы были лучшими подругами. Чем больше я думаю об этом, пока еду домой, тем лучше звучит план. В Сиэтле хорошая тату-сцена, я должна найти там работу, особенно теперь, когда у меня нет страха перед Рико, который тащит меня по грязи. И это все еще на Западном побережье, не так далеко, чтобы я чувствовала себя полностью переселенной. Это не то же самое, что остаться здесь, но это похоже на компромисс.

Способ начать все сначала, не стирая все, что заставляет меня чувствовать себя собой.

Мой телефон жужжит, и я хватаю его, как только паркуюсь.

ЭББИ: ДА! Ты действительно переезжаешь сюда? Если тебе нужно где-то переночевать, у меня есть свободная комната.

Я смотрю на сообщение, благодарность переполняет меня. Через минуту звонит телефон, и я сразу же отвечаю.

— Эбби?

— Эм! — Ее голос звучит в трубке, и каждый слог наполнен волнением. — Боже мой, я все надеялась, что ты приедешь в гости, но не думала, что ты когда-нибудь переедешь. Ты серьезно?

Я тяжело сглатываю.

— Да, серьезно. Кое-что изменилось, и я думаю, что мне нужно ненадолго уехать из Лос-Анджелеса. Ты действительно не против, если я поживу у тебя, пока не улажу кое-какие дела? — Я выдохнула. — Мой отец умер шесть месяцев назад, так что квартира осталась у меня. Мне нужно подумать, что с ней делать, я не очень хочу ее продавать, но я не могу позволить себе ипотеку и аренду. Так что мне нужно решить, что делать.

— Черт, Эм. Мне так жаль. Конечно, все, что тебе нужно. Помню, твой папа разрешил мне месяц спать на диване, пока я пыталась найти квартиру. — Эбби делает паузу. — Честно говоря, я не могу поверить, что ты уезжаешь. Что случилось?