Он отпускает меня. Остаюсь прижатая к стене еще долго после его ухода, дрожащая, измученная и напуганная.

Страх - странная эмоция.

Кажется, Глушитель знает об этом и очень хорошо умеет манипулировать моим страхом. Не думаю, что когда-нибудь в жизни смогу доверять своим эмоциям.

Глубоко вздохнув, достаю телефон и звоню в полицию. На этот раз меня не переключают на ожидание.

Однако, когда я говорю диспетчеру, что меня преследует Глушитель, он смеется надо мной и вешает трубку.

Четыре часа плачу, лежа на деревянном полу своей квартиры и глядя в потолок. Долго думаю о том, как оказалась в этой ситуации и как из нее выбраться.

Делаю единственную логичную вещь, которая приходит мне в голову. Звоню Кристиану.

Как и ожидалось, он отвечает почти мгновенно и голос его звучит устало.

— Привет, красавица. - Ничего не отвечаю ему и чувствую напряжение. — Что случилось?

С отчаянием потираю лицо и вздыхаю. Из моего горла вырывается жалкий, лишенный юмора смешок.

— Я даже не знаю, с чего начать. - Всхлипываю, стараясь не заплакать, но у меня это ужасно получается. — Меня выселили. Или лучше сказать, меня выселили из-за этого гребаного Глушителя.

Боже, неудивительно, что диспетчер смеялся надо мной. Я говорю как сумасшедшая.

— Не знаю как, но он меня выселил, и я не представляю, что делать.

— Оставайся у меня, - тут же предлагает Кристиан. — Переезжай в поместье Ривза.

— Я не могу просить тебя.

— Ты не просишь, я предлагаю.

Делаю глубокий вдох и пытаюсь пошутить, чтобы подбодрить себя.

— Тогда освободи половину своего гардероба. У меня много обуви.

Он смеется.

— Заеду за тобой через тридцать минут. Собери сумку на ночь, а утром я попрошу людей перевезти твои вещи.

— Хорошо, - говорю и кладу трубку.

Я должна быть взволнована, верно? Переезжаю в особняк миллиардера. Это мечта любого нормального человека. Однако во всей этой ситуации есть что-то... зловещее. Это ощущение сидит у меня в желудке, как свернувшееся молоко. Возможно, Глушитель сделал это со мной с расчетом на то, что я окажусь на улице, и он сможет увезти меня в свое тайное логово, как какой-нибудь чертов белый рыцарь.

Или красный рыцарь, если придерживаться его образа.

По крайней мере, когда я нахожусь в поместье Ривза, я в безопасности. Он знает, что не сможет войти или выйти, не попав в поле зрения камер наблюдения или не получив от одного из охранников пулю в лоб.

Собираю сумку для ночлега и вожусь с отслоившейся краской на стене рядом со мной, ожидая, пока Кристиан заберет меня. Когда он заходит, первое, что замечаю, это то, как он смотрит на меня. Это... странно. Как будто я сделала что-то, что его обидело.

Он все еще расстроен тем, что я не призналась в своих чувствах на Миконосе.

Кристиан выглядит беспокойным, а кожа под его глазами кажется серой. Он не делает мне никаких комплиментов и не флиртует, как обычно.

Пока едем к его дому, начинаю возиться со своей косой, и только когда Кристиан осторожно отводит мои руки от волос, понимаю, что по рассеянности выдернула несколько прядей.

— Он приходил ко мне в квартиру, - признаюсь в спертом воздухе машины. — И сказал мне, что это из-за него меня выселили. Я пыталась отбиться от него, но он удерживал меня. Когда наконец отпустил, я позвонила в полицию, а они просто... посмеялись надо мной.

Кристиан не двигается и долго молчит.

— Ты вызвала полицию? - спрашивает, почти обидевшись. — Они бесполезны. Не надо было их впутывать.

— А что еще я должна была сделать? - спрашиваю, пока разочарование поднимается у меня в горле.

— Не звонить в полицию.

Его тон мрачный. Чувствую, как в моей груди закипает гнев.

— Позволь мне прояснить ситуацию. Ты сломал руку Нилу Хейдену за то, что он схватил меня в ресторане, и пригрозил убить его, если он еще раз до меня дотронется, но ты не хочешь сообщать в полицию о серийном убийце?

Теперь до меня наконец доходит мысль о том, как бесстрастно Кристиан отнесся ко всей этой ситуации с преследователем. Если быть честной, он ни разу не проявил беспокойства по этому поводу. Как будто для него это что-то второстепенное, хотя Глушитель мучает меня уже несколько месяцев.

— Неужели тебя не волнует, что Глушитель преследует меня? Ты хоть понимаешь, как это тяжело - не чувствовать себя в безопасности в собственном доме?

— Черт, Елена! Конечно, мне не все равно! - кричит Кристиан, впервые повышая на меня голос. Он не говорил так грозно, даже когда угрожал Нилу. По моему позвоночнику пробегают холодные мурашки, я скрещиваю руки на груди, вжимаясь в дверь машины. Через мгновение он протягивает руку через пространство между нами и слегка сжимает мое бедро.

Впервые его прикосновение не приносит мне успокоения. От него мне становится только холоднее.

Смотрю в окно, и когда мы подъезжаем к поместью Ривза, не говорю Кристиану ни слова, выбираю комнату для гостей и захлопываю за собой дверь, запирая на замок.

