Глава 5. Написание права. Радикально-консервативные нарративы глобализации
Нарративы - это истории - истории во времени, истории о времени. Это рассказы о бесконечном прогрессе, эсхатологические пророчества о движении к окончательному, иногда апокалиптическому концу, видения кругового времени и вечного возвращения, или рассказы о распаде и упадке, хотя иногда с шансами на искупление и обновление. Нарративы - это, конечно, не только повествование. Это процессы эмпломатизации. В них время и рассказ объединяются для создания повествовательных эффектов и аффективных реакций. Ирония и трагедия использовались таким образом при изучении мировой политики, обычно в противопоставлении видению прогресса.
В этой главе мы рассмотрим масштабное историческое и глобальное повествование о радикальном консерватизме. Когда-то считавшиеся пережитком прошлого, радикальные правые появились в последнее десятилетие, чтобы бросить фундаментальный вызов преобладающим либеральным и консервативным представлениям о политике, как внутренней, так и международной. Хотя эти движения часто рассматриваются как спланированная реакция на глобализацию, мы утверждаем, что современные радикальные правые также содержат систематическую и устойчивую философскую программу, которая в течение нескольких десятилетий разрабатывала нарратив глобализации, способный вооружить обновленных радикальных правых аналитической, стратегической и аффективной основой для их возвращения к политической известности и даже власти.
Радикальные правые представляют собой огромный вызов для попыток четкого определения, не говоря уже о синтетической оценке. Тем не менее, это разнообразие не должно удерживать нас от изучения того, как глобальное фигурирует в его мышлении. Нарративы глобального представляют собой особенно показательный способ сделать это, поскольку они помогают выявить интеллектуальные линии и нарративные структуры, которые, наряду с международными интеллектуальными сетями, обеспечивают определенную международную согласованность и направление этих разрозненных движений. Новые правые принимают различные формы и выражения в разных странах. В Европе исторические истоки новых правых, как правило, восходят к французскому "Новому движению", созданному в 1968 году Аленом де Бенуастом, Домиником Веннером и другими воинствующими правыми интеллектуалами, связанными с Группой исследований и изысканий в интересах европейской цивилизации (GRECE). Его программа формировалась на фоне многочисленных идеологических перестановок, порожденных культурными революциями и экономическими кризисами, сотрясавшими в то время многие западные общества. В 1970-х годах у "Нового времени" появились сильные аналоги в Италии (Nuova Destra) и Германии (Neue Rechte), а затем и в ряде других стран Западной и Восточной Европы.
В Северной Америке радикально-консервативная политика "новых правых" в последние годы активно продвигается такими культурными деятелями, как Грег Джонсон, Майкл О'Меара, Джаред Тейлор, Кевин Макдональд, Ричард Спенсер и другие идеологические предприниматели, тяготеющие к издательским и медийным платформам "Альт-правых", "североамериканских новых правых" и других агентов белого национализма. Новые правые в США также тесно связаны с развитием движения "палеоконсерваторов", возглавляемого такими интеллектуалами, как Пол Готфрид, Сэм Фрэнсис, Томас Флеминг и Мел Брэдфорд, которые стремились противостоять растущему влиянию неоконсервативных и неолиберальных направлений консерватизма, которые в то время также часто называли "новыми правыми" в США и Великобритании. Хотя эта антиистеблишментная ветвь радикального консерватизма относительно неизвестна в основных СМИ и в значительной степени игнорируется в академических кругах, после окончания холодной войны она стала интеллектуальным оружием для широкого круга агентов и идеологических сил, бросающих вызов преобладающему либеральному порядку на национальном и международном уровнях, включая Чайную партию, Альт-правых и "Трампизм".
