И всё же за этот период, несмотря на свою открытость к иммигрантам, США продолжали выстраивать расовые и этнические ограничения в каждой области жизни, от образовательной системы с вездесущими квотами до законов об иммиграции и натурализации, которые были прямо направлены против небелых. Но с наступлением двадцатого века и в особенности после Акта о гражданских правах 1964 года Америка испытала другую значительную трансформацию – она перешла от полиэтничной нации к чему-то даже более необычному, к супер-группе.
Этот переход коренится в Гражданской войне, когда Америка не только отменила рабство, но и приняла Четырнадцатую Поправку, согласно которой любой, рождённый на территории США становился американским гражданином. Нельзя переоценить значимость гражданства «по праву почвы». Оно означает, что с конституционной точки зрения гражданство – бытие американцем – не передаётся по крови, в отличие от большинства стран Европы. (Большинство американцев могут не понимать этого, но правило, согласно которому дети американских граждан также являются американскими гражданами, даже если родились за пределами США, не является предусмотренным конституцией; это следствие отдельных законоположений). В той мере, в какой вопрос касается конституции США, если вы рождены на американской земле, то вы американский гражданин, независимо от того, родились ли ваши родители в штате Айова, в Мексике или Ливии. Иными словами, быть американцем – не вопрос происхождения, но скорее связи с землёй и связи с общей конституцией.
Четырнадцатая поправка была революционной не только для своего времени. «Право почвы» исключительно редко даже в наши дни. Ни в одной азиатской стране его нет. Ни в одной европейской стране его нет. [Неточность со стороны автора. У одной азиатской страны есть безусловное «право почвы» - у Пакистана; ограниченное «право почвы» действует также в Иране и Таиланде. В Европе ограниченное «право почвы» есть в Ирландии, Великобритании, Франции и Германии. Переводчик]. Фактически, США одна из очень немногих развитых стран мира, где существует «право почвы» (Канада является другой такой страной). Во любом случае есть противоположная тенденция. Франция отменила «право почвы» в 1993 году; Ирландия – в 2005 году; Новая Зеландия – в 2006 году.
Но США потребовался ещё один век на уничтожение легализованного расизма, который почти без сдержек существовал после Гражданской войны. В эпохальном решении по делу «Браун против Совета по образованию» в 1954 году Верховный Суд США запретил сегрегацию школ по расовому признаку, отвергнув доктрину «раздельных, но равных» в государственном образовании. Десять лет спустя Конгресс принял Акт о гражданских правах 1964 года, который привёл в действие быстрые реформы в избирательной сфере и запретил дискриминацию на основе расы при приёме на работу и в общественных местах, таких как отели, рестораны и театры.
Примерно в то же время университеты Лиги Плюща – подготовительной площадки для руководителей Америки – предприняли беспрецедентные организационные реформы, имевшие целью создание более этнически разнородного студенческого состава. Йель, к примеру, покончил с географическим фактором, ранее необходимым для поступления – он был способом ограничения поступления в университет для еврейских студентов – и сократил преференции для выпускников и учащихся частных школ. Следствием стало увеличение доли евреев-студентов (16% на первом курсе в 1965 году и 30% на первом курсе в 1966 году) и студентов – выпускников государственных школ. Количество студентов, принадлежащих к расовым меньшинствам, поступивших в учебные заведения Лиги Плюща также драматически возросло. В 1960 году в «Большой тройке» американских университетов всего насчитывалось 15 афро-американских студентов; в 1970 году их стало 284 (83 в Йеле, 98 в Гарварде и 103 в Принстоне). В целом, количество афро-американских выпускников университетов между 1970 и 1980 годами возросло на 91%.
Меняющееся лицо американского высшего образования было частью более радикального преображения американского общества. 1960-е годы и то, что за ними последовало, не покончили с первенством белых англо-протестантов в деловом мире или в Вашингтоне, но женщины, чернокожие и другие меньшинства добились крупных успехов в бизнесе, культуре и политике. Одновременно новая иммиграционная политика серьёзно изменила демографию американского общества.
Акт об иммиграции гражданстве 1965 года отменил расово и этнически дискриминационные квоты по странам происхождения, введённые в 1920 годах. Количество иммигрантов возросло лавинообразно, от 70000 ежегодно во время действия квот до 400000 ежегодно в 1970-е годы, 600000 ежегодно в 1980-е годы и более одного миллиона в 1989 году. С 1990 по 2000 год в США въехало более 9 миллионов иммигрантов – больше, чем в любую другую страну в мире и больше, чем в любой другой период в истории США, за исключением пиковых показателей Эллис-Айленд на рубеже 19 и 20 века. Однако большинство этих новоприбывших иммигрантов не были европейцами, они приезжали из латиноамериканских и азиатских стран. Увеличение числа легальных мигрантов сопровождалось увеличением и числа нелегальных иммигрантов. В 1960 году рождённые за пределами США резиденты США распределялись так: Италия – 1257000 человек; Германия – 990000 человек; Канада – 953000 человек; Великобритания – 833000 человек; Польша – 748000 человек.