Прижимаюсь к прохладному дереву и подтягиваю колени к груди. Дверь несколько раз дергается, когда Кристиан пытается ее открыть, но замок не пускает его. Слышу небольшой стук, когда он присаживается к двери с противоположной стороны.

— Кристиан?

— Да, малыш?

— Может, теперь ты расскажешь мне о плохом?

На мгновение становится тихо.

— Только если ты меня впустишь.

Мне даже не нужно думать об этом. Я встаю со своего места на полу, иду к кровати и зарываюсь под одеяло.

После нескольких часов в одиночестве решаю, что нужно поговорить с Кристианом. Мне нужно понять, почему он так расстроился из-за того, что я позвонила в полицию. Не может же быть так, что они ему просто не нравятся. Все не любят полицию.

Делаю глубокий вдох, пытаясь набраться храбрости, прежде чем отправиться на поиски Кристиана. Не знаю, что я ему скажу, но точно понимаю, что если и был момент, когда он должен сказать мне «плохое», то это должно случиться именно сегодня. Это странное состояние, в котором мы находимся, кажется, самое подходящее время для того, чтобы поделиться всеми своими демонами.

Беру себя в руки и иду к комнате Кристиана с колотящимся в груди сердцем. Стучу в дверь его спальни и просовываю голову. Там пусто, но в ванной горит свет. Слышу его голос с другой стороны.

Кажется, он плачет, и если бы моя жизнь была фильмом, то именно в этот момент зазвучала бы напряженная музыка. Медленно тянусь к двери, словно по ту сторону меня поджидает ужасное чудовище. Резко вдыхаю воздух и отпрыгиваю назад, услышав, как что-то разбивается.

Сглатываю и осторожно поворачиваю ручку. Она не заперта. Медленно толкаю дверь, пока она полностью не открывается.

Кристиан стоит посреди ванной комнаты. Его волосы мокрые, вода льется из душа. На нем нет ничего, кроме черных треников. Я никогда не видела его обнаженного торса. Мышцы его спины прекрасны, как и вся его фигура.

Кровь капает на пол с костяшек пальцев. Зеркало в ванной комнате разлетелось на осколки. Он стоит лицом ко мне, дергает себя за волосы, бьется головой и что-то тихо бормочет про себя.

— Кристиан? - спрашиваю, протягивая руку, чтобы слегка схватить его за бицепс.

Он резко оборачивается, и ничто не могло подготовить меня к тому, что я вижу, когда он оборачивается.

Выражение его лица - боже, я никогда не видела, чтобы кто-то выглядел таким разбитым и встревоженным. Слезы текут по его щекам, подбородку и падают на грудь.

Кровоточат не только костяшки пальцев. В руке у него осколок зеркала и виднеются три пореза на левом предплечье.

Веду глазами по его телу и задерживаюсь на широкой, сильной груди.

Все его тело покрыто шрамами. Не только запястья. Его грудь усеяна синяками, находящимися на разных стадиях заживления. Сглатываю, когда взгляд падает на поврежденную кожу в том месте, где находится его сердце.

Пять шрамов.

Пять неровных букв алфавита, розовых и заживающих.

Пять букв, из которых складывается мое имя.

Я в шоке, но что-то заставляет меня провести пальцами по буквам. Кристиан вздрагивает от прикосновения, резко вдыхая воздух.

—Это «плохая» новость? - шепчу.

Качает головой и делает резкий вдох.

— Ты сказала, что ненавидишь меня.

В замешательстве качаю головой.

— Что? Нет, Кристиан... - Беру его лицо в свои руки. — Я не ненавижу тебя.

Он обнимает мои щеки с той же нежностью, с какой я обнимаю его, и шепчет:

— В тот день, когда мы встретились... я собирался покончить с собой.

Горло сжимается, а на глаза наворачиваются слезы.

— Что?

Он прижимает меня к себе, его дрожащее дыхание говорит о том, что он в ужасе. Капли воды стекают с волос и смешиваются с его слезами.

— Я приставил пистолет к голове. Палец лежал на спусковом крючке и я уже собирался нажать на него. Плохо то, Елена... что я остановился только потому, что услышал твой крик о помощи. - Голос надламывается, когда он начинается рыдать. — Вот почему я называю тебя ангелом. Потому что ты спасла мне жизнь.

Ужас пронзает меня, будто меня только что ударили огненной плетью. Сердце бьется так сильно, кажется, оно может выскочить прямо из грудной клетки.

— Ты - Глушитель.

Мой голос такой тихий, будто пол может провалиться под тяжестью правды. Он не отвечает мне, но его молчание - достаточный ответ. Зрение темнеет по краям, я на грани потери сознания, но отказываюсь позволить этому человеку причинить еще больший вред мне или этому городу.

Поэтому отталкиваю его, сильно бью по мокрой щеке и убегаю.

Бегу как можно быстрее из его комнаты и через весь особняк к гаражу, не обращая внимания на пристальные взгляды персонала и громко всхлипывая. Добегаю до гаража и снимаю со стены связку ключей.

Даже не знаю, какую машину я выбрала, и не помню, как покидаю поместье.

Единственное, в чем уверена - что еду прямо к полицейскому участку, не оглядываясь назад.