ГЛАВА 9

АНГЕЛ

Когда я подхожу к клубу, чтобы заступить на смену, то ругаю себя за то, что все мои мысли о Кристиане. Я не могу испытывать что-то к генеральному директору. Просто не могу. Это повредит моей карьере, когда дела неизбежно пойдут плохо. Не для того я прошла через ад последних пяти лет, чтобы все, чего добивалась, рухнуло из-за того, что я возбудилась от миллиардера.

Но он так чертовски идеален, что я не могу побороть бабочек, снующих в моем животе каждый раз, когда думаю о нем.

Все теплые трепетные чувства исчезают, как только я вижу мудака в маске, который все никак не хочет оставить меня в покое. Он грубо хватает меня за руки и заталкивает в переулок, мы оказываемся в квартале от клуба.

Он прижимает меня к стене с такой силой, что моя голова ударяется о кирпич, но его рука обхватывает мой затылок, чтобы смягчить удар.

— Ай! - бормочу, потирая больное место. — Что тебе нужно, придурок?

— Мне нужна твоя помощь кое в чем. И не драматизируй, я позаботился о том, чтобы защитить твою маленькую хорошенькую головку.

Я закатила глаза.

— Тебе нужна моя помощь? В чем?

— Фрэнк Валенти что-то замышляет и я хочу знать любую информацию, которую ты сможешь мне предоставить об этом месте. Если увидишь или услышишь что-нибудь странное, я должен знать.

У меня в животе завязывается узел. Я вырываю свою руку из его хватки.

— Как именно я должна получить эту информацию? Почему бы тебе просто не взломать замок, раз уж ты, похоже, такой эксперт в этом деле? - насмехаюсь, с горечью отмечая все те случаи, когда он врывался в мою квартиру.

— Мне здесь не очень-то рады. Это не так просто, как войти через парадную дверь.

Я пожевала нижнюю губу.

— Что ты сделал?

— Именно то, что я тебе сказал. Я убил всех друзей Валенти. Написал его имя их кровью, чтобы он знал, что я приду за ним в следующий раз.

Я вздрогнула.

— Ты не можешь продолжать убивать людей из-за...

— Могу и буду, Елена. Пока не останется никого, кто мог бы причинить тебе боль. Это обещание.

Я грубо отталкиваю его от себя.

— И что, в следующий раз, когда мы с отцом поссоримся, ты побежишь в Техас, чтобы убить его?

Он задумывается, прижимаясь ко мне и заключая меня между своим телом и кирпичной стеной, смягчает свой голос и говорит:

— Нет, ангел. Я бы никогда не причинил вреда твоей семье.

Он долго смотрит на меня, его зеленые глаза ярко светятся за темнотой, которая их окружает. Я делаю глубокий вдох.

— Послушай, я постараюсь тебе помочь, но только если ты дашь мне обещание. - Он ничего не говорит, но кивает, чтобы я продолжала. — Ты должен пообещать мне, что не причинишь вреда Кристиану Ривзу. Никогда. Он мне нравится. Я не хочу проснуться однажды утром и увидеть, что ты убил его, потому что завидуешь тому, что мне хочется трахнуть его, а не тебя.

Он поднимает бровь.

— Это правда, Елена? Ты бы предпочла трахнуть его, а не меня?

— Да. Он вообще-то хорошо ко мне относится, в отличие от тебя. И он не чертов психопат.

На этот раз он поднимает обе брови, а затем просовывает свое колено между моих ног, чтобы слегка раздвинуть их, отчего моя мини-юбка становится опасно короткой.

— Я могу быть милым, Елена. Хочешь, я тебе покажу? - инстинктивно качаю головой. Его рука пробирается вверх по моей ноге, останавливаясь у самого низа юбки. — Хочешь я заставлю тебя кончить, чтобы ты могла сравнить? Боишься, что я смогу трахнуть тебя лучше, чем твой парень?

— Он не мой парень.

Он хихикает, прижимаясь к моей шее.

— Мне нравится, что это единственное, на что ты решила отреагировать. - Его рука задирает мою юбку, заставляя ее подняться на талию и белые хлопковые стринги оказываются на виду. Он смотрит вниз, рычит про себя, и, клянусь, даже за его маской я практически вижу, как он жадно облизывает губы. Его пальцы пробегают по передней части моих трусиков.

Я хватаю его за запястье обеими руками, чтобы заставить остановиться, и, к моему удивлению, он останавливается, глядя на меня этими искусственными глазами, словно ожидая приглашения.

— Когда же ты признаешься себе, что хочешь меня?

Я насмехаюсь.

— Я не хочу.

Он повышает голос настолько, что я чуть не выпрыгиваю из туфель.

— Не лги мне, черт возьми. - Его руки ложатся на кирпичную стену по обе стороны от моей головы, и он прижимается грудью ко мне. Его близость заставляет мои чувства работать в усиленном режиме, и та часть мозга, где возбуждение и страх смешиваются, заставляет меня сжимать ноги и учащенно дышать. — У меня есть признание, - говорит он и его тон становится жестким от потребности, когда он шепчет свое грязное признание прямо в мою душу. — Неужели ты думала, что это случайность, что ты нашла меня в том переулке в ночь после того, как я спас тебя? Нет, ангел. Я всю ночь наблюдал за тобой из открытого окна. Думала ли ты о том, что я спас тебя, когда использовала этот милый фиолетовый вибратор на красивой киске? - У меня перехватывает дыхание, когда он снова проводит рукой по моему бедру и на этот раз я не останавливаю его. — Я ранил себя в руку, ждал, пока ты найдешь меня, и заставил тебя помочь мне.