В 2000 году числа были совсем другими: Мексика – 7841000 человек; Китай – 1391000 человек; Филиппины – 1222000 человек; Индия – 1007000 человек; Куба – 952000 человек.
За такими демографическими изменениями последовали и культурные. Хотя белые протестанты, особенно мужчины, продолжают оказывать значительное влияние на всю Америку – посредством непропорционального представительства в Конгрессе США, к примеру – их господство в последние годы исчезло. Например, сейчас белые протестанты недопредставлены в важнейших американских институтах. В 2014 году исследование Центра исследований Пью показало, что хотя 46% населения Америки являются протестантами, но в Гарвардском университете – названном в честь пастора-пуританина Джона Гарварда – только 20% студентов в 2017 году описали себя как протестанты. Хотя большинство судей Верховного Суда с 1789 года были белыми протестантами, после ухода судьи Джона Пола Стивенса в 2010 году, суд стал целиком состоять из католиков и евреев и оставался таковым до 2017 года и назначения судьи Нила Горсуча (он был воспитан католиком, но ходит в епископальную церковь).
Возможно, на момент написания этих строк, самым шокирующим является то, что список топ-10 музыкантов, опубликованный в «Билборде», включает в себя только одну певицу и один дуэт людей белого протестантского происхождения (Тейлор Свифт и Двадцать Один пилот). Это возвращает нас к коренному вопросу племенной политики – факту, что каждая группа в Америке чувствует, что она находится под угрозой, независимо от реального положения дел. Хотя это может показаться надуманным, учитывая долговечность расизма в США и учитывая тот факт, что небелые по-прежнему недопредставлены на высшем уровне во многих отраслях – многие белые американцы чувствуют теперь, что в культурном и социальном отношении в их стране господствуют чернокожие и другие меньшинства. Они чувствуют, что их мир поглощает поп-культура, уравнивающая крутизну и мультикультурализм и прославляющая хип-хоп музыку и фильмы вроде «Лунного света» (о чернокожем гее). Нет необходимости. Очевидно, что многие левые клеймят такую точку зрения, указывая на то, что Голливуд по-прежнему очень мужской и очень белый (хэштег «Оскартакойбелый» стал вирусным во время вручения «Оскаров» в 2016 году) и порицали то, что в 2017 году «Грэмми» ушла Адель, а не Бейонсе.
Тем не менее, с точки зрения многих белых американцев - тех, кто думает, что мир «Безумцев» не был обязательно так уж плох – они утратили культурное первенство. Теперь, им кажется, всё, что они видят вокруг себя – телепрограммы, коммерческие радиопередачи, поп-музыка, реклама в метро – на всё это влияет культура меньшинств, и она [масс-культура] во всё большей степени льстит культуре меньшинств.
Американская национальная идентичность больше не определяется исключительно белыми англосаксонскими протестантами, не определяется она и белыми в целом, равно как и любой другой из бесчисленных американских подгрупп. Население Кеннебункпорта, штат Мэн, белое на 97%, конечно, является частью американской идентичности и культуры, но такой же частью американской идентичности и культуры являются кубино-американская Маленькая Гавана в Майами и ирано-американская Маленькая Персия в Лос-Анджелесе. Американский дух принимает любого, родившегося в этой стране, от детей ямайских эмигрантов до внуков вьетнамских иммигрантов, до пра-правнуков еврейских иммигрантов, от потомков пилигримов с «Мэйфлауэра» до потомков рабов.
Американское общество по-прежнему борется с расизмом и положение может ухудшиться, а не улучшиться. Супер-группа не является образцовой группой; она не «пострасова»; в ней может быть высокий уровень насилия и неравенства. Но несомненно то, что Барак Обама, Опра Уинфри и Дерек Джетер – американцы. Конечно, они все символы Америки, её лица. Быть американцем не означает сохранять какую угодно отдельную расовую, этническую или религиозную подгруппу.
В речи 1990 года Рональд Рейган красноречиво выразил экстраординарную широту бытия американца – и как она отличает США от других стран: «…Вы можете жить во Франции, но французом не станете. Вы можете жить в Германии или Италии, но не станете немцем или итальянцем….Но любой человек, из любого угла мира может жить в США и стать американцем….Если мы пойдём в эту толпу и спросим людей в ней об их наследии, о происхождении каждой семьи, представленной здесь, мы, вероятно, услышим названия всех стран Земли, каждого угла мира, каждой расы. Здесь, на этой земле существует братство людей».