Нарративы глобального являются ключевым измерением этого интеллектуального и политического проекта. Новые правые стремятся не просто анализировать мир: они стремятся изменить его. Нарративная мобилизация является важной частью этой стратегии. В ней идеология, политическая теория, выразительные рассказы о размахе истории и подробный анализ современных ситуаций сплетаются воедино в повторном описании мира. Эти описания направлены на создание нарративных рамок, которые мобилизуют конкретные социальные группы. Действительно, они стремятся позволить этим группам увидеть себя как группы и мобилизовать их как таковые: нарратив и мобилизация дополняют друг друга. Наш анализ состоит из трех частей. Во-первых, мы исследуем место современных новых правых в рамках более длительных исторических нарративов о правых. В этих нарративах современная эпоха рассматривается как эпоха упадка, а не прогресса. В частности, глобальная экспансия и доминирование постпросветительского Запада маскируют факт его постепенного упадка - упадка, неразрывного с самой глобализацией. Во втором разделе мы исследуем, как этот нарратив упадка был принят и адаптирован "новыми правыми" в последние десятилетия. Речь идет не только о выпуске новых исследований, изданий, переводов и комментариев, чтобы познакомить новые поколения читателей с известными, забытыми или ранее не публиковавшимися текстами. Это также сознательная стратегия контркультурной гегемонии, направленная на формирование идентичности, коллективного самопонимания и повестки дня Новых правых путем построения собственной интеллектуальной истории и линии. Здесь метаисторические представления о "врагах просвещения " восемнадцатого и девятнадцатого веков были объединены с социологическими теориями двадцатого века для создания политических нарративов и стратегий нападения на источники и агентов упадка и разложения. Наконец, мы рассмотрим, как этот нарратив о господстве и упадке трансформируется в антиглобалистский нарратив современных "новых правых". Основным фокусом и аффективной целью (врагом) этого нарратива является управленческая либеральная элита - Новый класс, который доминирует в современности и является главным агентом и бенефициаром глобализации, а также врагом западной цивилизации и "настоящих" национальных народов, которые ее составляют.
Упадок: Переосмысление прошлого
Чтобы понять нарратив новых правых, нам нужно вернуться в восемнадцатый век, к ключевым историческим событиям, вокруг которых современный консерватизм в основном определяет себя: нарратив прог-ресса, начатый в эпоху Просвещения и Французской революции. Несмотря на свои различия, большинство современных людей, включая либералов и марксистов, принимают исторические нарративы прогресса. Конечно, циклические метафоры дегене-рации и упадка, унаследованные от античности и христианского средневековья, продолжали циркулировать в представлениях о прогрессе. Но в большинстве случаев они указывали на патологические симптомы, которые в конечном итоге будут преодолены путем прогрессивных преобразований в направлении все более инклюзивных форм политических сообществ и всеобщего господства разума. Даже движение романтизма, объединившее консерваторов и их сторонников, не могло не привести к прогрессу. Радикальные противники, обличающие декаданс современной жизни, были реакцией против ошеломляющих успехов прогресса.
Новые правые, напротив, рассматривают современную эпоху как историю упадка, ошибок и разрушения. Хотя, как мы увидим, новые правые отходят от реакционных мыслителей восемнадцатого и девятнадцатого веков, которые придерживались идеала средневекового иерархического общества, защищаемого земельными аристократами, культурный пессимизм этих реакционеров внес значительный вклад в нарратив последующих правых движений. Культурный пессимизм, выраженный в этих взглядах, отвергал понятие прог-ресса и развивал повествование о современности как о движении к неизбежному цивилизационному вырождению.
Одним из самых ранних и влиятельных выразителей этой реакции был французский аристократ и озлобленный роялист Артур де Гобино (1816-1882). Изучавший языки и восточную культуру, Гобино широко признан первым расовым теоретиком в Европе XIX века. Если более ранние классические консерваторы основывали свою атаку на Просвещение на мудрости христианства, иерархии и традиции, то систематический акцент Гобино на расе был намеренной попыткой модернизировать политическую теорию реакции, приведя ее в соответствие с позитивистским сциентизмом эпохи. Будучи близким читателем Гегеля, Гобино рассматривал историю человечества в терминах одной единственной универсальной схемы, характеризующейся циклическим подъемом и падением цивилизаций, судьбу которых он связывал с расовым составом. Хотя он принял идею общего человечества, выдвинутую Просвещением, он отвергал любые предположения о расовом равенстве и прогрессе. Его тезисы, разработанные в ходе многолетних исторических, антропологических и этнологических исследований, основывались на совершенно необоснованном представлении о том, что расы отличаются друг от друга интеллектуально, физически и духовно, и что "арийская" (или германская) раса превосходит по интеллекту, красоте и творческой энергии все остальные расы.
Для Гобино проблема заключается в том, что глобальная экспансия этой расы путем торговых и военных завоеваний неизбежно привела к скрещиванию с низшими породами и, таким образом, к медленному ослаблению арийской расы, что, по его мнению, проявилось в состоянии культурного упадка и политического разложения, охватившего Европу в девятнадцатом веке. Как он выразился в "Эссе о неравенстве человеческой расы" (1853-1855):