— Ты чертовски безумен, - бормочу, пытаясь найти хоть какую-то рациональную мысль в своем мозгу. Его левая рука легонько сжимает мою шею и мой пульс бьется под его пальцами.

В моей шее и в нижнем белье.

— Да, я такой, - шепчет, вжимаясь в меня так, что я чувствую, как его эрекция упирается мне в живот. — А ты - объект моего безумия.

Резко сменив настроение, целенаправленно отступает от меня на шаг.

— Достань мне эту информацию, Елена.

Я начинаю издавать несколько нечленораздельных звуков, пытаясь составить предложение, чтобы хоть как-то осмыслить то, что только что произошло. Неужели я действительно только что позволила серийному убийце пощупать меня в промозглом переулке? Что, черт возьми, со мной происходит?

Глушитель поворачивается и уходит, не сказав больше ни слова, а я мысленно отмечаю, что по возвращении домой мне нужно изучить психиатрические больницы, потому что мне нужна серьезная помощь.

Через два часа после начала моей смены Кейт стучит меня по попе и сует мне в руки листок бумаги. У меня дергается глаз, когда я смотрю на нее, но она лишь пожимает плечами. Я открываю сложенную бумагу и вижу вверху монограмму Ривза, а под ней - цифру шесть.

На короткое мгновение я хмурю брови, а затем смотрю через весь зал вверх, туда, где частные апартаменты выходят на танцпол. Они почти никогда не используются, потому что их аренда стоит пятьдесят тысяч долларов, но правила в этих номерах не такие, как здесь.

На этом уровне действует очень строгая политика «одежды». Всех, кто проявляет излишнюю смелость, сразу же выгоняют, потому что этажом выше находится стриптиз-клуб, где мужчины могут возбуждаться, смотря на голых женщин. На этом этаже в основном только бар и танцпол.

А вот люксы? Это зоны, свободные от правил. Поэтому они такие дорогие.

Шесть. Он в шестом номере.

Я делаю глубокий вдох, набираясь смелости, и выхожу из бара, поднимаюсь по ступенькам, пока не попадаю в коридор, ведущий к люксам. Он абсолютно звуконепроницаем и это немного нервирует. Единственный признак жизни - очень слабый гул басов из клуба. Я дохожу до шестого номера и прежде чем успеваю постучать Кристиан открывает дверь, затем беспрекословно впускает меня внутрь. Он одет в то же самое, что и раньше, только без пиджака. Его рубашка выглядит помятой, волосы в беспорядке, и, клянусь, кажется, что у него черные тени под глазами. Я никогда не видела его таким неопрятным.

— Привет, - прохрипела.

— Расслабься, - смеется. — Я не кусаюсь. - Он указывает на один из диванов. — Садись.

Сажусь и он протягивает мне бокал с шампанским, делает глоток сам и с улыбкой опускается на диван рядом со мной. Смотрю на него с подозрением.

— Я в замешательстве. Что ты здесь делаешь?

— Делю с тобой бутылку шампанского.

Приподнимаю бровь и демонстративно оглядываю комнату, рассматривая различные бандажные принадлежности и шест для стриптиза в центре на приподнятой платформе.

— Ты снял номер за пятьдесят тысяч долларов в сомнительном ночном клубе, чтобы выпить со мной шампанского? Извини, но я на это не куплюсь.

Кристиан поднимает руки в знак капитуляции, а затем игриво прижимает их к груди.

— Клянусь честью, у меня нет никаких скрытых мотивов, кроме как увидеть тебя снова.

— Ты видел меня сегодня утром. Мы провели вместе весь день. Неужели это было так забываемо?

Он криво улыбнулся.

— Ни в малейшей степени. Мне нравится проводить с тобой время. Разве это такое уж преступление? - Он ставит бокал с шампанским на стол перед собой, обхватывает рукой мое бедро и притягивает к себе на колени. Я лежу на нем, его рот в нескольких сантиметрах от моего. Он ласкает мои щеки легким прикосновением и прижимается губами к моим - мягким и чувственным. Я не сопротивляюсь. Позволяю ему исследовать мой рот, наши языки переплетаются. Чувствую вкус шампанского, все еще остающийся в его дыхании, и мои руки цепляются в переднюю часть его рубашки.

Он отстраняется с резким шипением, как будто ему больно.

Я тут же отпускаю его.

— Прости.

Он качает головой и снова хватает меня за щеки.

— Ничего страшного. Я просто устал после тренировки, - быстро говорит он, и спустя один удар сердца снова прижимается своими губами к моим в голодном и яростном поцелуе, а затем, наконец, признается. — Я снял номер, потому что хотел поцеловать тебя снова, и не мог ждать до завтра.

— Ты заплатил пятьдесят тысяч, чтобы поцеловать меня, - теряя дыхание, повторяю, не столько спрашивая, сколько выражая недоверие.

На мгновение между нами воцаряется тишина, а затем из его уст вырывается следующая фраза, настолько греховная, что у меня замирает сердце от желания.

— Я бы заплатил еще больше, чтобы прикоснуться к тебе.

Его теплая рука обхватывает мою киску и все сомнения по поводу того, что он мой босс, рассыпаются в прах.