— Маранда заболела, а из-за гонок на шлюпках в доках мама не успевает за всем этим! Она просила меня передать тебе, что заплатит тебе больше, чем любой посетитель, которого ты сможешь найти за целый день.
Я застонала. На самом деле я не хотела смотреть гонки, как другие девушки, но я действительно не хотела весь день угощать мужчин элем. Я сказала швейцарам, когда вернулась после того жуткого инцидента с колодцем, чтобы они сказали моей матери или Клинтону, что меня нет, если они пришли бы. До сих пор я увиливала от них и знала, что последнее место, где они будут искать меня, — это работа барменши в захолустной таверне. Только ради фестиваля я хотела жить так, словно мне не пришлось бы выходить замуж за какого-то незнакомца меньше чем через месяц.
Вздохнув, я поняла, что это одолжение будет, по крайней мере, достойно мужчины-шлюхи.
— Ладно. Позволь мне взять свой плащ.
Я выхватила свой "Список ненависти к Уэстону" из пальцев Таши, когда она искоса взглянула на него, и положила его обратно на стол, получив от нее такой взгляд, как будто это действительно было ее.
— Как ты оказался здесь с закрытыми глазами? — я спросила Генри, закрывая за собой дверь. — Разве ты не натыкался на стены?
— Парочку, — проворчал он. — Кажется, теперь у меня на голове настоящий синяк.
Меня захлестнуло веселье. Только Санни могла сказать своему сыну, чтобы он прошел по борделю, в котором он никогда не был, с закрытыми глазами.
Я рассмеялась.
— Клич волка...